Русь против Тохтамыша. Сожженная Москва - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Поротников cтр.№ 38

Вместе с рязанскими послами уехал из Москвы и Всеволод. Впрочем, он заверил старшего брата, что еще до осени сбежит из Орды на Русь. Аким убедил Всеволода не искать прибежища в Рязани, над которой постоянно нависает угроза ордынских набегов, но поселиться в Москве. Аким обещал помочь Всеволоду с постройкой дома и с налаживанием полезных связей среди местных купцов. Аким рассчитывал привлечь Всеволода к своим торговым делам. Ему давно требовался толковый и надежный помощник.

На обратном пути в Сарай Всеволод был хмур и неразговорчив. Турсунбек же, наоборот, пребывал в приподнятом настроении, довольный тем, что рязанскому князю не удалось столковаться миром с князем московским. И хотя Олег Иванович не сказал ничего определенного относительно своего союза с Тохтамышем, Турсунбек был уверен, что рано или поздно вражда с Москвой вынудит рязанского князя искать сближения с Ордой.

Полагая, что Всеволод беспокоится за судьбу своего старшего брата и его семьи, отчего и пребывает в подавленном состоянии, Турсунбек пытался его приободрить.

– Ты же служишь Тохтамышу, поэтому, когда наше войско захватит Москву, твой брат и его близкие не будут обращены в рабство, – молвил он. – Если же твой брат поможет нашим батырам со взятием Москвы, тогда Тохтамыш не просто помилует его, но и щедро вознаградит.

О том, что Тохтамыш выпустил Солтанбека из темницы, включив его в свою свиту, Турсунбек и Всеволод узнали еще при въезде в Сарай. Стражниками у городских ворот верховодил Иргаш, племянник Турсунбека. Он-то и поведал Турсунбеку и его спутникам обо всем, что случилось в ханском дворце за последний месяц. Иргаш был дружен со Всеволодом, поэтому он с сочувствием в голосе сообщил ему, что дом эмира Буранды, принадлежавший Всеволоду, Тохтамыш подарил Солтанбеку.

– Ты же знаешь, что Солтанбек женат на дочери покойного Буранды, – молвил Иргаш, беседуя со Всеволодом. – Солтанбек потребовал себе дом своего тестя. Тохтамыш уступил Солтанбеку, поскольку он рассчитывает через него убедить самых непримиримых Мамаевых военачальников сложить оружие. Ведь Солтанбек пользуется среди татарской и кипчакской знати большим уважением. Солтанбек непревзойденный наездник и стрелок из лука. К тому же он храбрец, каких поискать.

Турсунбек, отчитываясь перед Тохтамышем о своей поездке в Рязань, упомянул и о старшем брате Всеволода, проживающем в Москве. Турсунбек намекнул Тохтамышу, мол, если Всеволода отпустить из Орды в Москву, то он со своим братом могли бы стать татарскими соглядатаями под боком у московского князя.

– Брат Савалта падок на злато-серебро, – сказал Турсунбек с хитрой усмешкой на устах. – Думаю, за щедрое вознаграждение он согласится помочь тебе, повелитель, захватить Москву.

Тохтамыш весьма обрадовался услышанному от Турсунбека. Он и сам подумывал о том, что было бы неплохо для него иметь в Москве свои «глаза» и «уши». За ордынскими купцами московиты зорко следят, не позволяя им оставаться в Москве на зимовку. Зато местные купцы имеют полную свободу, и никакого княжеского пригляда за ними нет.

Тохтамыш вызвал к себе Всеволода под предлогом того, что желает вознаградить его за верную службу. Присутствовал при этой встрече и эмир Турсунбек.

Всеволод сначала не поверил своим ушам, когда Тохтамыш стал предлагать ему перебраться на жительство в Москву. Последние две недели Всеволод только и размышлял о том, как бы ему сбежать из постылого Сарая вместе с Агафьей и Ильгизой. А тут вдруг Тохтамыш сам предлагает Всеволоду уехать в Москву! Всеволод мигом смекнул, что Тохтамышу нужен в Москве надежный лазутчик.

