Император. Боги войны - читать онлайн книгу. Автор: Конн Иггульден cтр.№ 77

Юлий кивнул:

— Надеюсь, у тебя найдется время продолжить занятия.

— Я постараюсь. Благодарю тебя за подарок, римлянин, — официально произнес Птолемей, и Юлий усмехнулся, вспомнив взбешенного мальчика, с которым разговаривал ранним утром четыре недели назад.

— Значит, увидимся завтра, — сказал он.

Начался рассвет, и войско Птолемея собралось на улицах Александрии, чтобы приветствовать вернувшегося фараона. Юлий посмотрел в щель между мешками, закрывавшими окно, и тихонько присвистнул. Эти тысячи солдат были явной демонстрацией силы.

Горожане тоже покинули дома; всем хотелось поскорее увидеть Птолемея. После разговора с Панеком никакие толпы разъяренных горожан не угрожали римлянам — царедворец, скорее всего, просто пугал. Хотя, возможно, Клеопатра недооценила влияние советника в городе.

Гулко шагая по мраморному полу, Птолемей приблизился к наружной двери и повернулся к Юлию. Фараон держался хорошо; к удовольствию Юлия, у него на бедре висел маленький гладий.

Юлий приоткрыл дверь, чтобы Птолемей посмотрел, сколько народу собралось приветствовать своего повелителя.

— Ты готов? — спросил он у мальчика.

Птолемей не ответил, и Юлий, к своему удивлению, увидел в его глазах слезы.

— Я не верю Панеку, — громко прошептал фараон, глядя на стоящих снаружи солдат.

— Тебе нужно идти, — сказал Юлий. — Пусть твое войско видит, что ты жив. Мы должны честно выполнить соглашение и отпустить тебя. Панек не глупец. Сестра с тобой заодно, и советник не решится тебя удерживать. Посмей он только — и я его убью. Ему это отлично известно.

Юлий мягко положил руку Птолемею на плечо и повел к выходу. Юный фараон резко схватил консула за руку.

— Ему нельзя доверять! Соглашение для него ничего не значит, я уверен. Если ты меня отошлешь, я опять стану беспомощен. Позволь мне остаться, и мы придумаем что-нибудь другое.

Юлий осторожно отвел руку мальчика:

— У нас кончаются припасы, и, кроме того, я дал слово тебя отпустить. Переговоры окончены. — Его голос стал суровым. — Выполни свою часть договора, и сегодня же я увижу тебя на троне. А для начала ты должен показаться своему народу.

Слезы покатились по лицу Птолемея, и он опять отчаянно ухватился за руку Цезаря.

— Ты не понимаешь! Там, за стенами этого дворца, я снова буду фараоном. Я боюсь!

Сконфуженный Юлий старался не смотреть на рыдающего Птолемея. Где же Клеопатра? Она бы сумела найти нужные слова и успокоить младшего брата. Юлий уже хотел послать за ней, но Птолемей сердито вытер слезы и отпустил руку Цезаря.

— Я пойду, — сказал он.

В глазах мальчика светился ужас, и Юлий не понимал, в чем дело. Что бы там ни задумал Панек, в ближайшие несколько часов Птолемею ничто не угрожает. Он вернется в свой дворец, а затем, в сопровождении легионеров, туда прибудет Клеопатра.

— Мужайся, мой мальчик, — тихо проговорил Юлий, легонько подталкивая Птолемея.

Фараон сделал глубочайший вдох и расправил плечи. Рука его легла на рукоять меча — мальчик не раз замечал этот жест у римлян. Он коротко кивнул и вышел.

Увидев на крыльце хрупкую фигурку фараона, египтяне восторженно взревели. Они одновременно подняли руки, и Юлий подумал, что, пожалуй, эти солдаты получше тех, которые дежурили во дворце фараона в ночь похищения. С порога была видна только часть улицы, и консул не знал, сколько же тут собралось воинов.

Подошел Брут и встал рядом с Октавианом, причем оба старательно не замечали друг друга. Птолемей спустился по ступеням и приближался к переднему ряду воинов. Римляне молча провожали его взглядами. Панек стоял внизу и ждал своего повелителя, опустив голову.

Когда фараон поравнялся с воинами, в воздухе раздался пронзительный вой труб. Римляне в изумлении наблюдали, как перестраиваются шеренги солдат.

— Что происходит? — спросил Октавиан.

Юлий в ответ молча покачал головой.

У них на глазах фараону поднесли золотое одеяние, в котором Юлий его впервые увидел, и опустили Птолемею на плечи. Римлянам пришлось прищуриться — облитый лучами восходящего солнца, Птолемей, казалось, запылал.

Панек поднял головной убор фараона, и стало слышно, как он нараспев возносит хвалу богам. Птолемей молча ждал, глядя на золотую маску, опускающуюся на его лицо. Долгое время фараон стоял неподвижно, потом повернул голову в маске в сторону римлян, стоящих в дверях и окнах верхних этажей. Маска скрывала юные черты и казалась такой зловещей, что Юлий нахмурился. Время словно остановилось. Двор наполнялся жаром от горящих печей.

— Неужели он… — недоверчиво начал Брут, но сверкающая фигура медленно подняла руку, а затем резко опустила. Воины издали боевой клич и бросились к дому.

Юлий отпрянул назад, не веря глазам. Обдумывать случившееся было некогда.

— Запереть двери и готовиться к бою! — крикнул он. — С копьями и луками — на крышу! Нас атакуют!

Египтяне убивали лошадей экстраординариев, и осажденные римляне слышали, как кричат животные.

Больше сотни легионеров забралось на черепичную крышу — они пускали в орды египтян, рвущиеся во дворец, зажженные стрелы. По такой густой толпе промахнуться невозможно.

В первые же минуты атаки снизу вверх полетели наугад веревки с крюками. Римляне поспешно обрезали их, чтобы осаждающие не могли подняться наверх, однако у египтян тоже были лучники, и пораженные стрелами легионеры падали то тут, то там. Атака началась яростно и стремительно, но дворец нелегко быстро взять приступом. Брут оставил открытыми только самые верхние окна, а остальные приказал плотно заложить. Те, кому удавалось добраться до окон, все равно не могли в них проникнуть. Пока они карабкались, из щелей, оставленных в заграждениях, их разили мечи, и смельчаки падали на головы своих товарищей.

Вскоре раздались гулкие удары — солдаты Птолемея били в главную дверь деревянным брусом. Сверху на осаждающих сыпались стрелы, но места упавших солдат тотчас же занимали другие. Между тем во дворце солдаты поспешно выносили вещи из покоев Клеопатры и Юлия и заваливали главную дверь. У командующего не было времени продумывать ход сражения. Он понимал: долго ему не продержаться — и жалел, что сказал мальчишке-фараону о том, как мало у них осталось еды. Даже при половинном рационе припасов не хватит и на неделю, и легионеры начнут голодать.

Птолемей был недосягаем для копий, и Юлий послал на крышу Цирона, чтобы тот попытался его достать. Римляне не могли постичь неожиданную перемену в поведении фараона. А вот Клеопатра, казалось, поняла, когда Юлий сообщил ей о золотом уборе, который надели на Птолемея. Юлий припомнил слова мальчика о том, что, покинув дворец, он снова станет фараоном.

Первый приступ окончился безрезультатно: египтяне, ломавшие двери, отступили под градом тяжелых кусков черепицы, летевших с крыши. Осаждающие отошли, но они, конечно, приведут еще солдат, чтобы те прикрывали их щитами. Юлий поступил бы именно так.