Эта короткая счастливая жизнь - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Вавикин cтр.№ 22

Она вернулась домой в крайне подавленном настроении. Даже после смерти девушки из соседней квартиры не было такой пустоты и отчаяния. «А казалось, что ниже пасть нельзя», – думала Фелиция, беря на руки сына.

Она чувствовала себя униженной и оскорблённой. И не на кого было злиться, потому что в унижении никто не виноват, кроме неё.

Ночью ей приснилась сцена и наполненный людьми зал. Она стояла возле пианино, за которым сидел светловолосый незнакомец, и пела, тщетно пытаясь прикрывать руками свою наготу. «Как же такое вышло?» – отчаянно думала она, но когда песня закончилась, вместо упрёков и стыдливых замечаний, услышала, как грянули аплодисменты.

Смущённая и растерянная, она отправилась на работу, настойчиво пытаясь выбросить из памяти сон. Но чем сильнее хотела это сделать, тем больше подробностей всплывало в сознании. И эти аплодисменты. Такие чистые, искренние. Как бы там ни было, но кошмарный сон помог пережить разочарование.

Через два дня Фелиция уже не вспоминала светловолосого незнакомца. Он стал ещё одной призрачной надеждой, ещё одной несбыточной мечтой. «Лишь бы снова не встретиться с ним. Лишь бы снова не смотреть в его глаза», – думала Фелиция, но тут же в голове начинал звучать голос, как всё могло повернуться, не дай она ему тогда уйти? Что если он хотел предложить ей совместные выступления?

Поддавшись на эти внутренние уговоры, она робко подумала, что было бы неплохо попытаться отыскать этого незнакомца. Подойти первой и предложить спеть дуэтом. Но как это сделать, если у неё не осталось ни одного приличного платья?! Да и город слишком велик, чтобы надеяться на удачный исход поисков. И не может она одна ходить по барам и искать этого человека.

Вспыхнувшая надежда снова начала угасать. Сон, остававшийся пару дней таким чётким и ясным, померк, затянувшись туманной дымкой. Ничего. Никого.

И даже настойчивый стук в дверь вызвал не более чем раздражение из-за того, что кто-то ошибся квартирой.

Уложив ребёнка в колыбель, Фелиция пошла открывать. Светловолосый незнакомец стоял на пороге, бесцеремонно заглядывая в её убогую комнату. Его шерстяной костюм ещё больше, чем в овощной лавке, контрастировал с окружающей обстановкой.

– Вы?! – опешила Фелиция.

– Это вам, – сказал незнакомец, протянув ей лёгкий, почти воздушный свёрток. – Там платье, чулки, туфли… – он смотрел через её плечо на ребёнка в колыбели. – Это того чернокожего парня, с которым ты пела?

– Я… – Фелиция вздохнула и решительно кивнула головой.

– Хорошо, – незнакомец окинул её с головы до ног внимательным взглядом. – Одевайся. Я буду ждать в машине, – он сам закрыл за собой дверь.

Фелиция положила свёрток на кровать и долго стояла, не в силах собраться с мыслями. «Если бы сейчас проснулся Олдин!» – подумала она, в каком-то отчаянном желании остаться дома. Почему же она боится? Почему чувствует себя униженной и оскорблённой?

Фелиция разорвала упаковку свёртка и примерила платье. Немота дрогнула, уступая место прежнему биению сердца. Взволнованная и нерешительная она вышла из дома.

«Ночной джаз» встретил их шумом, хорошей выпивкой и отменной игрой приезжего джаз-бэнда из Нового Орлеана. Чернокожий пианист был молод и амбициозен, явно время от времени переоценивая свои способности музыканта. Женщина, высокая брюнетка с влажными чувственными глазами, обладала хорошим голосом и пышными формами. На вид ей было около тридцати, и Фелиция впервые ощутила преимущество своего возраста.

Клайд Брюстер, а именно так звали её нового знакомого, потягивал бренди и как-то отстранённо наблюдал за игрой бэнда. Иногда он поворачивался к Фелиции и награждал её внимательным претензионным взглядом. В эти моменты она смущалась и невольно начинала поправлять волосы или меняла позу, в которой сидела.

Их первая совместная репетиция состоялась вечером следующего дня. Стоя за лотком, Фелиция едва смогла дождаться, когда закончится рабочий день. Брюстер приехал с опозданием, заставив её несколько раз отчаяться и снова обрести надежду. Его квартира была просторной, а песни обыденными и простыми. Однако играл он действительно превосходно. Не как Персибал, но и не сильно уступая тем божественным мотивам, которые покорили сердце Фелиции. Голос у него был глубоким и чистым, но от идеи петь дуэтом они отказались почти сразу.

«Неужели всё наладится?» – думала Фелиция, наблюдая за Брюстером в момент коротких перерывов. Он оборачивался, видел неуверенность в её глазах и рассказывал о предстоящем выступлении. Его слова звучали так убедительно, что Фелиция просто не могла не верить ему. Клайд Брюстер – её шанс, надежда.

Единственное, что омрачало эти светлые мысли, была её история. Брюстер снова и снова рассказывал о «тихих» барах, в которых они смогут выступить, а Фелиция думала о Персибале, о его поступке, и пытливо кусала губы, не зная, что будет, если кто-то узнает, что она была когда-то с ним.

И ещё новое платье, которое Брюстер купил ей на вырученные от первого выступления деньги. Впервые примерив его, Фелиция залилась краской и стыдливо закрыла глаза, позволяя Брюстеру рассмотреть свой новый наряд. Его откровенность бросалась в глаза доступностью и порочностью обладательницы. В нём Фелиция чувствовала себя распущенной девкой, бесстыдно продающей свою красоту.

– Нет! Я не могу! – воскликнула она, когда Брюстер сказал, что сегодня они поедут в «Ночной джаз». – Только не в этом платье!

– Почему? – он устало изобразил удивление.

– Потому что… – Фелиция покраснела и стыдливо прикрылась.

В тот вечер Брюстер уехал без неё. Она снова осталась одна. В своей убогой квартире. Сидела на кровати и смотрела на Олдина. «Нет. Она не сможет!». Мысли в голове метались напуганной утиной стаей. Следующий день у лотка показался вечностью. «Что она может, кроме как довериться Брюстеру?»

Борясь со стыдом, Фелиция дождалась окончания рабочего дня, и сама пришла к нему. Он работал над новой песней, и почти не обратил на неё внимания. Фелиция отыскала ненавистное платье и переоделась в свободной комнате. Музыка, которую рождали пальцы Брюстера, нравилась ей и позволяла отвлечься.

– Мило, – сказала она, осторожно подходя к пианино.

Брюстер не обернулся. Сдержанно кивнул и протянул ей листок с текстом песни. Фелиция ждала, что он оценит её наряд, но он начал играть, показывая, где нужно делать паузы, где стихать, а где повышать голос. Через четверть часа Фелиция совершенно забыла о том, насколько безнравственное платье на ней надето. Она пела, думая лишь о том, что это одна из лучших песен в её исполнении.

– Я написал её специально для тебя, – сказал Брюстер.

– Для меня? – Фелиция вздрогнула. Брюстер обернулся, смерил её внимательным взглядом, но она не обратила на это внимания.

«Написал для меня песню! Подумать только! – вертелось у неё в голове. – Никто, даже Персибал, не делал этого, а тут…».

Вечером в «Ночном джазе», она думала об этом. «Её песня. Её песня! Её первая песня!».