Всеволод хоть и обрадовался в душе столь удачной возможности покинуть ненавистный Сарай, однако виду не подал. Нагнав на себя хмурый вид, Всеволод принялся сетовать на то, что Тохтамыш сначала лишил его своей милости, отняв у него богатый дом, а теперь и вовсе желает прогнать его с глаз долой. «И за что мне такая немилость, повелитель? – печально вздыхал Всеволод. – Разве я ослушался тебя хоть раз? Разве воровал я тайком деньги из твоей казны?»

Тохтамыш усадил Всеволода рядом с собой, дружелюбно похлопав его по плечу. «Мое отношение к тебе ничуть не изменилось, Савалт, – сказал хан. – Я ценю твое усердие в делах. Никаких претензий к тебе у меня нет. Я отсылаю тебя в Москву ради твоего же блага. Солтанбек не сможет забыть того, что ты убил его тестя. Солтанбек непременно постарается убить тебя. Вам двоим будет тесно в Сарае. Вот почему тебе нужно отсюда уехать, Савалт, хотя бы на год или два».

На отъезде Всеволода из Сарая настаивал и Турсунбек из искреннего расположения к нему. Провожая Всеволода из ханских покоев, Турсунбек доверительно молвил ему, что Тохтамыш с подозрением относится к Солтанбеку. Тохтамыш пощадил Солтанбека лишь для того, чтобы тот помог ему прекратить распри среди ордынской знати. «Если Тохтамыш будет рубить головы всем недовольным вельможам, то междоусобная война еще долго продлится в Золотой Орде, – сказал Турсунбек. – Тохтамыш намерен объединить вокруг себя всю татарскую знать своим замыслом нового похода на Русь. И Солтанбек поможет в этом Тохтамышу, ведь он горит желанием отомстить московскому князю за поражение своего отца на Куликовом поле».

Придя домой, Всеволод повелел Агафье собираться в путь. Агафья от изумления и растерянности выронила из рук глиняный кувшин, услышав от Всеволода, что великий хан отпускает его из Орды в Москву. Упав на пол, кувшин разбился на куски.

– За что же тебе такая милость от хана? – спросила Агафья, едва не расплакавшись от радости.

Прибежавшая из соседней комнаты Ильгиза невольно застыла в дверном проеме, взволнованно прижав руки к груди.

Всеволод подмигнул Ильгизе, затем ласково погладил Агафью по щеке.

– Кланялся я ниже всех ханских слуг, вот Тохтамыш и одарил меня такой милостью, – с усмешкой промолвил он. – Не придется нам скрадом бежать отсель, голубицы. Уедем открыто при свете дня, да еще и под ханской охраной.

Агафья не стала даже собирать с полу черепки разбившегося сосуда, она торопливо металась по дому, укладывая в две походные сумы одежду и самые необходимые вещи. Ильгиза расторопно помогала Агафье, открывая крышки сундуков, сворачивая платья и одеяла так, чтобы они не занимали много места в торобах.

Всеволод снял с полки икону с ликом Богородицы, бережно обтер ее и протянул Агафье.

– Вчера и позавчера я сталкивалась на торжище с Солтанбеком, – проговорила Агафья, взяв икону из рук мужа. – Солтанбек грозится убить тебя, милый.

– Угрозы Солтанбека мне теперь не страшны, – спокойно сказал Всеволод, надевая на себя пояс с мечом. – В Москве я буду для него недосягаем.

Широкая плоскодонная лодка, пересекая Оку, тянула за собой большой бревенчатый плот, на котором возле высоких перил теснились люди и лошади. Восемь гребцов в белых льняных рубахах с засученными рукавами уверенно и расторопно орудовали веслами. Благодаря их усилиям плоскодонка двигалась довольно быстро, с журчанием рассекая свинцово-бирюзовые речные воды.