Подражание королю - читать онлайн книгу. Автор: Светлана Климова cтр.№ 62

То, что он со всем семейством покидает дом, стало ясно с первого взгляда. Павлуша имел на плече дорожную сумку внушительных размеров, был в застегнутом на все пуговицы отутюженном пальто, которое дополняли мохеровый шарф и круглая клетчатая кепочка. Пацан также выглядел по-дорожному: с рюкзаком, в куртке и вязаной шапочке и с тяжелым пакетом в руке. Процессию замыкала Евгения Александровна, тащившая два чемодана, тяжело ступая отекшими ногами в коричневых полуботинках на рифленой подошве. Когда она остановилась перед входной дверью, чтобы поправить выбившуюся из-под берета прядь, наши глаза встретились, она растерянно кивнула, и я привстал, собираясь помочь.

Кроме того, мне показалось, что ей хочется заговорить со мной, но уже в следующую минуту дочь Сабины шагнула к двери и толкнула ее плечом.

Значит, они едут — но куда? Багаж не так велик, чтобы речь могла идти о переселении. В отпуск? Как-то Сабина обмолвилась, что у Павлуши родственники в Саратове… Так или иначе я должен был сообщить ей, куда навострило лыжи семейство.

В эту минуту я начисто забыл, что совсем недавно они похоронили Сабину Георгиевну.

Совершенно машинально я скомандовал Степану «за мной!», и мы с ним выскочили из подъезда.

Павел Николаевич грузил вещи в багажник, его жена уже сидела в машине, а Романов-младший крутился возле отца.

Закурив, я прямиком двинулся к Павлуше, который склонился над багажником и что-то там перекладывал, неуклюже ворочая широким крупом.

Я зашел сбоку и окликнул:

— Павел Николаевич!

Романов, вздрогнув, выпрямился.

— Извините, — сказал я. — Уезжаете?

— А вам какое дело? — хрипло выдохнул Павлуша и закашлялся. — Что вы за мной все шпионите?

— Ошибаетесь, товарищ Романов, — проговорил я, в упор глядя на его красную злую физиономию. Не выношу хамства и обычно прихожу от него в холодное бешенство. — У меня нет необходимости за вами следить. К тому же это довольно сомнительное удовольствие. Я хотел лишь выяснить, долго ли все вы будете отсутствовать.

— Вам-то что за дело, молодой человек? Я не обязан никому докладывать о своих поступках, — прохрипел он.

— Но должен же я хоть что-то сказать Сабине Георгиевне? — воскликнул я, но вдруг осекся — такой непостижимый, запредельный ужас прорезался в глазах Павла Николаевича. Он неотрывно смотрел куда-то мне под ноги, беззвучно шевеля при этом губами. По-видимому, мой вопрос так и не достиг его сознания.

На мокром асфальте, прислонясь к моей голени, восседал скотч-терьер и, задрав голову, сверлил взглядом Павлушу. Я незаметно пнул Степана носком ботинка, призывая вести себя осмотрительно.

— Павел Николаевич! — вкрадчиво начал я, но он совершенно онемел, уставившись на собаку, и только рука судорожно шарила в багажнике — как мне показалось, в поисках чего-то вроде монтировки.

Степан негромко зарычал, но этот звук перекрыл вопль мальчишки из машины:

— Папа, мы же опаздываем! Где ты там застрял? Павлуша захлопнул багажник и двумя прыжками оказался у правой передней дверцы такси.

— Тихо, — сказал я, наклоняясь к Степану, — твоя птичка улетела.

Пойдем, брат, перекусим…

Подкрепившись, мы со Степаном с комфортом расположились на вахте. Набив брюхо холодными оладьями и закусив пошехонским, скотч прикорнул у теплой батареи, а я взялся за кофе. На душе было смутно. Сгрести бы в охапку Степана да и завалиться спать в своей холостяцкой норе… Поборов в конце концов эту лирику, я натянул бушлат Кузьмича и отправился смотреть стоянку. Около полуночи я запру подъезд и подниму Степана домой — если, конечно, он захочет, а завтра поутру забегу к Сабине, чтобы сообщить все, что видел.

На воздухе я закурил. Транспорт недвижимо стоял на площадке у подъезда, и, пока я размышлял о превратностях человеческого существования, из темноты возник наш участковый Домушник и с ходу спросил, известны ли мне последние новости, Я ответил, что, кроме проклятой свадьбы в нашем подъезде, ничего стоящего не знаю — в прокуратуре не был, газет в глаза не видел, Анна Петровна не появлялась.

— Ага, — протянул старший лейтенант. — Так ты на дежурстве… Тогда довожу. Новостей две. Первая: взяли того скульптора, который баловался с женскими головами. Мне один парнишка в подрайоне звонил час назад.

— Без подробностей? — спросил я, подумав, что, если Сабина права и Трикоз сработал оперативно, ей наверняка придется опознавать задержанного. — Как его брали?

— Не знаю, — Домушник описал обеими руками овал, — информация закрытая.

— Все равно, хоть в чем-то слава Богу, — проговорил я мрачно, — не сплошь говно… А вторая новость?

— Не падай, — ухмыльнулся Домушник. — Сегодня закончился суд по делу Казимира Борисовича Македонова. Подсудимый освобожден из-под стражи непосредственно в зале суда в связи с отсутствием состава преступления.

— Неужто оправдали? — изумился я. — Он же сам подписал признание, как сломал позвоночник жене… Следственный эксперимент показал…

— Ну и что? — ядовито произнес Домушник. — Оклеветал себя в состоянии временного помрачения рассудка. То ли еще бывает. Адвокат Македонова доказал по всем пунктам обвинения полную невиновность подзащитного. Дело об убийстве Светланы Македоновой уйдет на доследование. А скорее всего прямо в архив.

— Так вы говорите — сегодня? — переспросил я.

— Да.

— А чего же он дома-то не появился?

— За Македоновым приехал хозяин «Вероники», и оба укатили в неизвестном направлении. Тебе, Егор, — Домушник понизил голос, — надо держать ухо востро.

Эта парочка еще попомнит, как ты их прижал в двадцать четвертой, а затем сдал Македонова милиции… Бакс — человек серьезный. Гораздо более опасный, чем Македонов.

— Ерунда, — возразил я. — Чего мне бояться? Ну слышал я их разговор на кухне, ну обнаружили Македонова в чужой квартире, прикованного наручниками к батарее отопления, и арестовали по подозрению в покушении на жизнь Зои Оглоблиной, ну признался он, что прикончил собственную жену, — так ведь меня, дорогой Ян Овсеевич, прокурор и выслушать как следует не пожелал. Больше того, намекнул, что мой способ проникновения в двадцать четвертую весьма далек от законного. Вы же сами мне сообщили, что Македонов отказался от прежних показаний. Разве я представляю для них хоть малейшую опасность?

— Меня до сих пор занимает, — задумчиво произнес Домушник, — чего все-таки хозяин кафе хотел от Македонова? Почему несколько месяцев следил за ним?. По какой такой причине вытащил его на свободу, затратив серьезные деньги?

— Зачем это вам? Уж если следственные органы вся эта история не заинтересовала… Меня, во всяком случае, это интересует еще меньше.

— Вот этого тебе и следует опасаться! — буркнул Домушник. — Кто, если не ты, единственный свидетель их разговора один на один на кухне?.. Расскажи, а?