Сокровище альбигойцев - читать онлайн книгу. Автор: Морис Магр cтр.№ 65

Но Магра нельзя причислить ни к шарлатанам, ни к мистификаторам: в великой череде символистов ему отведено место поэта. Он выстроил свои теории на исторических и археологических открытиях, совершенных в начале XX в., — в период, когда о средневековой ереси катаров было известно не слишком много, а его поразительная интуиция часто восполняла нехватку знаний. Придав «Сокровищу альбигойцев» ярко выраженное эзотерическое звучание, Магр поставил свой роман в один ряд с «Персевалем» Кретьена де Труа и «Парцифалем» Вольфрама фон Эшенбаха; автор лавирует между магией, чародейством и черными мессами, перебрасывает мостик от розенкрейцеров к алхимиками. Вместе с тем Магр побуждает читателя внимательно вчитываться в текст, расшифровывать наставления, умело скрытые в символической форме. Каждая глава являет собой картину Грааля, а странные персонажи этой таинственной эпопеи побуждают нас находить путь между двумя реальностями: банальной повседневностью и явлениями сверхъестественными. Читатель встретится с евреем Исааком Андреа, умеющим читать древние пергаменты и понимать природу камней, с зачарованным инквизитором Альфонсом Урраком, с Люцидой де Домазан, девушкой с мертвыми глазами, напоминающими недвижные воды пруда, и — самое главное — с четырьмя черными всадниками. Промелькнув в сумеречном свете, всадники бросают на дорогу того, кто ищет свежесрезанную розу… Поиски Мишеля де Брамвака напоминают поиски самого тулузского поэта. Хотя Магр, как и его герой, не нашел Грааль, он приобрел бесценный опыт, суть которого раскрывает «облеченному поиском» Брамваку еврей Исаак Андреа: «Иди. Чтобы найти, надо искать. Но когда долго ищешь одну вещь, нередко находишь другую и довольствуешься ею». В последние годы жизни автор легендарного «Сокровища альбигойцев» взыскует божественного откровения и делит свое время между метафизическими поисками и сочинением новых стихов, самых прекрасных из тех, которые когда-либо выходили из-под его пера. Завершив литературное паломничество, рыцарь Грааля Морис Магр выдержал искус созерцания изумрудной чаши, которую сумел завоевать. Истинный художник, он выточил ее, и только смерть, настигшая его в 1941 г., вырвала из его рук это бесценное сокровище.

Рожденный в Тулузе в 1877 г., Магр снискал успех в 1898 г. после выхода сборника стихов «Песнь людей». Автор почти сотни произведений, друг Аполлинера и многих крупных писателей своего времени, он был поэтом, драматургом, романистом и эссеистом, но друзьям он запомнился прежде всего как любитель жизни во всех ее проявлениях, опиоман, знаток восточной философии и оккультист. В 1937 г. Магр был удостоен Большой литературной премии Французской академии за совокупность художественных произведений; тогда многим казалось, что в следующем году его выдвинут на Нобелевскую премию.

Жан-Жак Бедю

Четырьмя чудесами Тулузы [33] , красой ее колоколен и юностью ее садов;

графами Раймоном Бертраном, Понсом и Тайфером, спящими в трех каменных усыпальницах собора Сен-Сернен, откуда, согласно преданию, они выходят и в разговорах бодрствуют до утра, неспешно прогуливаясь вокруг собора;

мудростью восьми консулов, памятью об исполненных отваги рыцарях-госпитальерах, присутствием святых людей, тех, кого почитают в церквах, и тех, кого назвали еретиками и сожгли на площади Сен-Жорж;

синеющими водами Гаронны, дочери горы Аран, речной песнью и мокрой галькой;

чистой девой-заступницей Клеманс Изор, Пьером Гудули и его чудесными песнями, дворцом Ассеза и его дивными скульптурами;

меланхолией монастырских двориков, изгибами мостов, дверью лепрозория;

чистотой, безропотностью, одиночеством

я, Мишель де Брамвак, клянусь и обещаю писать исключительно правдиво, наслаждаясь словом и упиваясь любовью к прекрасным мыслям. Совершив поступки, показавшиеся людям безрассудными, я довольствуюсь тем, что смотрю на закат солнца, и душа моя возносится в непознаваемый мир.

Я живу в доме, где во дворе есть сад, сохранившийся от некогда находившегося на этом месте аббатства. Дом принадлежит неподражаемому мудрецу Исааку Андреа, приютившему меня, когда мне было негде преклонить главу. Так я исполнил данный мною обет не владеть ничем и одновременно познал неизмеримую радость дружбы, веселящую душу больше, чем свет звезд в водах Гаронны.

Укутанные самшитом и плющом, в тени древних кипарисов лежат камни, под ними покоятся безымянные усопшие. Исаак Андреа сказал мне, что погост существовал здесь еще до основания аббатства, Рождества Христова. Сюда любили приходить монахи — молиться и медитировать. И мне кажется, именно эти древние усопшие подсказали мне в той утонченной манере, с которой только и пристало давать подобного рода советы, записать все, что со мной случилось.

Я пишу не для того, чтобы вызвать восхищение: предпочитаю отсутствие восторгов. И не для того, чтобы быть полезным ближним: мой опыт подсказывает, что любое деяние, совершенное ради человека, немедленно извращается. Разлуки же холодны, как камень. Пристрастие к невежеству укоренилось глубоко, и каждый, подобно свинье, животному, находящему удовольствие в отбросах, находит удовольствие в невежестве.

Я пишу ради снизошедшей на меня благодати. Вычерчиваю на пергаменте характеры, дабы увековечить хвалу, рвущуюся из моего сердца. Я жил во мраке, но мне явился свет. Подобно прикосновению к острому клинку шпаги, я прикоснулся к тому, что является истинным. Ощутил неизбывный холод стали, пронзавшей мне грудь. И я извлекаю из памяти отдельные эпизоды моей жизни, пока они окончательно не размылись, словно башни погруженного в туман города.

Так пусть же невидимые силы водят моей дрожащей рукой! Я призываю на помощь дух древних друидов и античную Минерву, в чью честь тектосаги [34] построили храм, семь колонн которого вознеслись на залитой солнцем вершине над водами Гаронны! Я взываю к растоптанному быком аббату Сатюрнену и к позолоченной Марии, именуемой Дорадой! Я призываю альбигойских святых [35] , получивших свою мудрость с Востока, и вдохновенных трубадуров, бравших уроки у птиц с Пиренейских гор! Я призываю чистых и совершенных, чьи имена неизвестны, ибо они добровольно решили скрыть их, тех, кто тихо угас, как суждено угаснуть каждому, лицом к лицу со своей невидимой звездой!