Аттила - читать онлайн книгу. Автор: Уильям Нэйпир cтр.№ 20

Он перечислял в уме очередность предстоящих ему дел. Прежде всего он должен встретиться на поле боя с армией Алариха и разгромить ее. Во дворце шептались, что ему следовало бы более основательно отнестись к войску Радагайса.

С Аларихом легко не будет. Варвары уже давно сражаются не как варвары. Они сражаются, как римляне. В старые добрые времена тактика варваров на поле боя, будь то готы, вандалы, пикты, франки или маркоманы, была почти одинаковой. Выглядело это так:

1. Собраться на поле боя всем вместе. Женщин и детей посадить в повозки и оставить на краю поля, чтобы они могли полюбоваться представлением.

2. Лупить оружием по щитам и выкрикивать оскорбления противнику. Особенно сильно оскорблять размеры их гениталий.

3. А потом… В атааааааааааааку!

Орда варваров в двадцать-тридцать тысяч хвастунов плотными рядами кидалась на ощетинившийся оружием римский легион численностью тысяч в шесть, не больше, зато умеющих действовать, как единый безжалостный отряд, и орду рубили на кусочки. Все мужчины, плененные или раненые, обезглавливались прямо на поле боя. Женщин и детей продавали в рабство. Конец рассказа.

Но теперь… теперь они сражались отрядом, в рядах и шеренгах. Они поворачивались, размыкали и смыкали ряды с легкостью хорошо обученного римского легиона. И были чертовски хорошими наездниками. Нет, легко им не будет. Но все равно это нужно сделать в первую очередь. Власть Алариха необходимо уничтожить. Если можно будет снова призвать Ульдина и его гуннов — отлично. Если нет — римлянам придется выстоять в одиночку.

Потом нужно вернуться в Рим, в это гадючье гнездо, и… и… И что? В сознании звучали негромкие, умоляющие голоса ближайших друзей, которые настаивали, что он должен сам сесть на трон. «Ради Рима», — говорили они, — «и ради того, чтобы у нас появилось толковое правительство. Подними свои легионы и приходи в Рим. Народ признает тебя».

А еще есть тяжкий груз — тонкий свиток, который до сих пор лежит у него в кошеле. И знание, что, попади он в плохие руки…

Стилихон поднял глаза. Теперь ему прислуживал декурион из Палатинской гвардии, дворцовый солдат благородного происхождения в блестящих черных кожаных нагрудниках. И единственная кровь на его оружии — это кровь тех, кого он казнил в камерах дворца после нескольких часов пыток. Стилихон кисло посмотрел на него.

— Господин? — вкрадчиво начал декурион.

— Ты уволен, — отрезал полководец. — Пришли мне солдата из пограничных отрядов.

Гвардеец побледнел.

— Со всем моим уважением, господин, мне трудно представить себе, что у солдата-пограничника есть надлежащие манеры и знание придворного этикета, чтобы удовлет…

Ярость полководца ударила Палатинского гвардейца в грудь, как выстрел из баллисты. Он отшатнулся, выбежал из палатки и поспешил выполнить приказ, а вслед ему летела ядреная брань полководца.

Через несколько минут в палатку поскреблись, и полководец приказал входить. Он некоторое время продолжал чтение.

Депеши из Галлии… Читать их нелегко.

Наконец он поднял глаза и увидел перед собой высокого сероглазого офицера с рваным шрамом на подбородке.

Стилихон посмотрел на него своим самым свирепым взглядом.

— Как ты заработал шрам, солдат?

Тот даже глазом не моргнул.

— Споткнулся о собаку, полководец.

Стилихон с головы до пят смерил его взглядом, вопросительно вскинув брови.

— Повтори.

— Споткнулся о собаку, полководец. В закоулках Иски Думнонии. Напился пьян, как скунс британским медом, полководец. Треснулся башкой о каменную поилку для скота.

Стилихон подавил улыбку, отодвинул походный табурет и подошел к офицеру. Тот продолжал смотреть прямо перед собой, не моргая. Стилихон, такой же высокий, как и пограничник, встал в самое раздражающее положение — сбоку от офицера, но так, чтобы тот не мог его видеть. Любимый способ любого декуриона запугивать солдат во время муштры.

— Ты немного неуклюжий, солдат?

— Чертовски неуклюжий, полководец.

Стилихон придвинулся совсем близко и шепнул бойцу на ухо:

— Другие солдаты придумали бы что-нибудь более мужественное. К примеру — это был удар боевого топора, нанесенный гигантом-рейнцем, который едва не снес тебе голову. Или чертовски большой двуручный меч франка — но ты сумел вовремя увернуться, поэтому он только чиркнул тебя по подбородку. У тебя что, нет воображения, солдат?

— Никакого, полководец. — Пограничник еще выше вздернул подбородок. — И память паршивая. Поэтому я вынужден всегда говорить только правду.

Стилихон отступил назад и ухмыльнулся. Ему нравилось то, что он видит и слышит. Он вернулся за стол и махнул на полотняный стул перед собой.

— Садись, солдат.

— Благодарю, полководец.

— Чашу вина?

— Нет, благодарю, полководец. В моем возрасте после него трудно заснуть.

— Сколько ж тебе лет?

— Двадцать пять, полководец.

— Гм. Хотел бы я снова стать двадцатипятилетним. В моем возрасте я от вина сразу засыпаю. — Однако Стилихон все же налил себе разбавленного водой вина и тоже сел. — И сколько человек под твоим началом?

— Всего восемьдесят, полководец.

— Офицер, у которого в подчинении восемьдесят человек? А где твой центурион?

Пограничник ухмыльнулся, вспомнив своего центуриона.

— Еще жив, полководец. Шрамов на нем больше, чем на разделочной доске мясника, но он все еще очень и очень жив. Но понимаете, полководец, это полный бардак. Простите меня за выражение, но нам просто… просто недостаточно… — Он умолк, понимая, что его следующие слова можно расценить, как предательство. Но Стилихон его опередил.

— Знаю я, знаю, — устало произнес он. — Людей не хватает. Все это я уже слышал. — Он наклонился вперед, провел рукой по лицу и задумался. Потом снова заговорил: — Ты британец?

— Да.

— Женат?

— Да, полководец.

— Значит, когда ты выступил из… где вы стояли?

— В Иске, полководец. Это Думнония.

Стилихон серьезно кивнул.

— Знаю. Говорят, девушки там хорошенькие, темноглазые.

— Совершенно верно, полководец. На одной из них я и женился.

— Значит, ты выступил из Иски, чтобы вернуться в Италию по императорскому приказу и любой ценой защищать Рим, а жену оставил там?

— Да, полководец. И двоих детей.

— И двоих детей, — повторил Стилихон. — Жестокий приказ. Скучаешь по ним?

— Чертовски, полководец. Я… — Он замялся. — Надеюсь, в один прекрасный день я смогу вернуться. Когда все будет кончено.