Хранители Кодекса Люцифера - читать онлайн книгу. Автор: Рихард Дюбель cтр.№ 107

– Должна ли я засвидетельствовать свое почтение его превосходительству рейхсканцлеру? Я одета не подобающим случаю образом…

Ее провожатый открыл дверь и остановился на пороге.

– Прошу, – сказал он, поклонился и жестом предложил девушке войти.

У Александры было такое ощущение, будто она вошла в клетку со львом. Комната была наполовину кабинетом, наполовину спальней, а в самом темном углу ее стояла большая кровать. Покрывала на ней зашевелились. Александра уже приготовилась присесть в глубоком реверансе, когда узнала показавшееся из-под одеяла лицо и забыла обо всем, что произошло за последний час. Она подбежала к кровати и кинулась обнимать лежащего на ней человека.

– Полегче, полегче, – охнул Генрих фон Валленштейн-Добрович. – Ой…

Александра покрывала поцелуями его щеки, лоб, кончик носа. Ее сердце трепетало от радости. Только несколько мгновений спустя ей удалось взять себя в руки. Она бросила обеспокоенный взгляд на дверь, но слуга давно закрыл ее и исчез. Ею снова овладело смущение, когда она вспомнила, где находится. Однако вид ее бледного и исхудалого возлюбленного лежащего в кровати, начисто стер все чувства, кроме счастья быть рядом с ним.

– Как у тебя дела? Что ты здесь делаешь? Где рейхсканцлер? Почему ты так долго не давал о себе знать?…

Генрих поднял руку и прикоснулся пальцем к ее губам. Она поцеловала кончик пальца и сжала его руку.

– Если ты дашь мне время ответить, то все узнаешь, – сказал он.

– Ты выглядишь таким усталым и худым. Не заболел ли ты? Я могу…

Он взял ее руки в свои и внимательно посмотрел на нее. Александра умолкла. Лицо его стало серьёзным.

– Я слышал, твой отец умер, – произнес он. – Мне так жаль.

Александра всхлипнула, но быстро заглушила в себе скорбь.

– Спасибо, – ответила она и шмыгнула носом.

– Знаешь ли ты, что Там произошло?

Как выяснилось, обсуждать это было скорее приятно, чем больно.

– По просьбе кардинала Хлесля они с дядей Андреем поехали верхом в Браунау. Мы только знаем, что они помогли монахам из монастыря Браунау защититься от грабителей. При этом мой отец… мой отец… – Голос отказал ей. Она закашлялась.

– Ш-ш, – успокаивающе произнес Генрих. Он улыбнулся, поднял руку и погладил девушку по голове. – Грабители.

– Никто ничего не знает точно. Нападавшие украли часть сокровищ монастыря. По словам дяди Андрея, все произошло слишком быстро. Он так же несчастен, как и все мы.

– А что говорит кардинал?

– Кардинала арестовали! – выпалила Александра.

– Арестовали?

– Во время отпевания моего отца. Дядя Андрей говорит, что еще немного – и в церкви началось бы восстание. Все так разозлились на короля.

– Там, наверху, считают, что они могут обходиться с чувствами нашего брата, как им взбредет в голову, – вздохнул Генрих. – Тебе было очень тяжело?

– Сначала я злилась, как и все остальные. Но когда стало ясно, что отпевание даже не будет закончено… – Александра покачала головой. – Позже мы закончили траурную мессу… Только мы, члены семьи, но это было не совсем то, – хрипло добавила она.

Он кивнул, продолжая гладить ее волосы. Где-то в глубине души Александры раздался голос, недоверчиво заметивший ей, что на какую-то долю секунды Генрих выглядел довольным, но голосу не удалось пробиться до ее сознания. Если Генрих был доволен, то потому, что они наконец-то снова вместе. Она провела пальцем по его лбу.

– Тебе удалось встретить моего отца в Браунау?

Генрих покачал головой.

– Меня встретил кто-то другой, – ответил он.

Генрих с трудом сел, расшнуровал рубашку и, пока она растерянно смотрела на него, стянул ее с левого плеча. Вдоль мышцы тянулся толстый свежий шрам, выглядевший просто ужасно. Александра попыталась напомнить себе о том, что на самом деле опасные ранения большей частью выглядят не такими серьезными, как поверхностные, но не подлежало сомнению, что это был не тот случай. Кончиками дрожащих пальцев она осторожно прикоснулась к ткани. Генрих снова откинулся на подушки. Больше всего ей хотелось лечь рядом с ним и держать его за руку, чтобы облегчить страдания.

– Александра, в Браунау был настоящий ад. Открытое восстание. В переулках бегали вооруженные люди, от нескольких домов остались лишь обгоревшие развалины, на виселице оказалась целая дюжина несчастных, а монастырь был разграблен. Когда меня задержали в воротах, я вынужден был позволить обыскать себя.

– Протестанты?

– Должно быть, они совершенно сошли с ума. – Генрих неожиданно сильно сжал ее руки, почти причиняя ей боль. – Это только начало, – выдавил он. – Никто больше не может сдерживать эту ненависть. Скоро вся округа будет выглядеть таким образом: в одном месте протестантские вооруженные отряды горожан, которые жестоко расправляются с католиками, в другом – народное ополчение католиков, которое убивает протестантов. Наш мир стоит на краю пропасти.

Ей было страшно, оттого что он говорил то же самое, что и Вацлав. Александра заметила, что. ей не хватает воздуха. Страх снова растекся по ее телу, как яд.

– Я спрашивал о твоем отце. Это было моей ошибкой. Когда они услышали имя Хлесля, то пришли в неистовство и стали поносить меня как слугу Папы и ругать последними словами. Я думаю, что они, собственно, имели в виду кардинала, но я не решился выяснять подробности. Один из них вскинул старый мушкет с фитильным замком. Я видел, как разгорается фитиль, и… – Генрих замолчал.

– Что? – прошептала Александра. – Что?…

– Я смотрел на мужчину с мушкетом… Александра, я не трус, но я смотрел в его глаза и знал, что умру.

Теперь уже она приложила палец к его губам.

– Тш-ш, – сказала она. – Ты не должен говорить об этом. Он окинул ее пристальным взглядом.

– Я успел развернуть свою лошадь, но, к сожалению, слишком медленно двигался. В следующее мгновение я почувствовал удар и упал. Помню, как я стоял на коленях, а мой левый бок горел, словно в огне. Моя лошадь дикими скачками унеслась прочь. Мужчина с мушкетом подошел ко мне, снова поднял его, прицелился в меня и сказал: «У тебя есть возлюбленная, католический ублюдок? Я заберу ее к себе, жаль только, что ты не встретишь ее в аду, так как она сразу попадет на небеса после всего того, что я с ней сделаю».

– О, мой Бог, – прошептала Александра. Страх затопил ее колотящееся сердце.

– Он это говорил, – прорычал Генрих, сверкая глазами, – а я стоял на коленях перед ним и мог только слушать. Затем он опустил фитиль на полку мушкета и…

Александра тяжело задышала. Внезапно Генрих ухмыльнулся.

– Он не перезарядил мушкет, идиот! Он не перезарядил его! Я вскочил на ноги, а товарищи этого ублюдка схватили его и отобрали у него оружие. Затем один из них привел мою лошадь и спросил меня, в состоянии ли я ехать верхом. Я кивнул, и они посадили меня в седло и хлестнули мою лошадь. Я убежал, Александра, но не ради себя, а ради тебя! Когда я слушал, что говорил этот тип, мне было так страшно… за тебя…