Секира и меч - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Михайлович Зайцев cтр.№ 38

Он осторожно, благоговейно-трепетно обнял старца за плечи и поцеловал его сухие, жилистые, коричневые руки.

Волот не проронил больше ни слова. Он сидел с закрытыми глазами — будто дремал. Возможно, мыслью своей он был уже далеко от этих мест. Возможно, он птицей порхал под небесами и радовался теплому солнцу, или он стал распускающимся цветком, или незримый, как воздух, заглядывал в дупло к белке, кормящей бельчат, или… холодным сквозняком проносился над полом в княжеских палатах…

Две косматые черные собаки переводили преданные глаза с Мстислава на Святополка и обратно. Те бросали им на пол кости и даже целые куски мяса и без особого интереса, почти равнодушно глядели, как псы грызутся между собой.

Мстислав зябко повел плечами и поджал под стул ноги:

— Эй, есть кто поблизости! Затворите окна! Сквозит.

Какой-то человек с услужливой улыбкой прибежал на зов и кинулся закрывать окна.

Мстислав отхлебнул вина из кубка:

— А что, скажи, Рябой еще не вернулся?

Человек из прислуги сладко заулыбался:

— Нет, господин! Говорят, он дальше всех пошел — к синим озерам. Не вернулся еще. Может, в засаде сидит?..

Закрыв окна, слуга удалился.

Мстислав большим ножом отсек от окорока кусок, разорвал его руками надвое, принялся есть. Святополк сидел напротив него через стол. И тоже ел с большой охотой.

Молодой князь, подняв кубок, кивнул Святополку, отпил глоток.

— Хорошего они взяли вепря, — Мстислав показал на окорок. — Жаль, что нас там не было!

Святополк в это время рвал зубами мясо. Чтобы ответить, он вынужден был оставить это занятие. И он ответил:

— Да, мой государь! Говорят, этот вепрь был весь утыкан копьями. Однако, умирая, он умудрился еще выпустить какому-то зеваке кишки.

Мстиславу нравилось, когда Святополк называл его «мой государь», хотя «государство» его можно было верхом объехать чуть ли не за день.

Молодой князь сказал:

— Пора уже кончать с этим Глебом!..

— Да, мой государь! — Святополк отлично знал, что Мстиславу нравится это обращение, и часто, может быть, несколько чаще, чем следовало, им пользовался; он был опытный льстец и знал, что сказать послаще — себе не навредить.

Мстислав с тоской глянул за окно:

— Опостылело сидеть в этих мрачных палатах. Хочется на волю, на охоту…

— Вы же знаете, государь, что пока Глеб жив, вам лучше не показываться наружу…

— Да. Но сколько можно!.. Я задыхаюсь здесь. Мне не хватает воздуха, простора…

— В могиле, государь, места еще меньше.

Мстислав вздрогнул, вздохнул, вытер масляную руку о загривок одного из псов. Потом спросил:

— Что сказала эта женщина?

— Анна? — Святополк хищно улыбнулся.

— Да.

— Я же рассказывал вам…

Князь опустил глаза:

— Я, кажется, был слишком пьян.

— О нет! Совсем немного, — поспешил заверить Святополк. — Быть может, это я говорил слишком тихо. Или расшумелись кобели?

— Да, возможно… И что?

Святополк сдвинул брови:

— Я говорил уже: она ничего не сказала.

— А что она должна была сказать? — допытывался молодой князь.

— Ну, к примеру, когда ждать Глеба и где он может прятаться, какими дорогами ходит…

Мстислав усмехнулся:

— Я так полагаю, что он ходит теми же дорогами, что и некоторые богатые люди. Те же купцы…

— Да, вы очень прозорливы, государь, — наклонил голову Святополк.

— Значит, она не помогла нам.

— Нет. И вела себя предерзко…

— Что ты с ней сделал? — князь метнул в Святополка полный любопытства взгляд.

Глаза Святополка неуверенно забегали:

— Я же говорю, она была дерзка. Разозлила меня…

— И что ты с ней сделал? — настаивал на ответе Мстислав.

— Я вынужден был убить ее, — признался Святополк. — Она ведь узнала меня. И я ее собственными руками…

— Вот этими? — князь приподнял голову и насмешливо поглядел на короткопалые руки Святополка.

— У меня же только две руки, — улыбнулся тот.

— Надеюсь, перед тем ты с ней позабавился?

— Разумеется, государь! И не только я.

Мстислав задумался, потом с сомнением сказал:

— Быть может, не следовало ее убивать? Разве это было так нужно для нашего дела?..

Святополк, посерьезнев, откинулся на спинку стула:

— Но она — женщина Глеба!

— Все равно. Наверное, не стоило убивать красивую женщину. Она могла бы родить красивых детей.

— Глебовичей?.. — вставил Святополк.

Мстислав вскинул брови:

— Впрочем, ты прав. Об этом я не подумал… К тому же она действительно его женщина. Он убивал моих людей, а потом находил успокоение у нее на груди. Ты все правильно сделал, Святополк. И я рад, что ты мне служишь!..

Святополк, довольный похвалой, поднял кубок:

— Иногда, чтобы выжить, нужно быть безжалостным. А если хочешь удержаться на троне, стань вообще зверем. И не жалей ни отца, ни брата…

— Об этом мы после поговорим, — заметил Мстислав. — Когда рассчитаемся с Глебом. Ибо я не хочу, чтоб однажды, в тот день, когда я буду биться против братьев за трон, мне ударил секирой в спину Глеб…

— Дальновидно…

— И пусть Глеб будет нам испытанием: справимся с Глебом — значит, и со всем остальным справимся, значит, открыта нам… мне… прямая дорога к власти…

— Разумно, государь…

Так, выпивая и переговариваясь, Мстислав и Святополк убивали время. Секли ножами мясо вепря, убитого вчера, подкармливали любимых охотничьих собак.

Наконец во дворе послышался шум.

Святополк, не вставая, глянул за окно:

— Кажется, вернулась дружина.

— Кто? — оживился молодой князь.

Святополк не успел ответить. Дверь в трапезную отворилась, и вбежал слуга:

— Рябой возвратился, господин.

— Пусть поспешит, мы ждем, — велел Мстислав, он заметно волновался; ему отчего-то казалось, что именно сегодня должен быть пойман Глеб.

Бряцая доспехами, придерживая у бедра рукой меч, в трапезную вошел высокий дружинник, у коего лицо было сплошь в оспинах. Он молча замер перед Мстиславом.

Взволнованность князя быстро сменилась разочарованием.