Роковая тайна сестер Бронте - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Митрофанова cтр.№ 190

* * *

Леди Кэтрин решила оставаться в гавортском пасторате до тех пор, пока не получит предупреждение свыше и не поймет, как ей следует поступить в дальнейшем. Она с большим трудом добилась соответствующего соизволения от нового хозяина — преподобного Артура Николлса. Этот строгий и в высшей степени принципиальный господин дал свое согласие на временное пребывание в его доме знатной гостьи скрепя сердце — лишь потому, что за нее ходатайствовала Марта, которая уже давно — благодаря своей горячей безропотной преданности своим прежним хозяевам — заслужила его доверие.

Миледи и ее дочь поселились в бывшей «Children’s study», я же по-прежнему оставалась в комнате достопочтенного Патрика Бронте, где я обосновалась год назад. Эта комната внушала мне особый благоговейный трепет — здесь оживали все самые светлые образы моего прошлого. Это место стало неотъемлемой частью моего нынешнего существования, священным храмом моих воспоминаний.

С тех пор, как мое физическое и духовное состояние пошли на поправку, я не могла уже позволить себе злоупотреблять милостивой добротой обитателей этого жилища и, прежде всего, его законного владельца. Поэтому все это время я жила тем, что преподавала английскую словесность детям из местных семейств среднего достатка. Я регулярно посещала частные дома, где исполняла эти нехитрые обязанности.

Почти все заработанные деньги я отдавала хозяину пастората без всякого принуждения — исключительно в качестве благодарности за любезно оказанное мне гостеприимство. Подобные действия могут быть расценены как нечто, вроде негласной арендной платы. Как бы то ни было, я полагаю, что это было справедливым и вполне отвечало законам гуманности и правилам приличия.

Что касается миледи, то у нее было довольно средств, чтобы одарить своего благодетеля по-королевски. Но неприязнь, возникшая между ними с первого же дня их знакомства (которое состоялось еще несколько лет назад), заставила его гордо отказаться от возможности принять ее щедроты.

Наши отношения с леди Кэтрин складывались достаточно ровно. Моя изначальная симпатия к ней крепла день ото дня. Похоже, что и она постепенно прониклась ко мне теплыми дружескими чувствами. Лучшим свидетельством доверия ко мне со стороны миледи явился ее неожиданный рассказ о непостижимом вероломном коварстве, жертвой которого стала ее прелестная дочь.

Сама леди Кэтрин ежегодно на несколько месяцев уезжала в Ирландию, где гостила у своих знакомых — господ О’Келли, либо снимала жилье. Эти регулярные временные отлучки из Англии помогали ей отвлечься от гнетущих мыслей и набраться сил, чтобы продолжать жить дальше. Дочь свою миледи, не задумываясь, оставляла на попечение своего светлейшего супруга — отца юной Кэти. Леди Кэтрин нисколько не сомневалась в том, что герцог Хитернлин сумеет должным образом позаботиться о своем возлюбленном чаде.

Его светлость, при всей его природной здравой рассудительности и поистине самоотверженной, можно сказать патологической любви к жене и к дочери, полностью оправдывал оказываемое ему высокое доверие. Но однажды, во время очередной отлучки миледи, герцог Хитернлин тяжело заболел. Прослышав, что дни герцога сочтены, своевольный алчный брат леди Кэтрин задумал присвоить себе Хитернлин-Холл и другие фамильные владения своего знатного зятя, а также, по возможности, завладеть его несметными денежными капиталами.

В этих целях коварный интриган разработал тщательно выверенный хитроумный план. Он устроил знакомство юной Кэти со своим собственным безнадежно больным сыном и силой заставил прелестную барышню выйти замуж за инвалида. Эта вероломная выходка герцогского шурина ускорила кончину сэра Хитернлина. Светлейший супруг леди Кэтрин и отец молодой леди ушел в мир иной, не успев сделать главного — лишить свою обожаемую дочь наследства, чтобы помешать расчетливым планам своего злосчастного родственника, который оказался весьма дальновидным.

