Вторая гробница - читать онлайн книгу. Автор: Филипп Ванденберг cтр.№ 51

И снова Картер почувствовал себя жалким и убогим» ничтожным и маленьким. О, как он ненавидел это состояние! Говарду не нравилось быть ничтожным. С детства он страдал от нищеты и мечтал стать когда-нибудь великим и значительным.

Картер не стал перечить, со злостью в душе он удалился, но, вместо того чтобы идти в затхлый подвал, он отправился в Сваффхем Сара была единственным человеком, который мог его утешить.

По дороге в Сваффхем его негодование по поводу поведения лорда и леди Амхерст росло, и Говард сам себе сказал: «Ты не должен вести себя так, будто ничего не произошло». После всего что случилось, Картер твердо решил уйти с этой работы – так сильно он был разочарован.

Наступил вечер, когда Говард въехал в Сваффхем. Школа была уже закрыта. Картер незаметно подошел к черному ходу и позвонил три раза в колокольчик – это был условный знак, о котором они договорились заранее.

Сара была вне себя от радости, обняла и поцеловала Говарда. Но потом она заметила его мрачное лицо.

– Что случилось, Говард?

По пути наверх Картер начал рассказывать, что произошло и что он собирается уведомить лорда о своем уходе. Поднявшись на последний этаж, где Сара использовала старые комнаты баронессы для своих нужд, обставив их новой мебелью, они уединились в уютной комнатке. От железной печки исходило приятное тепло.

Сара молча слушала рассказ Картера. Когда он закончил, она притянула Говарда к себе поближе, так что его голова оказалась у нее на коленях, и ответила:

– Говард, у немцев есть такая поговорка: без муки нет и науки!

– У этих немцев на все найдется поговорка.

– И в большинстве случаев они правы. Тебе еще многому предстоит научиться. Прежде всего тебе нужно научиться идти на уступки, даже если ты знаешь, что тысячу раз прав. Ты должен научиться владеть собой! Иначе ты никогда не повзрослеешь.

Слова Сары разозлили Говарда.

– Вы говорите, как настоящая учительница!

– А тебя это удивляет? – улыбнулась Сара. И эта улыбка, красивейшая во всем мире, как говорил Картер, прогнала его мрачное настроение. Юноша был рад, что навестил Сару, потому что в целом она была права: он обладал такими качествами характера, которые попусту усложняли его жизнь. Его упрямство и нетерпимость к большим и маленьким несправедливостям, которые происходили в жизни изо дня в день, создавали лишние проблемы.

Углубившись в свои мысли, Картер наслаждался тем, что Сара запускает пальцы в его волосы. Он довольно урчал, а затем робко спросил:

– Можно я сегодня ночью останусь здесь, мисс Джонс?

Сара склонила голову и посмотрела Говарду в глаза.

– При одном условии!

– Я готов следовать всем указаниям.

– С рассветом чтобы духу твоего здесь не было. И чтобы ты вернулся на свое рабочее место.

– Договорились! – ответил Картер и еще теснее прижался к Саре. Закрыв глаза, юноша блаженствовал, упиваясь теплотой ее тела, и думал, должен ли он рассказать Саре о своем разговоре с Алисией, о том, что он выдал их тайну. Но он решил отложить то, что его так давно тревожило, на потом.

Серебряная роса покрывала луга перед Дидлингтон-холлом, а в прудах крякали утки, когда Говард Картер ранним утром вернулся а поместье. На развилке он встретил Молочного Джона, который в это время в зеленой повозке, запряженной сивой лошадью, возил молоко к завтраку в Дидлингтон-холл и другие поместья в округе. Он сидел на козлах и что-то бодро насвистывал под нос.

– Доброе утро, сэр! – закричал он еще издалека. – В такую рань и уже на ногах?

– Да-да, а что еще остается, – рассеянно ответил Говард, запыхавшись от напряженной езды.

На кухне в подвальном этаже господского дома миссис Криклвуд уже громыхала чайниками и сковородками, готовя завтрак для прислуги. Ее яичница-глазунья была знаменита и популярна, как королевские драгоценности. Рецепт ее хранился в тайне, ведь миссис Криклвуд овладела искусством жарить яйца с обеих сторон. С момента появления в этом доме Джейн Хэклтон Картер очень полюбился миссис Криклвуд.

Говард уселся за длинным, сверкающим чистотой кухонным столом, где уже сидели дворецкий Альберт и две горничные.

– Вы сегодня выглядите усталым, мистер Картер, – приветно заметила кухарка.

– Хм, – ответил Говард, а горничные тайком переглянулись. Дворецкий Альберт держал чашку обеими руками и демонстративно смотрел в потолок, будто в такой ранний час не хотел вести никаких разговоров. Хотя в отношениях между Говардом и Альбертом больше не было холодности, до дружбы им было еще далеко.

Миссис Криклвуд собралась нести его светлости и леди Маргарет на серебряном подносе утренний чай, Альберт встал, чтобы отправиться со своей чашкой с чаем наверх, а Эмили, злого языка которой опасалась вся прислуга, хихикнула. Прикрыв рот ладонью, она сказала:

– Думаю, сегодня ночью в Дидлингтон-холле одна кровать осталась холодной.

Прежде чем Говард успел одернуть наглую горничную, миссис Криклвуд прикрикнула на нее:

– Прикуси язык, дуреха, и берись за работу!

Обе горничные подскочили, как перепуганные курицы, но все так же хихикали.

Оставшись наедине с Говардом, миссис Криклвуд подсела к нему за стол и положила руку на его запястье.

– Следовало бы надрать задницы этим девчонкам. Вы ведь наверняка ездили к своим теткам, мистер Картер!

– Да, миссис Криклвуд. – Говард довольно кивнул. – Я же должен хоть изредка следить за порядком.

Разумеется, на этот разговор никто бы не обратил внимания, если бы в тот же день не состоялся один неожиданный визит. Отец и мать Картера прибыли в Дидлингтон-холл в сопровождении Фанни и Кейт, чтобы поинтересоваться самочувствием Говарда, точнее сказать, они испытывали большое любопытство и недоверие к тому, что рассказывал юноша о своей работе, хотя это и соответствовало фактам. Четыре фунта жалованья для мальчика, которому не исполнилось и шестнадцати, внушали Сэмюелю Картеру большие опасения, ведь он в «Illustrated London News» зарабатывал едва ли больше, и это при том, что ему было почти шестьдесят.

И для родителей, и для теток, уже много лет никуда не выбиравшихся, поездка из Сваффхема в Дидлингтон-холл стала настоящим событием. Что касается Говарда, то у него этот визит вызвал не только раздражение, но и, учитывая сложившуюся ситуацию, серьезные опасения, поскольку грозил обернуться катастрофой. Конечно, Фанни и Кейт были добропорядочными пожилыми дамами, которые знали, как вести себя в повседневной жизни, но Сваффхем не мог сравниться с Дидлингтон-холлом. Да и манеры, к которым быстро привык Говард, превосходили нормы обычной вежливости.

Картер готов был сквозь землю провалиться, когда Фанни и Кейт попросили леди Маргарет показать им дом, в котором работает их племянник. Даже увещевания Сэмюеля Картера о том, что Дидлингтон-холл выше всяких похвал, не убавило интереса теток. Они настаивали на своем.