Бенито Муссолини - читать онлайн книгу. Автор: Кристофер Хибберт cтр.№ 93

13 марта он решил, что пришло время и ему предпринять определенные шаги. Он послал своего сына Витторио к кардиналу Шустеру с письмом, в котором содержались предложения по гарантии безопасности населения в случае отвода немецких войск из Италии и передислокации фашистских боевых отрядов на оборонительные позиции в Альпах.

Познакомившись с посланием Муссолини, кардинал сразу понял, что это скорее запоздалый жест отчаяния, чем политический ход, но все же организовал передачу письма в штаб союзных сил в Казерте при помощи папского нунция в Берне. Как и ожидалось, все предложения Муссолини были с ходу отвергнуты. Единственным условием перемирия было требование безоговорочной капитуляции. Но Муссолини отказался даже рассмотреть это требование: в тот момент он не предполагал, что немцы фактически уже приняли все условия союзников.

6 апреля ему доложили, что в некоторых немецких частях получен приказ о подготовке к эвакуации, но день или два спустя генерал Фитингер сумел внушить Муссолини мысль, что немцы будут драться до конца. С этого момента все слухи о капитуляции немецких войск воспринимались им как пропаганда союзников.

Я боролся до конца, но проиграл.

13 апреля Муссолини вызвал заместителя министра внутренних дел и спросил его напрямую: «Скажите мне честно, у нас есть шансы избежать поражения?». «Теперь уже можно не сомневаться, — ответил тот, что война нами проиграна».

Но Муссолини все еще не мог в это поверить. Он попытался было убедить собеседника, что еще не все потеряно, он привел примеры отчаянного сопротивления немецких солдат на германском фронте, которые бились за каждый клочок земли.

«Увы, эти судорожные попытки не в состоянии повлиять на исход войны», — возразил заместитель министра.

Муссолини умолк, затем после небольшой паузы тихо произнес: «Да, Вы, пожалуй, правы. Это действительно так. Уже ничего нельзя сделать». Так угас последний огонек надежды, ему стало ясно, что победа недостижима и ожидание трагической развязки не покидало его до самого конца. Отныне только одна мысль беспокоила его: каким будет этот конец лично для него.

Некоторые его министры предлагали укрыться в Триесте и там создать оборонительный рубеж, другие советовали организовать оборону Милана (этот план, кстати, поддерживал командующий миланским гарнизоном генерал Венинг, который рассчитывал превратить Милан во второй Сталинград), некоторые члены фашистского руководства из числа наиболее непримиримых призывали его совершить поступок в духе фашистского мифа — уйти в горы и там сражаться с противником до конца.

14 апреля на Вилла-делле-Орсолине появился Паволини. Он привез план, который по сути представлял собой последнюю попытку организовать сопротивление. План предусматривал создание оборонительного рубежа в Вальтеллине, севернее Бергамо. Никто из немецких военачальников, присутствовавших при обсуждении плана Паволини, включая самого обергруппенфюрера Вольфа, не высказался против него и не обмолвился о возможной капитуляции немецких войск. Муссолини был немногословен. Создалось впечатление, что он намерен одобрить план без обсуждения. Казалось, его голова занята другим: как достойно встретить смерть. Когда все же началось обсуждение и Грациани выступил с резкой критикой плана, обвиняя Паволини в том, что он многого не учел при его разработке, Муссолини спокойно сказал: «Никто не обязан ехать в Вальтеллину. Каждый пусть решает за себя». На следующий день Муссолини беседовал с отцом Эусебио, армейским капелланом, с которым прежде встречался в Гарньяно. Это была их последняя встреча. Муссолини находился в подавленном состоянии и выглядел как покойник. У него уже не было сомнений, что дело проиграно. Более того, было предчувствие, что его ожидает насильственная смерть [44] .

Через два дня его посетил другой священник, дон Панчино. «Давайте попрощаемся, отец, — сказал ему Муссолини, — благодарю за ваше заступничество перед Богом. Прошу Вас не оставлять меня в своих молитвах, я в этом очень нуждаюсь, так как знаю, что буду убит». Таким же обреченным и смирившимся он предстал перед Динале, старым революционером, знавшим его еще со времени пребывания в Швейцарии. «Я во власти горьких и мрачных предчувствий, — сказал он ему, — ими наполнен воздух». Видимо, ощущения надвигающейся катастрофы, пережитые им накануне ареста в Риме, вновь всплыли в его сознании. «Я чувствую себя распятым на кресте. Я много раз испытывал судьбу, и вот, наконец, она повернулась ко мне спиной. Перед смертью все верующие надеются на милость Божью. Как я им сейчас завидую! У меня все позади. Я играл до конца, но проиграл. Я оставляю этот мир без ненависти, без обиды, без гордыни. Addio» (Прощайте).

«Arrivederci» (Д o свидания) — ответил ему Динале.

«Нет, нет. Не надо иллюзий. Прощайте!» 16 апреля состоялось последнее заседание совета министров Социальной республики. «Следующая встреча, — объявил Муссолини, — состоится в Милане». Эти слова он произнес ироническим тоном, как бы напоминая всем, и прежде всего оппонентам, о своем триумфальном посещении этого города в декабре. В Гарньяно Муссолини чувствовал себя крайне неуютно и однажды, беседуя с Меллини, он признался: «Мне никогда не нравилась эта дыра; здесь я чувствую себя оторванным от народа. Рим для нас потерян, поэтому Милан будет столицей Итальянской Республики [45] ».

Вопреки советам Вольфа и Рана, ранним вечером 19 апреля Муссолини отправился в Милан под охраной немецких солдат во главе с командиром роты СД Отто Киснаттом и штурмфюрером СС Фрицем Бирцером, молодым человеком с печальным выражением лица, которому было поручено не спускать с дуче глаз ни на секунду.

Солнце уже клонилось к горизонту. Пора было ехать. Муссолини попрощался с Рашель в саду виллы Фельтринелли, обещав вернуться за ней позже. Рашель впоследствии рассказывала, что, прощаясь, Муссолини упомянул о Вальтеллине, как своем последнем оплоте в Италии, но у нее уже не было сил спорить с ним. Со своей сестрой Эдвигой он был более откровенен. Германия находится на пределе своих сил, сказал он сестре, после окончания войны ее территория будет поделена между Россией и западными союзниками. Что касается его самого (тут Муссолини не смог отказать себе в удовольствии в очередной раз продемонстрировать свое красноречие), то он готов «вступить в безмолвные просторы царства смерти».

В Милане Муссолини устроил свою резиденцию на первом этаже префектуры, располагавшейся в Палаццо Монфорте. В течение пяти дней к нему не иссякал поток посетителей. Нескончаемые разговоры, проходившие в острой, почти истерической атмосфере, восстановили его силы. Он приехал в Милан угрюмым, подавленным и безразличным, но к 20 апреля обрел спокойствие и уверенность. Он даже заговорил об организации обороны в Вальтеллине. По его мнению, сопротивление противнику в течение месяца дало бы возможность сформировать стабильное правительство и добиться почетного мира. Он энергично обсуждал идею создания антимонархистского фронта, предложив включить туда социалистов.