– Вообще-то, я не люблю англичан…
Картер взглянул на мальчика.
– Но почему, позволь спросить?
– Хассан говорит, что англичане купили Египет. Просто так, как на рынке покупают верблюда или мешок сахара. Но, как говорит Хассан, у англичан не было на это права. Мы, египтяне, хотим жить так, как нам хочется. Мы ведь тоже люди! Так Хассан говорит.
– Я вижу, что этот Хассан – националист. А ты тоже хочешь стать таким же?
Сайед уверенно кивнул.
– Честно сказать, – тихо произнес Говард, – я целиком на твоей стороне. То, что англичане делали в Александрии десять лет, – это позор для всей Британской империи.
– Хассан собственными глазами видел, как ваш флот стрелял по Александрии и разрушил полностью базар, площадь Мохаммеда Али и улицу Консульства. При этом наш предводитель Араби-паша всего лишь хотел, чтобы англичане не вмешивались в египетские дела. Но Хассан говорит, что Аллах дает силы даже цыпленку, чтобы разбить скорлупу.
– Насколько я знаю, Араби-паша все еще жив?
– Его сослали в ссылку на Цейлон, и он больше не может вернуться домой. Теперь Хассан наш… – Сайед запнулся.
– Ваш кто? – поинтересовался Говард.
– Да так, ничего. Я уже много чего разболтал, мистер.
– Картер, – добавил Говард. – Ты можешь мне доверять. Я не имею ничего общего с политикой. Я – археолог и интересуюсь лишь людьми, которые жили три тысячи лет назад. Если взять это во внимание, то я – плохой подданный ее величества королевы Виктории.
Сайед сморщил нос.
– Хассан говорит: кого один раз укусила змея, тот и маленькой веревки боится.
– Умный человек этот Хассан. Где он живет?
Мальчик на какое-то время замолчал. Наконец он сказал:
– Хассан вытащит меня отсюда. И, если хотите, я могу и за вас замолвить словечко.
– Как же это получится?
Сайед захохотал, будто мог дать голову на отсечение за свои слова. Да и вообще казалось, что он не принимает всерьез содержание под стражей.
– Эфенди, – вымолвил он после паузы, – вы ведь еще не так давно в Египте? Мне кажется, вы слишком плохо знаете традиции и обычаи нашей страны.
– Почти три года, – ответил Картер, – хотя два из них я прожил в пустыне, вдали от городов, в Среднем Египте.
– Ах, вот оно что, – улыбнулся Сайед. – Знаете, есть только один бог – Аллах. Но на самом деле рядом с Аллахом есть еще два других бога – бакшиш и нужные связи. Если у тебя есть один из них – это хорошо, а если оба – еще лучше.
– Так говорит Хассан?
– Нет, так говорит Сайед. Можете мне верить. Больше одного дня я здесь не проторчу. У вас есть с собой деньги?
– Да, – нерешительно ответил Говард.
– Сколько?
– Зачем ты спрашиваешь?
– Ну, я бы сказал так: если у вас есть однофунтовая банкнота, тогда вы свободны.
Картер недоверчиво взглянул на мальчика.
– И еще один фунт для меня, – поторопился добавить Сайед. – Мне здесь тоже не очень-то нравится. – При этом он посмотрел на толстого египтянина, который сидел на корточках над дырой в полу, справляя естественную нужду.
Говард сомневался. Мальчик казался ему слишком хитрым. С другой стороны, лишь от одной мысли, что придется провести в этой камере пару суток, у Картера по спине бегали мурашки. Под рубашкой Говард носил сумочку со всеми своими сбережениями – почти шестьдесят английских фунтов. Это было целое состояние, и он должен был предусмотреть все. Если сокамерники нападут на него ночью, а среди них Говард заметил двух мрачных типов, он потеряет все. Возможно, это был единственный шанс, а потому ему придется доверить свою судьбу парнишке.
Стараясь не привлекать внимания, Говард подсел поближе к Сайеду. Тот сразу смекнул, в чем дело, и повернулся спиной, чтобы отгородить Картера от ненужных взглядов. Говард осторожно расстегнул рубашку, потом достал сумочку, вынул фотографию Сары и выудил две банкноты по фунту, которые быстро сжал в кулаке.
Картер как раз хотел положить обратно фотографию, как вдруг заметил любопытный взгляд Сайеда. На лице мальчишки просияла улыбка, и он спросил:
– Ваша жена, мистер Картер?
– Это тебя не касается! – тихо проворчал Говард и сунул фотографию в сумочку, потом незаметно застегнул рубашку.
– Мистер, – нерешительно начал Сайед, – а где ваша жена сейчас?
– В Англии, – неохотно ответил Картер. – Почему ты спрашиваешь?
Сайед смущенно отвел глаза.
– Неловкая ситуация получается, – неохотно произнес он. – Но я мог бы поклясться, что именно у этой дамы с фотографии я стащил сумочку. Мне очень жаль, мистер Картер.
Прошло время, прежде чем Говард смог привести свои мысли в порядок. От слов Сайеда Картеру стало не по себе. Говард еще раз вынул фотографию Сары из-под рубашки и сунул под нос мальчику.
– Да, точно эта женщина! Она сходила с почтового парохода на пристани. Ее багаж повезли в отель «Луксор». Когда она спускалась по сходням на берег, я… Ну, вы знаете уже. Мне действительно очень жаль, мистер Картер. Я просто в отчаянии. Как я могу теперь загладить свою вину?
Слова Сайеда звучали правдиво.
– Эта дама сошла на берег здесь! – недоверчиво спросил Говард, размахивая фотографией перед носом Сайеда. Хотя он и старался, ему не удавалось скрыть своего волнения.
– Ну, я же говорю вам! Она и послужила причиной того, что я тут сижу!
Говард поспешно сунул фотографию под рубашку.
– Мне нужно выйти отсюда! – почти беззвучно прошептал он и повторил: – Мне нужно выйти отсюда!
Сайед указал на кулак Картера, в котором все еще были зажаты два фунта.
– Если вы будете так любезны…
Говард не питал больших надежд, но теперь ему было все равно. Он сунул деньги Сайеду так, чтобы никто не заметил, и пригрозил мальчику:
– Но если ты обманешь, я убью тебя. Можешь не сомневаться!
– Договорились, – невозмутимо ответил тот. Картер спрашивал себя, действительно ли этот паренек такой хладнокровный жулик или просто он уверен в своих силах? Картер не спускал с него глаз. Мальчик подошел к решетке и позвал охранника, дремавшего в конце коридора на стуле.
Охранник с явной неохотой поднялся на зов Сайеда. Он пробормотал непонятное проклятие и зашаркал по каменному полу стоптанными башмаками. Было слышно, как Сайед что-то шепчет ему, но разобрать хотя бы слово Картер не смог. Наконец охранник так же шумно удалился, как и пришел.
Через пару минут у решетки появился Хамди-бей, и между ним и Сайедом снова началось долгое перешептывание. Во время разговора парнишка часто оборачивался и показывал пальцем на Картера. После короткого спора начальник полиции ушел.