Терновый венец Екатерины Медичи - читать онлайн книгу. Автор: Неля Гульчук cтр.№ 65

– Сир, давайте устроим императору торжественные проводы с балами, маскарадами и фейерверками.

Фаворитку тут же поддержали королева Элеонора, радующаяся любой встрече с братом, принц Карл, маршал д’Аннебо, адмирал Шабо де Брион и многие другие дамы и кавалеры.

Дофин в бешенстве покинул пир – фаворитка добилась своего, окончательно испортила отношение сына к отцу и отца к сыну – и помчался в Ане к Диане, ибо только там находил понимание, поддержку и мудрый совет. Там был дом, их с Дианой, где он мог собраться с силами и поразмыслить над тем, что случилось и как выйти из создавшегося положения.

Миновав живую изгородь из боярышника и орешника, окаймляющую сад с живописными цветниками, Генрих с широкой террасы, уставленной кадками с тропическими растениями, апельсиновыми и лимонными деревьями, поднялся в замок.

Диана вышла ему навстречу, статная и спокойная. Действительно богиня! Она сразу же увидела, что Генрих взволнован и ему необходимо выговориться, и провела его в их любимый небольшой зал, превращенный ею в чудесный сад. Экзотическая зелень густо увивала стены, высокие растения с белыми и алыми цветами создавали уют. Едва она опустилась в кресло, он упал на колени и, как всегда, страстно поцеловал ее руки. Даже став дофином, он относился к ней, как к своей повелительнице, с которой он чувствовал себя счастливым.

– Когда я стану королем, я закажу Жану Гужону твою скульптуру.

Она негромко рассмеялась:

– О! Кажется, я сумела сделать из тебя галантного кавалера! Почему ты так взволнован? На тебе просто лица нет. Что случилось? Встань и сядь рядом со мной.

Устроившись в обитом белом шелком кресле, на фоне которого ее ослепительная немеркнущая красота приобретала выразительность камеи, выточенной рукой великого мастера, она внимательно слушала Генриха.

Он был взволнован, гнев переполнял его.

– Плоды победы при Черизоле так и не были использованы, как не были использованы раздоры в армии противника. До победы оставался всего один шаг! Нашей победы, а не нашего поражения! Мало того что глупо и позорно проиграли, эта мерзавка вынудила отца ущемить мои права. В то время как у меня наконец-то появился наследник, король своим договором ведет государство к катастрофе. Я не позволю разделять владения Франции за счет наследников короны. Этим решением единству государства наносится ущерб, и будущее видится довольно безрадостным. Я буду открыто протестовать против подобного решения. Диана, только ты можешь помочь мне своим мудрым советом!..

Изощренный в интригах ум Дианы сразу учел возникшие изменения в расстановке сил при дворе и тут же стал искать способы внести необходимые поправки в создавшуюся ситуацию.

– Не сомневаюсь, что причиной всей этой сумятицы стала герцогиня д’Этамп, – усмехнулась возмущенная услышанным Диана. – Ее ненависть ко мне и страх увидеть тебя победителем велики настолько, что она убедила короля заключить это перемирие. Не сомневаюсь и в ее связи с императором, и в предательстве. Распутница, которая свергла бы и короля, если бы ей это было на руку. Король еще дешево отделался.

Она надолго задумалась, машинально теребя в руках концы своего пояса, и приняла решение взять это дело в свои руки. Пусть двор увидит в ней не только любовницу Генриха, но его ближайшего советника и самого необходимого человека.

И Диана преуспела в том, что не удавалось еще никому. Она мужественно встала на защиту интересов наследника престола против короля, под чьей рукой до сих пор склонялась вся Франция.

У вдовы великого сенешаля срочно собрался военный совет с участием герцога де Гиза, графа д’Омаля, а также двух Бурбонов. Все напряженно искали способ воспрепятствовать выполнению договора. Результатом стало решение о категорических протестах против нарушения прав короны на старинные владения Карла Смелого и отдачи провинций, которые к тому же не находились в распоряжении короля. Этот документ был подписан дофином, а затем передан под охрану двоих нотариусов.

После заключения мира в Крепи простые люди с большим огорчением говорили:

– Наследника престола предали!

А иные тихим голосом добавляли:

– Те, кто совершил это преступление, очень близки к королю.

Ссора сына с отцом была неминуема, но Генрих твердо решил отстоять на этот раз свои права.

В одном из роскошных залов, которыми так богата королевская резиденция в Фонтенбло, два самых всемогущих человека, король и наследник престола, стоя лицом к лицу, почти касаясь друг друга, обменивались фразами, полными негодования. Они говорили наедине, при плотно завешанных шторах и плотно закрытых дверях. Их взгляды скрестились, подобно двум кинжалам, высекающим искры при яростном соприкосновении клинков. В минуту гнева человек не следит за своими словами, они несутся во весь опор, как дикие кони. Громко кричит ярость, а разум тем временем помалкивает.

– Ты всю жизнь ненавидел меня и пренебрегал мною, – бледнея от долгой накопившейся обиды, бросал в лицо отцу Генрих. – Клянусь, пока я жив, этот договор не вступит в силу. Многие города Франции поддержат меня и требования, выраженные в моем договоре. С содержанием моего документа будут ознакомлены все жители королевства.

– Глупец, запомни на всю жизнь: во Франции только слово короля имеет силу закона.

Но остановить атаку обвинений сына было уже невозможно.

– Я требую заменить маршала д’Аннебо более опытным военачальником. Зачем вы изгнали Монморанси? Только он смог бы уладить все дела в государстве и принести Франции вместе со мной очередные блестящие победы.

Франциск в бешенстве махнул рукой. Сама мысль, что ему угрожает собственный сын, была непереносима для него. Генрих хочет заставить его вновь призвать ко двору коннетабля де Монморанси! Франциск не терпел попыток принудить его к чему бы то ни было. Это Диана навела сына на мысль устранить одного из протеже Анны, которую сенешальша люто ненавидела. Генрих никогда не додумался бы до этого. Время и годы брали свое. Король был уже не прежний атлет, стройный и сильный, но и сейчас острый блеск темных и живых глаз выдавал в нем неутомимого борца. Он уже собрался вызвать гвардейцев, чтобы арестовать Генриха, но, вспомнив о Катрин и маленьком внуке, передумал, решил сам справиться с сыном. «Ну что ж, Генрих, – усмехнулся Франциск, – будем считать, что свой удар я получил, теперь моя очередь поставить тебя раз и навсегда на место!»

Король жестко и повелительно произнес:

– Я останусь единственным повелителем Франции до самой своей смерти без того, чтобы кому бы то ни было могло прийти в голову противоречить мне и моим решениям в словах или поступках.

Дофин не собирался сдаваться:

– В таком случае, принимая во внимание, что дела в государстве идут плохо и всю вину в конце концов переложат на меня, я отказываюсь показываться на заседаниях Секретного совета.

Такая решимость и энергичность никогда не были свойственны Генриху. Франциск догадался относительно источника, из которого исходил сегодняшний бунт дофина: Диана де Пуатье оказалась непревзойденной интриганкой, воспользовалась доверием короля и внесла разлад между отцом и сыном. Франциск стиснул кулаки, ему так захотелось немедленно прогнать эту колдунью со двора, однако за этим последует неминуемый разрыв с наследником престола, который может повлечь за собой неисчислимые потери, и он решил не подвергать себя и государство подобному риску.