Таким образом, роскошный Хитернлин-Холл и другие фамильные имения герцога Хитернлина, отказанные по завещанию покойного владельца его дочери, по закону отошли ее супругу. Когда же скончался и этот обреченный юноша, все земли и поместья, унаследованные юной Кэти, стали полноправной собственностью ее свекра — хладнокровного узурпатора Линдлея Лонгсборна.

Получив письмо с черной каймой, извещавшее о смерти светлейшего герцога Эдгара Хитернлина, леди Кэтрин спешно покинула Ирландию и вернулась в Англию. Ее приезд, однако, уже не мог ничего изменить: к тому времени Кэти, разумеется, состояла в законном браке с молодым Лонгсборном, и судьба ее огромнейшего наследства была решена.

Благо еще, что денежные капиталы герцога Хитернлина остались в целости и сохранности в распоряжении тех, кому они предназначались. Его светлость, будучи еще в здравом рассудке и твердой памяти, догадался подстраховать свое состояние, завещав его денежную часть своей жене. Так что Линдлей Лонгсборн, при всей его невообразимой честолюбивой корысти, не мог уже претендовать на деньги своего почтенного зятя, довольствуясь лишь его обширными земельными территориями и чудесными замками, отказанными покойным герцогом леди Кэтрин-младшей.

— Я ненавижу этого мерзкого негодяя и подлеца! — с пафосом произнесла миледи, — Он сделал все для того, чтобы навеки погубить мое счастье и счастье моей дочери. Жаль, что Кэти вынуждена теперь носить его злополучную фамилию! Но, хвала Небесам, это ненадолго. Кэти еще молода и привлекательна. Вероятно, она вскоре выйдет замуж и окончательно распрощается и с самой этой фамилией, и со всем, что с ней связано!

— Мне очень жаль вашу дочь, леди Кэтрин, — искренне призналась я, — Бедняжке еще в столь юные годы довелось испытать на себе всю могучую силу беспощадной жестокости и несправедливости, царящих в этом мире.

— Во всяком случае, теперь я спокойна за Кэти, — отозвалась миледи. — Здесь, в заповедных просторах вересковых пустошей, она встретила человека, в котором заключен подлинный смысл ее жизни. Это простой местный фермер, не обладающий ни одним из тех блистательных достоинств, что так ценятся в свете. У него нет ни богатства, ни образования, ни пленительной изысканности манер. Все дары Природы, какими наделен этот юноша, заключены в нем самом. Это его не знающие усталости работящие руки, его приятная внешность, его отзывчивое благородное сердце и чистая, не тронутая скверной душа. Я совершенно убеждена, что с этим человеком моя дочь найдет свое подлинное счастье. Счастье, которого она, несомненно, заслуживает… и которое этот несносный деспот Линдлей Лонгсборн навеки отнял у меня.

— Вы еще будете счастливы, дорогая леди Кэтрин! — горячо откликнулась я, — Обязательно будете! Верьте в это и молитесь. Господь непременно поможет вам и направит вас на верный путь!

— Надеюсь, что так и будет, — со вздохом промолвила достопочтенная вдова герцога Хитернлина. — Признаться, я никогда не отличалась особым благочестием. Но теперь, очевидно, мне ничего другого не остается, кроме как безраздельно отдаться во власть Господа и уповать на Его милость.

* * *

Шло время. В стремительном вихре летели, сменяя друг друга надлежащей чередою, благословенные дни, недели, месяцы. Мы с леди Кэтрин смиренно молились и безропотно ждали знамения свыше. Миледи постепенно прониклась самыми искренними благочестивыми убеждениями. Она настолько горячо и беззаветно уверовала в Бога, что даже соблаговолила отступить от своих, казалось бы, непреложных принципов и стала вместе со мной и с юной Кэти посещать традиционные службы в гавортском приходе.