Монгол - читать онлайн книгу. Автор: Тейлор Колдуэлл cтр.№ 104

Седобородые грозили молодежи костлявыми высохшими пальцами и возмущались дрожащими пронзительными голосами:

— Мы кто, люди или скот? У нас есть независимость и свобода. За что умирали наши отцы, а вы, молодые глупцы, желаете все поменять на горстку золота и на удовольствие убивать?! У вас нет никакой гордости, и вы хотите склонить головы перед таким человеком и самим умолять, чтобы он попирал вас своим грязным сапогом.

Однако молодежь была уверена, что старики слишком высоко ценят свободу и независимость. Юность стремится к силе авторитета и повиновению. Им необходимо, чтобы ими кто-то командовал и ругал их за плохо выполненные поручения, чтобы их вели вперед и награждали за победы… Старикам было понятно, что зрелость ценит мужество и гордость, когда мужчина может прямо взглянуть любому в глаза и сказать: «Мы с тобой равны, и тебе нечем передо мной гордиться!»

Подобные понятия молодежь презирала и лишь через много лет, постарев, поймет, в чем она была неправа.

Старики рассказывали о прежней славе своих племен и возмущенно осуждали Темуджина, который так и остался для них представителем Якка Монголов, жалких убийц и воров. Молодежь не берегла доброе имя своего племени и заявляла, что Темуджин — мудр и хочет объединить всех степняков-кочевников.

— Когда-то он сбежал от нас, — хихикали старики-меркиты. — Он бросил женщин и детей, убежал в степи, и мы там его искали…

— Вы желаете убивать, а мы думаем о мире, — продолжали старики, а между собой говорили о том, что ослабла дисциплина, а молодым людям не привили уважение к старикам.

— В юности мы приравнивали наших отцов к богам, — шептали седобородые. — Мы их уважали и преклонялись перед ними. Горе нам — от нас родились беспутные лжецы и насмешники над святынями!

По всем просторам Гоби духи волнения расхаживали на красных ногах, шептались, презирали, убеждали и обещали. Где действовали эти духи, там везде начинался разброд, смута и вспыхивали волнения. Задолго до того, как в Гоби появились орды Якка Монголов, народ почувствовал неуверенность в собственных силах, заранее испытывая страх. Многие племена сложили оружие и поклялись Темуджину в верности, не пролив ни капли крови.

— Если вы подействуете на разум людей, вам не придется с ними сражаться, — говорил Темуджин.

Но, конечно, оставалось еще много племен, которые были гораздо сильнее орды Темуджина, они превосходили его и по численности воинов.

— Пусть он забирает себе слабейших! Нас ему не победить, — злорадствовали они и внимательно выслушивали легенды о Темуджине, смеялись над ними и продолжали спокойно жить. Мысли Темуджина о том, что среди обычных народов должен выделяться один сильный и властный народ, тоже вызывали у них смех.

— Что? — восклицали скептики. — Он считает своих монголов выше нас? Неужели он думает, что его племя может править остальными?

Одним из сильных народов Гоби были караиты, татары. Они были горды, жестоки и организованны. Для них Темуджин оставался мелким жуликоватым вождем, возомнившем о себе невесть что, над ним посмеялись и, словно позабыв о его существовании, позволили покорять более слабые народы. Гордецы даже считали, что с его помощью караванные пути стали безопаснее и за это можно его поблагодарить.

Темуджин без устали собирал под свои знамена племена, действуя в пустынях и степях Гоби, не забывал о поставленной задаче ни на минуту, и его не волновало, что могучие караиты и татары посмеивались над ним.

— Пусть смеются и не обращают на нас внимания, — говорил он в ответ на донесения лазутчиков. — Смех и забывчивость играют мне на руку. Они мои союзники. Но я знаю, что когда-нибудь они перестанут смеяться и ничего не забудут!

Тем временем все больше купцов платили ему дань, чтобы защитить свои караваны. Китайцы платили ему огромные суммы, чтобы провезти большие богатства.

— Мы имеем теперь хотя бы какой-то порядок на ужасных просторах Гоби, — говорили они. — Этот батыр делает людей из вонючих животных, нас не касается, каким образом ему удается достигать результата. Из хаоса он создал порядок.

Таким образом их историки упоминали о Темуджине в хрониках.

Но большей частью богатые, властные и хорошо защищенные люди никогда о нем не слышали. Находясь за Великой Китайской стеной, построенной не только для того, чтобы не пускать внутрь ее варваров, но и чтобы не выпускать наружу цветок цивилизации, огромная империя занималась собственными делами и ничего не знала о молодом монгольском хане и его жалкой конфедерации в пустыне.

Темуджин оставался мелким вождем, потерявшимся в огромных просторах пустынь, он занимался своими жалкими делишками и походил на муравья. Китайцам больше было известно о сильных татарах, бившихся постоянно, но безуспешно о Великую стену.

— Их женщины приносят не по одному «щенку» в приплоде, — жаловался кое-кто из китайской знати. — И когда-нибудь нам придется иметь дело с силой, превосходящей нашу.

Но другие продолжали насмехаться:

— Варвары вооружены только луками. Эти татары — неуклюжие медведи, а наши всадники охраняют стены, а ворота стерегут лучшие воины в мире.

Таким образом цивилизация продолжала спать, а татары собирались подле великих стен или огромными отрядами грабили соседние страны. Время от времени элегантные и цивилизованные китайцы с неохотой высылали экспедиции, чтобы как-то призвать к порядку этих варваров, чтобы они не забывали, кто тут хозяин и повелитель.

Татары научились не обращать внимания на подобные вылазки, сражались каждый раз с новой силой и упорством. Наконец китайцы в порыве гнева решили, что следует покончить с их отрядами, чтобы презренные варвары поняли свое место в существующем порядке вещей.

История, многие тысячелетия зевавшая на мягком пыльном диване, встряхнулась и открыла глаза. И когда она огляделась, то в ушах ее зазвучал неприятный и угрожающий шум — протяжное бормотание варваров у ворот цивилизации. История вздохнула, потянулась и села, сдув пыль со страниц хрупкого манускрипта, и перечитала написанное в древние времена. Потом взяла в руки перо, обмакнула его в чернила и стала ждать…

— Это уже было — сказала она, и у нее захрустели старые, потерявшие упругость кости, потому что она слишком долго находилась без движения. — Какое имя у нынешнего монстра? — подумала История. — Откуда он появится? С запада, востока, севера или юга? Тысячи раз он поднимался и покорял мир, а в конце концов сам оказался покоренным. Он всегда возрождается, и старые легенды приходится переписывать.

История устало зевнула и подумала о том, настанет ли день, когда наконец с монстром расправятся навсегда и она вновь сможет погрузиться в вечный сон?

Среди тех, кто не смеялся над Темуджином, жалким грабителем степей и пустынь, был Тогрул-хан, имевший множество собственных лазутчиков.

— Люди совершают огромную ошибку, когда слышат, как кто-то хвастается, решив, что хвастун не сможет действовать, — сказал Тогрул-хан сыну Талифу. — Это — неправильно. Те, кто действует, всегда говорят. Я боюсь говорунов!