Наследница Кодекса Люцифера - читать онлайн книгу. Автор: Рихард Дюбель cтр.№ 75

Его передернуло. Изо всех подлых и коварных поступков этот показался ему наихудшим, и он поймал себя на том, что уже сжал кулак и бьет им о стену.

Молчаливый послушник, которого им в качестве помощника выделил брат привратник, поднял взгляд, но сразу же опять опустил его и вернулся к своим делам. Очевидно, в монастыре Райгерн господствовало мнение, что Киприану Хлеслю можно доверять во всем и следует вести себя так, будто тебя ничем не удивишь.

– Как ты считаешь? – спросил Киприан Андрея, не успел тот дойти до конторки. – Если человек что-то сделал дважды, означает ли это, что он сумеет это сделать и в третий раз, или это значит, что пришел черед терять?

Андрей задумчиво посмотрел на него.

– Можно ведь попробовать сделать все и в третий раз?

– Потому что, если не попробовать…

– …то потеряешь в любом случае. – Андрей кивнул и улыбнулся.

– Мудрость сочится с твоих губ, как медовая роса, – заметил Киприан.

– В данном случае все решил твой собственный ум, о великий мудрец.

– И где еще я услышу на свой счет такую банальность?

Улыбка Андрея стала шире.

– Я нашел кое-что, – сказал он. – Хочешь посмотреть прямо сейчас или предпочтешь еще немного молча погоревать о жизни?

Киприан скроил недовольную мину.

– Подожди немного… еще чуть-чуть… вот, теперь я достаточно упал духом. Давай посмотрим, что у тебя там.

Они склонились над листом бумаги, где были записаны имена и действия иезуитов, замешанных в процессе Анны Моргин. Казалось, сначала им не терпелось изобличить девушку как ведьму, и, очевидно, они приложили свою руку к тому, чтобы убедить Каспара изменить возлюбленной. Однако потом Анна скрылась, убежище, которое ей дал Бука, было осквернено, и Бука погиб. Это сильно отрезвило иезуитов, и они принялись размышлять над тем, в какой грязи они, собственно, оказались.

– Это вся история охоты иезуитов на ведьм в меньшем масштабе, – абсолютно серьезно заметил Андрей.

– И о чем нам это говорит, кроме как о том, что люди иногда просыпаются и спрашивают себя, правильно ли они поступают?

– Вот… – Андрей перелистал несколько страниц и указал на последнюю запись. Киприан с трудом разобрал почерк и ахнул.

– Мы были правы, – сказал он. – Они забрали мальчишку в Рим.

– Доброе дело, которое должно было уменьшить зло, причиненное во время процесса против Анны Моргин.

– Доброе дело! – передразнил его Киприан. – Принести знание о библии дьявола в самое сердце ордена иезуитов, где самые хитрые головы всей церкви только и ждут, как бы прочитать потаенные желания Папы по его глазам!

– Если бы он разболтал все, то мы сейчас не были бы здесь, а библия дьявола уже давно лежала бы в Ватикане. Мальчик промолчал. И это заставляет нас задуматься: почему?

– Ты стареешь: уже начал повторяться, – заметил Киприан.

– И что нам делать?

– Нужно выяснить, где сейчас этот мальчик.

– Но как?

– Здесь нигде не написано, как его зовут?

– Вот… Тут сказано, что мальчик не знал собственного имени, и…

– Я никогда еще о таком не слышал!

– Киприан, как ты считаешь, скольких детей, не знавших собственного имени, я видел, когда жил на пражском дне? У нас было по меньшей мере двое Косоглазых, один Нос Картошкой и один Бородавка, и это только в том квартале, в котором обитал я. Если мальчик был бастардом, например, богатого крестьянина, от которого понесла служанка, то, возможно, его даже не крестили.

– Спасибо за урок реальности.

– Иезуиты дали ему имя: Готфрид Лесной.

– Да нам просто повезло. По крайней мере, с таким именем мы вряд ли слишком многих…

– Погоди-ка. Эти падре приехали из Рима. Они не могли дать мальчику немецкое имя. Наверное, это просто перевод. – Андрей молча шевелил губами. – Итальянский я знаю ничуть не лучше латыни…

– Джуффридо, – внезапно произнес послушник, – Джуффридо Сильвикола.

– Э, что? – пораженно переспросил Андрей. – Откуда вы знаете?

– Так я сам из Рима, signori, – ответил послушник, и его толстощекое лицо в первый раз расплылось в улыбке.

Александра прищурилась и попыталась лучше направить свет свечи.

– Я думаю, что ты сохранишь его, – сказала она наконец.

– А-а… а-а… а-а… – стонал Андреас.

Александра воздержалась от улыбки. Она также воздержалась и от замечания, что Андреас в любой момент мог попросить еще кого-нибудь подтвердить или опровергнуть ее слова, например, цирюльника, который, пользуясь солнечным днем, разбил передвижной мини-лазарет на мосту через Майн. Мост этот своими многочисленными эркерами и изгибами напоминал Александре каменный мост в Праге. Как и пражский, мост в Вюрцбурге использовался не только для того, чтобы переходить на противоположный берег реки, но и для самых разных дел. Из-за холода цирюльник не смог собрать музыкантов, чей шум заглушал бы крики пациентов, которым удаляют зубы. Слуги рассказывали, что эти крики звучали очень жалобно и по меньшей мере в одном случае заставили прийти сюда иезуитов из монастыря Святого Буркарда, которые, очевидно, подумали, что в городе возобновили уничтожение ведьм.

– Теперь можешь закрыть рот, – сказала Александра.

Андреас причмокнул и попытался увлажнить нёбо. Лицо его скривилось, когда слюна смыла часть пасты из шалфея, которой Александра заложила пространство вокруг шатающегося коренного зуба. Левая щека Андреаса переливалась всеми цветами радуги, а место над поврежденным зубом раздуло, как мосле укуса насекомого. Александра с большим трудом сдержалась, чтобы не похлопать его ласково по щеке и, улыбаясь, не пробормотать что-то вроде «Все будет хорошо!». Ей было немного стыдно за свое злорадство.

– Я все еще не понимаю, как ты мог так врезаться в дверь, чтобы выбить себе зуб.

– Такое иногда шлушается, – прошепелявил Андреас. – Вот пошему я вшегда говорю, што двери надо жакрывать!

– Гм… – произнесла Александра, которая заметила отпечатки кулака на щеке Андреаса и сразу же сложила два и два, тем более что Мельхиор уже несколько дней не снимал перчатку с правой руки.

Она пристально посмотрела Андреасу в глаза, и, как всегда, через несколько секунд он отвернул голову и притворился, будто поправляет что-то на куртке. Александра шутливо дернула его за застежку.

– А она сидит уже не так прочно, как раньше.

– А ты шама попробуй ш таким жубом ешть!

– Так тебе и надо, – сурово заявила Александра.

Андреас крякнул. Она знала, что он хоть и завидовал Мельхиору, его проворству и атлетическому сложению, но одновременно гордился тем, что может своей упитанностью показать, как умудряется, вопреки войне, длящейся на протяжении жизни целого поколения, сохранить свое благосостояние. Похоже, подобное поведение для старшего из двух ее братьев весьма характерно, если он разрывается на части даже в этом отношении. Александра была удивлена, когда Андреас не только позволил ей лечить его ранение, но и сам, по собственному почину подошел к ней. Что-то, кажется, изменилось, пусть и основным признаком изменений в данном случае служил тот факт, что Андреас был еще более сдержан в ее присутствии, чем раньше.