Путь Мури - читать онлайн книгу. Автор: Илья Бояшов cтр.№ 6

– Так зачем уговариваешь? Какое мне дело до собак и крыс?

И Мури отправился в ночь.

Повсюду валялись неубранные двуногие мертвецы. Собаки, эти жалкие, не стоящие внимания трупоеды, истинные гиены местной битвы, рвали человечину, торопливо заглатывая ее. Собаки боялись каждого ночного скрипа, зубы их клацали от страха, с языков стекала слюна – они пугались даже кошачьих бесшумных лап и прятались по укромным углам, когда раздавался самый незначительный шорох. Трусливых мародеров окончательно распугало тарахтение мотора. На улице, вдоль которой спешил презрительный кот, показался старый грузовичок. Борта «форда» были откинуты, в кузове лежали кровоточащие людские останки: туловища, руки, ноги и головы. Водитель занимался самой простой работой – когда фары нащупывали еще одно тело, он вылезал и, помогая себе крючьями, подтаскивал останки к кузову, а затем легко забрасывал. Грузовик подъехал совсем близко к Мури, кот увидел, что этот неизвестно кем нанятый шофер был настоящим Геркулесом. Великан подкручивал усы и напевал по-сербски:

Закончил дела я в Мансаре,

Затем подался в Сараево.

Много здесь будет работки,

А значит, звонких монет.

Когда же заплатят,

Что мешает податься в Австрию?

Да-да, через снежные горы,

А там – дорога опять!..

– Вот так славная песня! – одобрительно воскликнул Мури, провожая глазами этого Харона.

Спросив затем у попавшихся духов, остались ли в Сараево нетронутые кварталы, кот услышал – дома есть на южной окраине, там, где кучно живут местные евреи. Он тотчас направился к еврейскому кварталу. И правда: на достаточном удалении от центра стали попадаться не тронутые войной особняки.

– Бессмысленно здесь ловить рыбку! – пропищал, пролетая над котом, крошечный дух. – Назавтра и здесь все разгромят. Так что, если задумал спастись на окраине, гиблое это дело.

Действительно, несмотря на мнимое спокойствие, на ступенях крылец благополучных домов уже сидели домовые. Они дрожали, скулили и горестно жаловались на судьбу. Видно было, что раньше им здесь жилось сладко и вольготно. Здешние коттеджи были в два, а то и в три этажа, с мансардами и гаражами. Кот принюхался, присмотрелся – и направился к домику поскромнее. На крыльце домика горевал о прежней жизни ветхий домовой.

– Ты попал к хорошему человеку, – всхлипнул он, отвлекаясь от собственного плача. – Если хочешь найти еду и кров – поторопись. Сегодня утром хозяин бросает меня и нажитое добро.

Дверь была открыта, и кот безбоязненно зашел на маленькую кухню. Там возле стола сидел на табурете сутулый старик, нос которого небезуспешно пытался дотянуться до верхней губы. Мури потерся о его ноги, дружелюбно мяукая, а сам покосился на коридор, где уже стояла готовая тележка с нехитрым скарбом. Разжалобить хозяина оказалось пустяковым делом – тотчас откуда-то появилось блюдце и молоко.

Двуногий сразу же начал свой монолог:

– Убили мою мурлыку, так тут же ты приблудился! Ладно, вот тебе и кусочек кошерного мясца. Вскоре здесь тоже начнется пальба, и вряд ли что-нибудь уцелеет, а нам придется бежать. О, равви Веджамин был умнейшим человеком! На заре юности моей он сказал мне: «Яков, тележка твоя всегда должна быть наготове. Береги ноги – они тебе еще пригодятся!»

Сказав это, старик закурил замечательную трубку из вишневого дерева. Наполнив дымом все вокруг себя, Яков поднял палец, а Мури слушал его с самой внимательной мордой.

– Когда я был младенцем, мои родители из Будапешта прибежали в Баварию. А в тридцать седьмом – я это уже хорошо помню – магазинчик, книги, дом – все вновь было брошено. И вновь помогли ноги! Женева, Загреб, наконец, Сараево. А теперь и отсюда придется драпать. Равви – да упокой Господь его душу! – сказал тогда: «Яков, запомни: как бы ты ни обрастал барахлом, как бы ни требовала покоя твоя задница, будь готов! Не гневи Бога, а значит, более всего береги свои ноги. Они спасут еще не раз и не два».

Мури был само внимание, и старик с готовностью продолжил:

– Говорил мне равви: «Все обещай глупцам, услаждай их байками да сказками о земле, в которую приведешь, но вот только сам не обольщайся. Запомни горькую истину и прими ее такой, какова она есть. А истина только в том, что смысл всей нашей горестной жизни – вечная беготня!»

Кот терпеть не мог табачного дыма, но сейчас изошел на преданность и прилип к ногам старика. И Яков поведал самое сокровенное:

– Дураков своих поведу-ка в Мюнхен. Ну а тех, кто подальновиднее, – отправлю в Америку. Нельзя сказать, что там истинный рай, но все же зацепиться можно… А потом ведь и оттуда попрут! – хрипло засмеялся старик и закашлялся, выбивая трубку. – Потому что, верно, так решил Господь: со времен Эзры метут нас по миру туда-сюда… А ты, ничтожно малая тварь, – обратился он к Мури, положив желтую табачную пятерню на голову властелина, – ты остаешься, привязанный к тем, кто тебя кормит. А после того, как кормильцы исчезают, мечешься, не зная, что и предпринять… Готов приткнуться к любому углу. Маленький, жалкий кот.

– Глупец! – фыркнул Мури, преданно глядя в глаза старику. – Тебе ли меня учить!

Однако он продолжал ластиться и издавать тот едва слышный треск, который так завораживает двуногих.

– Жаль только, что тебя не посадить на тележку, – огорчился Яков. – Я бы о тебе позаботился, уж больно напомнил ты мне мою мурлыку.

«Если не посадишь меня в корзину, я сам туда залезу, старый дурак», – подумал Мури.

После этого он прыгнул Якову на колени, преспокойно свернулся клубком и задремал в свое удовольствие. Яков же, боясь пошевелиться и спугнуть существо, просидел до утра, стараясь не дрожать коленями.

Утром старик все-таки решился взять пришельца с собой. Каково же было его удивление, когда Мури с готовностью улегся на дно вместительной корзины.

– Вот уже не думал, что не сбежишь, – пробормотал озадаченный Яков. И, даже не закрыв двери дома, покатил тележку к воротам.

Ах, как надрывался домовой за его спиной, как раскачивался из стороны в сторону, как выл и умоляюще просил остаться. Разумеется, Яков его не слышал. Тем более на улице раздавались вопли пожалобнее – там собрались с пожитками соплеменники новоиспеченного Моисея: почтенные отцы семейств, молодые мужчины, старухи, парни, девушки с узелками, тележками и чемоданами. Напуганные дети горбились на тележках и на мужских плечах. Они не смели даже пикнуть в то время, когда воют взрослые. А уж в женских стенаниях недостатка не было – щеки дородных евреек щедро орошались слезами.

– А где Абрахам? – спросил Яков, когда все, подавляя рыдания и вздохи, собрались возле него. – Куда подевался этот скряга?

– Он решил охранять свое жилище, – раздались сдавленные голоса. – Решил спасти свой магазин… Он никуда не пойдет.

Ответный сарказм старика был поистине беспределен:

– Вот молодец! Ему, видно, моча ударила в голову!.. Немедля приведите его.