Записки прадеда - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Волконский cтр.№ 30

Француженка посмотрела на него и поверила.

— Да, я при мадемуазель Идизе, — ответила она, — и знаю все, что произошло вчера. Вы, может быть, идете к ней теперь, так нам по дороге. Сегодня день, когда у меня отпуск, и я гуляю… Но пора домой.

Лучшего ничего и не желал Орленев. Он только боялся одного: как бы не показать француженке, что он не знает, где собственно живет его невеста, а то она могла подумать, что почему-нибудь он это знать не должен, и может отказаться от его сопровождения.

— Позвольте, — остановила она, — в которую сторону река, как вы ее называете, Нева?

— Нева в эту сторону, — ответил Орленев и повел француженку к набережной.

— В этом Петербурге с его огромными расстояниями, — начала болтать француженка, — я всегда путаюсь. Сегодня прямо из дворца я взяла лодку и приехала сюда. Вышла, вижу — театр, купила себе место и просидела представление, и вот вся моя прогулка.

«Из дворца? — соображал Орленев. — Значит, они живут во дворце? Но в каком?»

Ни одного дворца из Императорских, кроме Зимнего, на берегу Невы не было. Дворец Анны Иоанновны, что был построен у Летнего сада, был уже сломан. В придворных помещениях, значит, Идиза и француженка не могли жить. Оставались частные «дворцы», но и таких было очень мало.

«Неужели Таврический?» — мелькнуло у Орленева.

Придя на набережную, они выбрали лодку и уселись в нее. Орленев все это сделал, как будто превосходно знал, куда лежит их дорога.

— Куда везти? — спросил лодочник. Француженка молчала, ожидая, что распорядится Орленев.

— К Таврическому дворцу, — сказал он нарочно так отчетливо, чтобы француженка могла понять это.

Он успел уже обдумать, что приказать лодочнику. Если бы он ошибся, то сказал бы, что он вспомнил, что ему нужно быть в Таврическом дворце по службе и что потому он сначала велел ехать туда. Но он, видимо, не ошибся: француженка не поправила его.

Не уверенный вполне, поняла ли она его приказание лодочнику, Сергей Александрович, выждав некоторое время, сказал, будто так себе:

— А правда хорош Таврический дворец?

— О да! — ответила француженка. — Там очень удобно. И какой прекрасный сад!

Не было сомнений, они жили в Таврическом дворце.

Вверх по течению плыть было довольно трудно, но опытный лодочник ловко справлялся с веслами. Сердце Орленева сильно билось. С каждым взмахом этих весел он становился все ближе и ближе к цели, и близилась та минута, когда он снова увидит свою Идизу.

Вот наконец показался полукруглый фасад главного корпуса с раскинувшимся пред ним вплоть до берега лугом. Они подъезжают к пристани, высаживаются из лодки и идут, но не к главному подъезду, а к боковому. Орленев, как вежливый кавалер, уступает дорогу своей спутнице, а сам следует за ней. Сейчас он увидит ее, свою Идизу, — случай покровительствует влюбленным. Сергей Александрович был очень счастлив в это время, и, может быть, счастье его было уже чересчур чрезмерно, потому что вдруг судьба сделала совершенно иначе, нежели предполагал он.

У крыльца, к которому они подходили, Орленев увидел оседланную лошадь, которую держал для себя. И только что подошли они, как из-под открытого окна нижнего этажа послышался голос: «Наконец-то! В вас-то мне и нужно!», а вслед за тем на крыльце показался уже знакомый Орленеву Попов, секретарь Потемкина. Он, весь красный от волнения, кричал и махал руками:

— Что это никого не найти из вас, батенька? Чуть ли не с утра ищут… За вами раза четыре посылаемо было… Тут из действующей армии самонужнейший пакет прибыл, каждая минута дорога, а везти некому. Не с фурьером же посылать!

— Что, кого, куда посылать? — спросил Орленев подходя.

— Ах, Бог мой! Да к светлейшему в Царское Село нужно немедленно пакет отвезти!.. И без того сколько времени ушло, а вы еще расспрашиваете. У меня все готово: вот и лошадь стоит, а ехать некому.

— А дежурный?

— Да вот ищите его! Светлейшего нет, так никто в ус не дует… Да погодите, сегодня дежурный-то вы и есть…

— Как я? — воскликнул Сергей Александрович.

— Да так! Конечно… конечно вы…

— Ах, что же я наделал! — вырвалось у Орленева.

Он вспомнил, что был действительно дежурный, но забыл об этом сегодня, как забыл обо всем на свете, и вместо того чтобы приехать сюда, проболтался зря целый день по городу.

Но, раз он не приехал на смену, вчерашний должен был оставаться дежурным.

— А вчерашний? — спросил он.

— Ищите вчерашнего!.. Тоже не был. Я вам говорю — светлейшего нет, так никто и в ус не дует! — опять с досадой ответил Попов.

«Если вчерашний тоже не был, значит, беда еще невелика, что я не явился», — подумал Орленев и вздохнул свободнее.

— Где же пакет? — спросил он.

— Вот целая сумка, — сказал Попов, передавая ему кожаную сумку с ремнем. — А плаща у вас нет с собой? Погодите, я вам выслать велю.

Орленев оглянулся. Пока они говорили с Поповым, француженка успела уже исчезнуть.

— Вот что, — нерешительно проговорил он, — можно мне одну минуту, повидаться только…

— Какая тут минута? — закричал Попов. — Ведь по настоящему вы теперь должны были бы уже давно быть там, в Царском… Вернетесь, тогда повидаетесь, с кем вам угодно… Теперь ни секунды терять нельзя! — и он почти насильно усадил Орленева на лошадь, сунул ему в руку хлыст, накинул плащ и сам ударил плашмя ладонью по лошади. — Ну, с Богом и живо!

Лошадь тронулась в путь. Сергей Александрович, пристыженный своей неаккуратностью, со стиснутыми зубами ударил ее еще раз хлыстом и поскакал, не рассуждая больше.

До заставы он с трудом находил дорогу, вынужденный, не зная ее, расспрашивать, но, выехав на обсаженную двумя рядами дерев прямо столбовую дорогу, погнал во всю мочь.

Только проскакав версты три, когда от быстрой скачки в нем улеглась досада на самого себя, он понял, что без толка гонит лошадь, на которой ему придется сделать еще конец до Царского и обратно. Он придержал ее, поехал шагом и дал вздохнуть ей.

Для того чтобы как можно скорее добраться до Царского Села и вернуться в Петербург (а это последнее было самое важное для Орленева), необходимо было соразмерить силы лошади и ехать так, чтобы она могла сделать этот переход с должным запасом бодрости. Орленев повел ее крупной рысью, рассчитав приблизительно по скорости ее хода, что успеет съездить и вернуться так, что ему можно будет увидеть еще сегодня Идизу.

Около полудороги проехал он, а по пути встречных почти не попадалось.

Вдруг он увидел впереди себя довольно значительное количество столпившихся людей, повозок, телег; была даже одна карета.