Частная жизнь адмирала Нельсона - читать онлайн книгу. Автор: Кристофер Хибберт cтр.№ 57

Его поведение вызвало явное неудовольствие и капитана Харди, и Трубриджа, хотя первый, человек более спокойный и уравновешенный, не столь открыто высказывался о леди Гамильтон, считая отношения с ней личным делом адмирала, поскольку они не вредят службе, но, к сожалению, дело порой обстояло иначе. Вот, например, такой случай. Провинившиеся матросы с корабля под командованием Харди явились к леди Гамильтон с просьбой избавить их от наказания, используя свое влияние. Она отправилась к Харди, тот, как обычно, ничего определенного не сказал, но на следующий же день матросов подвергли экзекуции, а за визит к леди Гамильтон капитан велел дать еще по десять плетей, о чем ей и сообщил, добавив, что так будет и впредь при любой попытке вступиться за нарушителей дисциплины.

Самовольство Нельсона, объясняемое многими его безумной любовью к леди Гамильтон, вызывало все большую озабоченность и в Англии, и на Средиземноморском флоте. Его старинный приятель, адмирал Гудолл, писал ему из Лондона, вспоминая историю Риналдо, одного из самых благородных рыцарей в окружении Карла, и заманившей его в любовные силки прекрасной колдуньи Армиды.

«Надеюсь, как говорят моряки, мое письмо застанет Вас в добром здравии, в каковом и я пребывай… Вас сравнивают с Риналдо, попавшим в руки Армиды, и для Вашего спасения, говорят, требуется твердость Убальдо и его брата-ры-царя. Кто спорит, соблазн велик, я и сам ему весьма подвержен. Но согласно моей максиме, Cupidus voluptatum, cupidor gloriae (Как бы ни жаждал я любви, славы я жажду более). А впрочем, будь что будет, здоровья и счастья Вам».

Но такой терпимости не-проявил лорд Спенсер.

«Менее всего я желаю Вашей отставки, — писал он Нельсону, — однако же, если вы покинули Мальту по состоянию здоровья (чего, заверяют меня, в любом ином случае никогда бы себе не позволили), полагаю, Вам действительно куда целесообразнее немедленно вернуться домой, нежели без дела сидеть в Палермо… В Англии Вы окрепнете и восстановите силы куда быстрее, чем в пустом времяпровождении при иностранном дворе, как бы высоко там ни ценили ваши заслуги и какие бы знаки внимания и признательности ни оказывали».

Впрочем, ссылки Нельсона на здоровье отнюдь не являлись пустой отговоркой: его мучили боли в груди, и со своей обычной мнительностью он принимал их за роковую болезнь сердца. Александр Болл рекомендовал ему поменьше писать, ведь Нельсону самому казалось, будто, слишком часто склоняясь над листом бумаги, он наносит ущерб своему здоровью. Тем не менее перспектива возвращения в Англию Нельсона отнюдь не привлекала. «Теперь, когда мне так ясно дали понять, что на пост командующего морскими силами на Средиземном море я не гожусь, остается только удалиться на покой в Гринвичский госпиталь», — ворчливо обронил он в разговоре с лордом Минто.

К черту миссис Сиддонс!

Замена сэра Уильяма Гамильтона на посту британского посла при неаполитанском дворе заставила совершенно по-другому взглянуть на проблему возвращения домой самого Нельсона. Он убедил себя в невозможности без посредничества Гамильтонов выполнения своих обязанностей в Королевстве Обеих Сицилий, и потому, коль скоро они возвращаются в Лондон, то и он отправится вместе с ними. Но для начала предполагалось совершить небольшую морскую прогулку, и вот, даже не уведомив лорда Кейта, Нельсон пригласил друзей к себе на «Молниеносный» и взял курс на Мальту через Сиракузы. Перед отплытием он устроил на корабле прием в честь недавней победы над еще одним французским судном, «Вильгельмом Теллем», символ которого, выполненный в дереве, — гигантское трехцветное перо, — вывесили в большой адмиральской каюте. Докладывая своему командующему лорду Кейту об одержанной капитаном Берри победе, Нельсон умудрился проявить чудеса бестактности: «Слава Богу, меня там не было! Даже представить не могу, как можно хоть единый листик вырвать из лаврового венка, заслуженного этими храбрецами. Меня бы это просто доконало, ведь они — мои любимые дети, и я ими горжусь. Они воспитанники моей школы, а в груди у всех нас горят страсть профессионалов и огонь, зажженный великим и добрым графом Сен-Винсеном».

На борту «Молниеносного» отмечали не только победу над «Вильгельмом Теллем», но и женитьбу сэра Джона Актона, породившую в Сицилии множество-толков и пересудов. Казалось, он вполне доволен холостым положением, собираясь завещать свое поместье в Шропшире младшему брату Джозефу. Но Джозеф какое-то время служил во французской армии, и это лишало его права на наследование. Вот сэр Джон и попросил у него руки дочери, хотя той еще и четырнадцати не исполнилось. Джозеф не возражал, препятствий со стороны папы, который должен был дать сэру Джону разрешение на брак со своей юной племянницей, тоже не предвиделось. Но самой девушке, естественно, совершенно не хотелось выходить замуж за шестидесятичетырехлетнего дядюшку. Пока отец с дядей обсуждали ее будущность, она пряталась под диваном, а затем, переодевшись мальчиком, попыталась сбежать из дома. Ее перехватили еще во дворе и возвратили под отчий кров, а затем капеллан адмирала Нельсона обвенчал ее с дядей в доме Гамильтонов.

«Молниеносный» весело принарядился для празднования этого странного союза. Пушки зачехлили, мачты одели в шелк, а на палубе, для приема гостей, разбили два шелковых шатра.

26 апреля на корабле готовились отметить еще один праздник — тридцатипятилетие Эммы Гамильтон. Выглядела она ничуть не более радостной, чем молодая жена Джона Актона: отъезд в Англию означал конец тесной дружбе с королевой и ее положению «изюминки флота». К тому же Эмма явно опасалась возвращения Нельсона, ведь оно станет мешать счастливому продолжению их любовной связи, хотя к этому времени у них уже завязался настоящий роман: именно во время круиза на Мальту она забеременела от него. Девять месяцев спустя у Эммы родилась дочь.

Путешествие на Мальту оказалось довольно приятным. В нем принимала участие мисс Найт, с нетерпением предвкушавшая посещение археологических раскопок на Сицилии, где предполагалось остановиться на некоторое время. А пока гостья с интересом осматривала каюту адмирала и ее содержимое — флагшток с «Ориента», четыре мушкета со «Святого Иосифа», перо с «Вильгельма Телля». Стоял тут и стол, со стопкой явно не прочитанных книг [31] — подарок жены, — и гроб, присланный адмиралу капитаном Хэллоуэллом и сколоченный из грот-мачты «Ориента» [32] .