Император. Гибель царей - читать онлайн книгу. Автор: Конн Иггульден cтр.№ 62

Юлий построил легионеров в четыре шеренги, смешав ветеранов с молодыми солдатами. Он шел вдоль строя, всматриваясь в лица людей, собравшихся под его началом, и старался припомнить все, что знал о полевой тактике, все, чему много лет назад учил его Рений. Но старый гладиатор никогда не рассказывал, как создавать легион на пустом месте. Кое-что всплывало в голове самопроизвольно, из опыта организации отряда и руководства им. Беспокоила одна мысль: вдруг кто-нибудь из ветеранов поймет, что Юлий никогда раньше не командовал пехотой? Он помрачнел. Придется сознаться, что это действительно так.

Остановившись перед строем, он обратился к солдатам: — Слушайте меня, легионеры. Я хочу, чтобы в строю, насколько это возможно, рядом с каждым ветераном стоял молодой солдат. Мы создадим сплав из опыта и скорости. По моей команде вы разойдетесь и построитесь в тридцать равных по численности шеренг, следуя этому принципу. Разойдись! Стройся!

Строй рассыпался, легионеры засуетились, формируя новое построение и подыскивая себе соседей. Юлий наблюдал за ними, пряча улыбку. Улыбаться нельзя. Рений учил, что командир должен быть сдержан и строг. Его могут не любить. Солдаты любили Мария, но он командовал ими много лет. У Цезаря подобного опыта не было.

Наконец солдаты построились прямоугольником, состоявшим из тридцати шеренг, и Юлий снова обратился к ним:

— Теперь мы можем сформировать две когорты по четыреста восемьдесят человек в каждой. Первые пятнадцать шеренг, десять шагов вперед!

Легионеры выполнили команду, и между когортами открылась свободная полоса каменистой земли.

— Первая когорта будет называться «Ястреб». Вторая — «Вентул», то есть быстрый, как ветер. Командиром «Ястреба» назначается мой заместитель, Гадитик. «Вентулом» командовать буду я сам. Запомните эти названия. Я хочу, чтобы вы действовали, не раздумывая, когда услышите их в бою…

Юлий решил не объяснять, что одно имя принадлежало торговому судну, а второе — галере, лежащей на дне моря.

Он вытер пот со лба.

— Перед тем как заняться строевой подготовкой и тактикой, мы должны дать название всему нашему отряду.

На секунду задумавшись, Цезарь вдруг понял, что не может придумать ничего подходящего. Ветераны смотрели на него с удивлением, некоторые с трудом сдерживали улыбки. Красивое и мужественное название должно воодушевлять солдат, они гордятся именами своих легионов. Необходимо было подыскать слово, но в голову ничего не приходило, и Юлий начал паниковать.

Ну, давай же, давай! — мысленно подгонял он себя. Дай им имя, пусть знают, кто они есть…

Разозленный неожиданной трудностью, Цезарь сердито смотрел на легионеров. Все они римляне, и молодые, и старые…

Вот оно!

— Вы — Волки Рима, — объявил Юлий. Он произнес это спокойно, но слова услышали все. Кто-то из ветеранов поднял подбородок выше, и молодой командир понял, что название понравилось. — Далее. Когорта «Вентул» выстраивается в четыре манипула по правую руку от меня, «Ястреб» — по левую. До заката еще три часа. Будете маршировать и перестраиваться, пока не попадаете от усталости.

Юлий с удовольствием наблюдал, как быстро и четко солдаты исполняют команду. Потом подозвал Гадитика, ответил на его приветствие.

— Дотемна отрабатывай с ними все построения, какие знаешь. Не давай ни минуты передышки. Я со своими займусь тем же. Если младшие командиры не справляются с обязанностями или не могут поддерживать дисциплину, заменяй их, но осмотрительно. Пусть хорошенько потрудятся до ужина.

— Думаешь завтра выходить? — спросил Гадитик негромко, чтобы солдаты не слышали их беседы.

Юлий покачал головой.

— Завтра устроим учебный бой, твоя когорта против моей. Хочу, чтобы ветераны вспомнили, как надо выполнять приказы в сражении, а молодые узнали, как это следует делать, когда бьешься с врагом. Вечером увидимся и обговорим детали. Да, Гадитик…

— Слушаю, командир.

— Хорошенько поработай со своими, потому что завтра «Вентул» задаст им настоящую трепку.

— Посмотрим, удастся ли, — ответил старый воин, усмехнувшись, снова отсалютовал и направился к своей когорте.

Когда два дня спустя Юлий отдал приказ выступать, он чувствовал прилив гордости и легко шагал по земле Греции. Правый глаз у него почти заплыл от удара топорищем, который нанес один из воинов Гадитика, но Цезарь не придавал этому ровно никакого значения.

Многие легионеры в учебном сражении получили синяки и ссадины, однако процесс превращения группы незнакомых людей в Волков Рима уже пошел, и Юлий знал, что убить этих солдат будет трудно, а сломить — еще труднее. Они одолеют долгий путь, пройдут по лесам и равнинам, и Митридату потребуется целая армия взбунтовавшихся крестьян, чтобы противостоять их силе. Цезарь чувствовал себя так, словно выпил чашу крепкого вина — ему хотелось смеяться от радостного возбуждения.

Шагавшему рядом Гадитику передалось настроение товарища, и он усмехнулся разбитыми губами, слегка морщась от боли.

— Вот чем хороша служба на галерах — не надо тащить на спине все это железо и всякие припасы, — негромко заметил он.

Юлий, улыбнувшись, хлопнул его по плечу.

— Можешь считать, что тебе еще повезло. Воинов моего дяди звали «мулами Мария» за огромное количество поклажи, которую они таскали в походах.

Ухмыляясь, Гадитик поправил ношу, равномерно распределяя нагрузку на мускулы. Хуже всего придется ногам, у многих ветеранов были невероятно развитые икры, результат далеких переходов. Гадитик дал себе слово, что не разрешит когорте остановиться на отдых, пока этого не сделает Юлий или не начнут падать старики. Он не мог бы с уверенностью сказать, что случится раньше.

Цезарь прибавил шаг, решив занять место во главе колонны. Ему казалось, что он способен идти день и ночь, и легионеры будут следовать за ним. Город за их спинами постепенно таял в утреннем тумане.

Жизнь, наполненная сражениями на чужбине, не подходит для слабых людей. Юлий думал об этом в конце второго дня похода, полуослепнув от пыли и пота. Еще недавно он сомневался, что ветераны, многие годы проведшие в отставке, смогут идти в ногу со своими молодыми товарищами. Но, похоже, тяжелый труд земледельцев позволил им сохранить физическую форму, хотя некоторые выглядели так, словно под старыми доспехами у них нет ничего, кроме кожи и костей. От долгого лежания в сундуках их старые кожаные рубахи, надеваемые под броню, стали ломкими и покрылись трещинами, однако металлические полосы и пластины доспехов сверкали на солнце — их регулярно смазывали маслом и полировали. Может, они и называли себя крестьянами, но скорость, которую показали ветераны на марше, являла истинную сущность этих людей. Когда-то они были самыми дисциплинированными убийцами в мире, и с каждым шагом долгого марша в их глазах все сильнее разгорался прежний воинственный огонь. Для таких людей отставка означала смерть; живыми они себя чувствовали только в братстве легионеров, на марше, в бою, нанося удары и ощущая сухость во рту перед лицом смертельной опасности.