Путь слез - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Бейкер cтр.№ 62

Петер с детьми умоляли странника идти с ними, но он упрямо отказывался. Наконец Друг подал Петеру руку, и они снова обнялись. Затем он медленно протянул руку к высокой фигуре Вила, но остановился, едва дотронувшись до него.

– Пусть Господь идет поперед тебя, – сдавленно проговорил он. – Я уже давно должен был попрощаться.

С этими словами странник отвернулся и растворился во тьме.

Несколько крестоносцев принялись звать его, другие – просто грустно посмотрели ему вслед. Петер тихо благословил его, прежде чем обратился к детям.

– Итак, – вздохнул он. – Вил, принимай командование. Мы ждем твоих указаний.

Вил откашлялся, повел глазами по собравшимся соратникам, чуть вздернув нос. Потом улыбнулся.

– Мне кажется, от нас всех воняет! – Он показал засмеявшимся друзьям на темный берег Рейна. – Приказываю всем искупаться.

Дети с визгом бросились в прохладные воды могучей реки. Они радостно вскрикивали и брызгались, резвясь под звездами, и все время над ними светились улыбающиеся ангелы.

Дети накупались в холодной реке и побежали вдоль стены Базеля к югу, под укрытие молчаливых гор, залитых лунным светом. Они намеревались выйти из-под того клочка неба, который розовел от городских факелов, и оставить его далеко позади, поэтому без единой жалобы дети со всех сил мчались к спасительному убежищу.

Высоко над головами крестоносцев ласково мерцали звезды, но не могли они избавить путников от ужасных воспоминаний, которые подгоняли их всю ночь и добрую половину следующего дня. День клонился к концу (было уже за девятый час службы), когда Вил приказал запыхавшимся воинам сделать привал на дне крутой лощины.

– Довольно, – пропыхтел он. – Мы ушли от них на достаточное расстояние, а здесь хорошее место для стоянки. Думаю, неподалеку есть вода. Конрад, возьми Фридриха, и найдите чистый ручей. Остальные, открывайте мешки и соберите костер.

Дети собирали остатки провизии, которую сохранил для них смекалистый странник, пока Петер со слезами радости снова возносил благодарность за спасение драгоценных детей.

– Ого, Вил! – кликнул предводителя Конрад, выбираясь с Фридрихом из лесу. – Мы набрали полное ведро воды.

– Значит на обед у нас похлебка!

Дети сильно изголодались, и то жидкое варево из остатков круп, сухарей и полусгнивших луковиц вперемешку с обретенной свободой показалось им царским пиршеством, а кривая лощина – прекрасным королевским залом. Двое новоприбывших, Альберт и Иост, сидели поодаль от остальных и тревожными, глубоко запавшими глазами наблюдали за дружными крестоносцами. Но голод быстро удалил отчужденность и страх, и они резво подскочили к котлу, зачерпнули по пригоршне теплой похлебки и снова скрылись за большим серым валуном. Петер устало проковылял к мальчикам и боком прислонился к раскаленной поверхности камня.

– Дорогие мои, – сказал он, – простите, что не поприветствовал вас должным образом сразу же.

Мальчики преклонили колени, чтобы поцеловать ему руку.

– В этом нет надобности, – с тихим смешком произнес Петер. – Встаньте, поднимайтесь, давайте я обниму вас и приглашу в нашу семью.

Альберту было около девяти. У него были курчавые каштановые волосы и большие круглые карие глаза. Он охотно дал любящему Петеру себя обнять, но Иост, который на вид казался немногим старше, подозрительно уставился на старика своими темно-зелеными глазами. По желтизне лица и выпиравшим костям Петер понял, что оба они не ели очень долгое время.

Вил снова пересчитал подопечных в свете дня, и, выполнив привычные обязанности вожака и съев причитающуюся долю похлебки, нашел себе пятачок мягкой травы и растянулся на земле. Он закрыл глаза и расслабился под радостный шум игры: Соломон резвился в кругу освобожденных спутников. Детский смех и теплое прикосновение солнца умиротворяли, и вскоре юноша отдался во власть честно заслуженного сна.

А Карл с Георгом предпочли отдыху сладкие мечты. Они оживленно болтали о празднестве Успения, надеясь застать его в Бюргдорфе. Их радостное возбуждение было столь заразительным, что вокруг них собрались желающие послушать: мысли о пиршестве были для них как целительный бальзам, и скоро все отдались мечтам о веселых трубадурах и изобилии еды. Появилась серебряная луна и незаметно для всех прокралась к неровным краям лощины. Тогда даже самое усердное воображение не могло сдерживать тяжести усталых век, и вконец измученные крестоносцы погрузились в крепкий сон.

Утро настало слишком быстро и принесло с собой привычное чувство голода. Непривычным было то, что впервые за все время Святого Похода поблизости не оказалось Рейна. Не довелось им в то утро подкрепиться ни угрем, ни жареной рыбой. Крестоносцы облазили окрестность в поисках затерявшегося средь зубчатых холмов поместья, старались учуять хотя бы запах дыма из какого-то недалекого селения, где бы добрые хозяева пекли хлебы или варили сытную похлебку. Но как ни прискорбно, долины не скрывали в себе долгожданной милости, и детям пришлось доедать черствые последние крохи сухарей и солонины. На обед крестоносцы оставили только скудную пригоршню зерен, случайно залежавшихся в мешках, и безрадостно зашагали вперед в надежде, что найдут помощь за следующим перевалом – или через один.

Хотя до сердца могучих Альп путь еще был далек, дорога становилась все круче и трудней. Даже те немногие, счастливые обладатели обувки – ботинок на тонкой подошве и истертых кожаных оплеток, – теперь страдали. Старик всем телом налегал на посох и осторожно переставлял кровоточащие ступни по истязательнице-земле, которая каждым камешком, каждым корешком впивалась в израненную плоть. Он поскальзывался и падал на каменистую дорогу, с трудом удерживая язык от худого слова.

Вил с Карлом вели колонну на самый верх гряды. Чувство, что вот-вот что-то произойдет, подталкивало их на самый гребень горы. И предчувствие их не обмануло: с высоты открывался вид, который заворожил взоры молодых, привычных к более равнинным землям. Радость открытий толкала спутников к следующей вершине, затем – к следующей, словно они были первооткрывателями новых земель. Снова и снова у них под ногами разворачивался пейзаж небывалого величья.

– Идите сюда все! Смотрите, – позвал их Карл, одолев очередное восхождение. Круглолицый мальчик сиял от восторга, а большие голубые глаза старались вобрать в себя великолепие, тихо и мирно лежащее у его ног. Насколько видел глаз, перед ними простирались широкие долины, зеленые и пышные, с узором редких темных и желтоватых клочков. Долины и холмы были усеяны плотными грабовыми и дубовыми зарослями, а разноцветные полевые цветы весело трепыхались в легком ветерке. Зеленое полотно земли окропилось овечьими стадами как крупицами белоснежной соли; то тут, то там с крыш крестьянских построек, Mittertennhauser, к небу вились ленты ароматного дыма.

Петер последним взобрался на вершину, где он широко раскрыл рот, дабы вобрать в себя побольше чистого горного воздуха. Одну руку он положил на косматую голову Соломона, второй – приласкал кроткую Марию. Тогда он не думал о голоде или усталости, а обратил увлажненные глаза к сияющим голубым небесам: