Русь и Орда - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Каратеев cтр.№ 182

Айбек-хан вошел. Это был высокий и грузный мужчина лет тридцати. Его некрасивое, побитое оспой лицо, сдавленное у висков, и впрямь напоминало попорченную дождями тыкву.

— Привет тебе, прекраснейшая ханум! И да умножит Аллах красоту твою, если только это возможно, — прикладывая руку ко лбу и к сердцу, вымолвил Айбек заранее приготовленную фразу.

— Пусть и к тебе будет Аллах неизменно милостив, благородный хан. Садись, прошу тебя!

Оглянувшись вокруг, Айбек ногою, обутой в зеленый сафьяновый сапог, подтолкнул к дивану ближайшую подушку и тяжело опустился на нее. С минуту он молча сопел, видимо, собираясь с мыслями. Наконец Тулюбек не выдержала:

— Если меня не обманула моя служанка, ты желал говорить со мной? — напомнила она.

— Зачем мы здесь? — вместо ответа пробормотал Айбек.

— Я думала, ты это знаешь, хан.

— Что я знаю? Знаю, что ты этого хотела, и я уступил тебе. И вот мы зря теряем тут время, вместо того чтобы спешить в мой улус, пока нас не захватила зима.

— Я не могла продолжать путь, потому что почувствовала себя совсем больной. И должна была воспользоваться тем, что эмир Кинбай [256] , от имени своего господина предложил мне приют и отдых. Ты сам пожелал остаться здесь, со мной, но, если ты спешишь, я тебя не держу: тут я в безопасности и нахожусь под надежной защитой.

— Но разве ты не будешь моей женой?

— Я уже говорила тебе, что пока не думаю о новом замужестве.

— Ты сказала, что не можешь о нем думать и не хочешь говорить об этом, пока не пройдет пятьдесят дней со смерти твоего мужа.

— Этот срок установлен обычаем, которого я не хочу нарушать.

— Но когда он окончится, ты согласишься стать моей женой?

— Когда он окончится, я дам тебе мой ответ.

— Хорошо. Ждать уже недолго, и, если ты не можешь сейчас ехать дальше, я останусь здесь, чтобы этот ответ услышать.

— Как тебе угодно, хан. Но помни: я ничего тебе не обещаю.

— Если тебе так дороги обычаи, я спокоен, ханум.

— О каком еще обычае ты говоришь?

— Я родной брат покойного Азиза-ходжи, да усладится его душа райским блаженством. И тот обычай, о котором я говорю, повелевает тебе стать моей женой.

— Не совсем так, благородный хан: обычай, о котором ты вспомнил, обязывает тебя взять меня в жены, то есть дать мне приют и защиту, если я в них нуждаюсь. Но никакой обычай не запрещает мне устроить свою жизнь иначе, например, навсегда остаться вдовой и до самой смерти оплакивать своего мужа… Именно это наиболее угодно Аллаху.

— Ты не сделаешь этого! — почти в ужасе воскликнул Айбек-хан.

— Может быть, и сделаю.

— Подумай хорошо, ханум! Если бы Аллах этого хотел, он не создал бы тебя такой красивой! Ты обидишь Аллаха, если не будешь пользоваться его дарами. Скажи, что будешь моей женой!

— Хан! Я уже говорила тебе много раз…

— Знаю, знаю, ханум! Я подожду. Но ты хорошо подумай!

— Я подумаю!

— Непременно подумай, много подумай, ханум! И ты сама поймешь… Зачем тебе всю жизнь плакать о том, кого все равно не возвратишь и кто теперь ласкает в раю прекрасных гурий? Тебе будет хорошо со мной… Ну-ну, не сердись, ханум, я уйду. Да умножит Аллах твою мудрость и да укажет Он тебе правильный путь!

Без всяких происшествий доехав до своего улуса, Карач-мурза был немало удивлен, увидев здесь такое многолюдное стойбище. Заметная издалека синяя юрта с драконами была ему хорошо известна, а потому он сразу догадался, кто является его главной гостьей.

Это открытие ему приятно польстило. Он неоднократно видел Тулюбек-ханум в Сарае и раза три даже беседовал с нею на празднествах, которые устраивались во дворце Азиза-ходжи. Она всегда бывала к нему благосклонна, и он платил ей чувством почтительной симпатии. Услыхав от Рагима, что хатунь уехала из Сарая с ханом Айбеком, он был уверен, что она, согласно обычаю, почти не знавшему исключений, решила стать его женой. Почему же теперь она здесь, в Карачеле?

Чтобы получить точный ответ на этот вопрос и узнать все новости, Карач-мурза, не вступая ни с кем из встречных в разговоры и лишь короткими кивками головы отвечая на приветствия узнавших его воинов, направил коня прямо к тому шатру, над которым развевался бунчук Кинбая.

Старый богатырь — друг и побратим Никиты — был еще бодр и крепок. Только лишь веточки морщин у глаз да короткая, почти белая борода говорили о его возрасте. Он знал Карач-мурзу со дня рождения и был его первым наставником в воинской практике Орды, но служба была службой: при виде вошедшего царевича он вскочил с места, поспешно надел на бритую голову тюбетейку [257] и хотел опуститься на колени. Но Карач-мурза, искренне любивший старика, не дал ему этого сделать и, быстро шагнув вперед, крепко его обнял.

— Да хранит тебя Аллах, атай [258] — сказал он. — Рад видеть тебя в добром здоровье.

— Аллах велик и милостив, благородный оглан. Пусть же не будет такого дня, когда Он окажет кому-нибудь больше благоволения, чем тебе! Я тоже рад видеть тебя здоровым и веселым. Была ли удачной твоя поездка и не случилось ли с тобой чего-нибудь плохого в дороге?

— Все было хорошо, атай, и поездка моя была удачной. Но вот вижу, что, пока я находился в отъезде, не все шло удачно в Орде.

— Ты говоришь о том, что случилось в Сарае, оглан?

— Да. И прежде всего хочу поблагодарить тебя: ты действовал как мудрый начальник и верный друг.

— Твои слова наполняют мое старое сердце радостью, милостивый оглан. Я всегда старался хорошо служить твоему почтенному отцу и тебе.

— Я это знаю, атай, и никогда этого не забуду. Но расскажи сейчас, что происходит здесь? Подъезжая, я видел юрты Тулюбек-ханум и хана Айбека. Для меня это большая честь. Но что привело их сюда?

— Ты хочешь знать то, что мне известно, или то, что я думаю?

— И то и другое. Говори сначала, что тебе известно.

— Мне известно, что когда изменники, да покарает их справедливый Аллах, покончили с великим ханом Азизом-ходжой и бросились искать Тулюбек-ханум, ее во дворце не оказалось. Говорят, что среди вельмож, участвовавших в заговоре, был один, который, зная, что хан Джанибек приказал перебить всю семью Азиза-ходжи, захотел спасти Тулюбек-ханум. В то время, когда другие убивали великого хана, он вывел ее, переодетую воином, из дворца и помог ей добраться до стойбища хана Айбека. На следующий день, пользуясь тем, что в городе шли расправы и грабежи, ои сумел отправить туда же ее походную юрту, некоторые вещи и тех слуг, в преданности которых не могло быть сомнений.