Капитан гренадерской роты - читать онлайн книгу. Автор: Всеволод Соловьев cтр.№ 26

Ему уже начинает казаться, что и дело-то все в одном только платке, что стоит от него освободиться и тогда все кончено, тогда не останется ничего больше страшного и дурного. Потом он вдруг начинает думать о том, что же дальше будет? Но он не думает о своей будущности, а думает только о том, что будет через минуту, через пять минут, через час. Куда его повезут и как повезут? Неужели в одеяле? Ведь, холодно, мороз, да и неприлично. «Нет! Что-нибудь да сделают, непременно сделают!» — успокоительно заканчивает он и только ждет с любопытством.

Он уже о платке позабыл, как-то привык к этому неприятному ощущению во рту…

Его снесли вниз, в караульную. Сняли с него одеяло и закутали солдатской шинелью.

— А! Солдатская шинель, — подумал он. — Как же это я не догадался? Конечно, в солдатскую шинель должны закутать, во что же больше? Так будет теплее! Только вот как ноги?

Но о ногах регента никто не подумал, он так и остался босиком. Солдаты вынесли его на улицу, тут дожидалась подъехавшая карета Миниха, его посадили в карету. С ним сел офицер.

— Куда? — спросил кучер.

— В Зимний дворец! — отвечал офицер, захлопывая дверцу.

Карета уехала, и даже пьяный мастеровой не встретился ей на дороге.

Никто не знал и не подозревал, в каком странном маскарадном костюме проехался этой морозной ночью регент Российской Империи. Только солдаты, стоявшие группами около Летнего дворца, тихомолком послали ему свои неособенно любезные приветствия…

Герцогиня Курляндская, закрывшись с головой в одеяло, продолжала визжать все время, пока происходила борьба в спальне. Она перепугалась до того, что почти обезумела. Она слышала бряцанье оружия, слышала крики своего мужа, понимала, что его хватают, расслышала или, вернее, почувствовала, как он упал, как замолк, но она не решилась выглянуть из-под своего одеяла.

«Он молчит, не кричит больше, должно быть, его убили!» — И она сама перестала визжать, и лежала неподвижно, ожидая, что вот, вот, сейчас, и ее убьют. Но, может быть, ее не заметят! Надо лежать тише! И она совсем притаила дыхание.

«Уходят из комнаты! Все тихо». — Она взглянула: — «никого нет!» На полу, у постели, оторванный кусок рубашки герцога: — «что же это такое?»

Сама себя не помня, с выкатившимися страшно глазами, она кинулась из спальни, бежала по комнатам в одной рубашке и босиком, выбежала из дворца.

Солдаты, толпа… но она их не боится, она ничего не помнит; она забыла в каком она виде, не чувствует холода.

Подъезжает карета, в карету сажают кого-то. Она угадала, что это муж ее, и она бежит по двору, по снегу босыми ногами за ворота. Хочет кинуться к карете. Но какой-то солдат бросается и схватывает ее.

Она опять кричит и отбивается. Она вцепилась зубами в руку солдата, но солдат ни на что не обращает внимания и тащит ее.

— Что прикажете с нею делать? — спрашивает он, подтаскивая герцогиню к Манштейну.

— Отвести во дворец, — отвечает Манштейн и спешит скорей к Миниху за приказаниями.

Герцогиня продолжает кричать и кусаться.

— Отвести во дворец! — ворчит солдат. — Легко сказать, да как это я сделаю? И в какой дворец? Назад, что-ли, али туда, в Зимний?.. Карета-то вон, вишь, уехала, а другую где теперь взять? Что же, это, значит, на своей спине везти? Ишь, злющая, как вцепилась! Зубы-то! Зубы-то… вон до крови прохватила. Э, да где же с ней тут возиться!

Не долго думая, он отшвырнул ее от себя и быстро скрылся.

Несчастная герцогиня упала на кучу снега. Она уже перестала кричать. Она дрожала всем телом и, наконец, потеряла сознание. Долго так лежала она, раздетая, на снегу, пока, наконец, один из офицеров не подошел к ней. Он ужаснулся, увидя ее в таком положении, и крикнул солдатам.

Солдаты сошлись и окружили ее. Она не шевелится. Что же, сейчас, пожалуй, станут издеваться над нею? Да и как не издеваться! Теперь она бессильна. Еще, несколько часов тому назад, она мнила себя чуть что не императрицей; она протягивала свои руки для поцелуев сановникам и принцам; она была олицетворением человеческой гордости и тщеславия. По одному ее слову всех этих солдат и этого офицера расстреляли бы. Но теперь она бессильна! Она лежит обнаженная на снегу и только слабая дрожь, по временам пробегающая по ее членам, показывает, что она еще не умерла, еще дышит.

Ее все ненавидели, все, кто знал и кто даже не знал ее. Никто не говорил о ней ни одного доброго слова, так как же теперь не издеваться над ней! Но, между тем, ни офицеры, ни солдаты не стали издеваться.

— Ах, Боже мой! — смущенным голосом проговорил офицер. — Посмотрите, ради Бога, жива ли она? Ведь, как, бедная, выбежала! В одной рубашке! Этак схватит смертельную болезнь!

— Да! Ночка-то морозная и замерзнуть недолго! — говорит один солдат.

— Так возьмите ее скорей, разотрите, оденьте, снесите во дворец. Да бережней поднимайте! Скорей, давайте шинели! Нельзя же так! Ведь, в самом деле замерзнет!

Солдаты бережно подняли герцогиню, скинули с себя шинели, закутали ее и понесли обратно во дворец растирать и одевать. И никто не встретил их в пустых комнатах. Фрейлены и камеристки герцогини, вся многочисленная прислуга, все, даже «дуры» и карлицы, попрятались, кто куда мог, и недодавали никаких признаков жизни.

XII

— Юлиана, куда же ты ушла? Вернись, останься со мною! Не отходи от меня! — повторяла Анна Леопольдовна, следуя за Менгден, которая вышла было, чтобы причесаться и одеться.

Юлиана вернулась. Принцесса взяла ее за руку и крепко держала, не выпускала.

— Боже мой! Что — то там такое? Посмотри на часы! — шептала она. — Как долго идет время! Что там делается?

Юлиана взглянула на часы: — Еще рано! Всего пятый час в начале.

— Успокойся, ради Бога! — сказала она принцессе. — Разве в один час можно повернуть все это дело?! Теперь, того и жди, вернется фельдмаршал и уж, конечно, наверное все благополучно: иначе он дал бы знать.

— Ах, нет! Боюсь, Юля, боюсь ужасно! Ведь, Бирон всегда был подозрительным человеком, а уж теперь с этими заговорами, конечно, принял все меры. Схватили нашего фельдмаршала, адъютанта его и всех солдат перехватали… Что ж теперь будет?

Принцесса заплакала.

Менгден не знала, что и делать с нею.

Она стала всячески ее успокаивать, но ничто не помогало.

Принцесса выпустила руку своего друга, бросилась на ковер, закрыла лицо руками и стала молиться, но молитва не успокаивала. Каждая минута казалась ей чуть ли не часом.

— Что это? Что? Юля, поди посмотри!

Юлиана выбежала из комнаты и через несколько секунд вернулась с радостным лицом.

— Все, слава Богу, благополучно! — почти закричала она. — Регент здесь!.. Схвачен… Миних идет с докладом… и уже не оттуда, не через гардеробную, а парадным ходом.