Невменяемый отшельник - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Иванович cтр.№ 49

Нельзя было сказать, что каждый день был скучным или ничем не отличался от предыдущего. Огородившись глухой стеной Барьера от мира и непроизвольно созданной в сознании виртуальной стеной – от всего живого, Кремон существовал всё-таки скорей на подсознании, на инстинктах выживания, присущих каждому существу. Желание жить полноценно так к нему и не вернулось, похоже, умершее вместе с Ягушей. Горечь невосполнимой утраты постепенно рассасывалась, но на её месте оставалась гнетущая печаль, ненависть ко всем разумным существам, лишившим его счастья. Вот именно под тяжестью этих эмоций никакие ростки радостных воспоминаний даже не проклёвывались. Никаких инородных эмоций, никаких чувственных всплесков.

Только одно тлело в сознании: просто жить.

Встал, сделал комплекс физической разминки. Потом – завтрак. После него – работа. Восстановление сада, огорода и грибницы занимало львиную долю времени. Затем охота или рыбалка, забота о собственном пропитании. В то же время – ритуальное посещение мавзолея и минута молчания над прекрасным телом Ягуши. Телом, над которым время стало не властно и которое сохранялось так, словно любимая умерла только что.

Ближе к вечеру двухчасовая полноценная тренировка с хостами. Можно было бы и от неё отказаться, как от ненужной и бессмысленной, но тут уже с самим телом ничего поделать не удавалось. Сердце начинало колотиться как бешеное, руки и ноги – дрожать, сознание заволакивало пеленой красного тумана, и от этого существовало только одно лекарство: максимальная, непомерная физическая нагрузка. Только ощущения сродни бою успокаивали.

Потом сознание немного прояснялось. После водных процедур вообще приходило успокоение. Затем готовка ужина, приборка помещений и спать. Причём совершенно перестали сниться сны. Лёг – значит, поздняя ночь. Проснулся – значит, уже утро. Встал, сделал…

И так далее, и тому подобное.

Ни дни не записывал, ни срок своего прихода на эти земли нигде не зафиксировал. Постарался специально, чтобы это всё стёрлось из памяти. Только и остались некие ощущения примерности текущего времени.

Поэтому и первые изменения датировались словом «примерно».

Именно ориентировочно на двадцатый день вдруг появилась масса свободного времени. Сонные деревья стали красивыми, очищенными, политыми и ухоженными. Все имеющиеся плоды собраны и разложены в наиболее соответствующей по климату комнате. Пещера для грибов, насколько возможно, восстановлена и приготовлена для посадки новых грибниц. Только оные ещё предстояло найти в лесах, а потом принести сюда. Огород вскопан, что осталось из семян – рассажено, свал лишний выкорчеван, ценный пух тщательно собран.

То есть пришло время отправляться в первое полноценное путешествие по окрестностям. Цель одна: найти грибницы, нужные овощи, зелень и приправы в дикой природе. Потому что на финальном береговом участке перед водопадом ничего подобного отыскать не удалось.

И собираться недолго: оделся, подвесил за спину две плетёные корзины, взял керечесу да и пошёл. Только появилась в сознании свежая мысль, которую непослушные губы озвучили вслух:

– Тигров давно не видел и не слышал… Неужели увидели человека и сбежали? Или они мигрируют на огромные расстояния? Наверное… Иначе подобные монстры, если останутся долго на одном месте, всё живое уничтожат и сами вымрут.

Взятое с собой ружьё, конечно, не гарантировало уничтожение зубастых гигантов, но и сомневаться в принятом решении молодой отшельник-колдун не собирался:

– Как-нибудь справлюсь… А нет – значит, быстрей встречусь с Ягушей в садах Сладкой Любви.

Никогда он прежде в подобную легенду не верил, а тут стал почитать её за должную и неоспоримую аксиому. Мол, все, кто любит друг друга, обязательно после своей смерти встречаются в садах Сладкой Любви и живут там до скончания мира.

Поэтому двинулся по правому берегу реки вверх – смело и деловито. И при первом же удобном повороте свернул влево по ходу своего движения. Потому что посчитал неверным идти в угол между сходящимися Барьерами. Вряд ли там отыщется нечто полезное для пищи, а вот в широком бассейне между рек обязательно произрастают нужные растения и грибы. И те в самом деле стали попадаться на пути, вначале разрозненные и редкие, а потом всё чаще и намного крупнее.

Кремон только старался отметить их, пока не вынимая из грунта и намереваясь прихватить самые лучшие экземпляры на обратном пути. На одном месте вообще обнаружил поляну в редколесье, полную шикарных грибов, и сразу оставил там одну из корзин. Затем решил взобраться на возвышающуюся на местности скальную гряду, с которой следовало хорошенько осмотреться, и изрядно намучился с этим. Ибо почти везде породы гряды оказались рыхлые, вперемежку с песчаником и ракушечником. А следовательно, все подъёмы изобиловали неприятными осыпями.

Вроде идёшь вверх, а на месте остаёшься. Два шага продвинулся и тут же на полтора шага вниз съехал.

Но спешить-то некуда было. Да и сама преграда не раздражение вызывала, а настойчивость подстёгивала, врождённое чувство упрямства будила. А вот когда взобрался наверх да прогулялся по ней, понял, что зря старался. С той стороны оказался совершенно одинаковый пейзаж: рощицы, перепады высот, заросшие кустарником, да открытые пространства лугов с сочными травами. Вот разве что стада парнокопытных там просматривались в большем изобилии. И косули виднелись, и олени, и парочка здоровенных круторогих козлов проскакала довольно близко.

«Не иначе как тигры здесь редко охотятся, – пришёл к выводу наблюдатель. – Слишком уж тучное поголовье, прямо хоть голыми руками их лови… Или тигров – всего два, остальные вымерли, или хищники стали травоядными. Но так не бывает. И вымереть они сами по себе не могут, потому что тут главного хищника не хватает: разумного существа… Уж те бы «кисок» быстро на ремни распустили. Хм!.. А на кого же они тогда охотились, такого огромного и визгливого?.. Ведь не могло же мне подобное померещиться…»

Спускаться с гряды решил в ином месте, ближе к намеченному для исследования лесу. А уже после него отправляться в обитель. Спуск хоть и был излишне крутым, опасения не вызывал, только и следовало, что вместе с рыхлым песчаником съехать вниз, как со снежной горки.

Но во время этого лихого спуска, точнее говоря, после первой трети, Кремон краем глаза отметил слишком странный для природы изгиб каменной кромки. Изгиб мелькнул сбоку, метрах в десяти, и сразу же пропал из виду. Но в памяти зафиксировался более чем чётко. И ничем иным быть не мог, как краем закруглённого козырька. Подобными обычно прикрывают тоннели от ссыпающейся сверху породы, и на подобные пришлось насмотреться в недрах Каррангарских гор, в царстве вьюдорашей. Вокруг Большого Пути, в лабиринтах вспомогательных тоннелей, таких козырьков из нерушимого бетона имелось хоть отбавляй.

Снизу его было не рассмотреть. А возвратиться сразу по своим следам – невозможно. Следовало вновь идти к первому подъёму и там муторно подниматься по надоевшей осыпи. Да и не факт, что при повторном спуске удастся ухватиться за выступ и рассмотреть его более подробно. Закрепиться за прочный кусок наверху тоже нечем, верёвки-то с собой не взял.