Пережить все заново - читать онлайн книгу. Автор: Алена Белозерская cтр.№ 34

Девица была лицом известного итальянского модного дома и красовалась почти в каждом женском журнале. Странно, что Полина не узнала ее сразу. Наверное, потому, что все внимание было приковано к Люку, а не к его пассии.

– Как поживаешь, Матуа? – беспечно, словно «для галочки», поинтересовался Люк. – Может, ты уже не Матуа?

Полина заметила, что последний вопрос не понравился длинноногой «модельке», которая, судя по всему, рассчитывала получить эту фамилию.

– Обещаю тебе, что навсегда останусь ею. Даже когда выйду замуж за другого, не изменю имя, которое мне очень нравится.

– Если выйдешь, – поправил ее Люк, рассмеявшись. – Получается, скоро в Париже будет две мадам Матуа. Как бы люди не запутались!

– Я нечасто бываю в Париже. К тому же меня вряд ли с кем-либо можно перепутать. Что ж, я спешу.

Полина, не прощаясь, обогнула влюбленную парочку и полетела вперед с такой скоростью, словно за ней гнались злые собаки. Через пятьсот метров она замедлила шаг и отдышалась. Внутри было так гадко, что хотелось подойти к ближайшему дереву и, нагнувшись, опорожнить желудок. Тошнота постепенно исчезла, но горький ее осадок все еще ощущался на губах. Полина подавила желание обернуться и проследить взглядом за Люком и его длинноногой любовницей, которая, в отличие от самой Полины, едва подкрасившей тушью ресницы, выглядела настолько эффектно, будто собиралась на фотосессию. Она испытала непонятную зависть к девушке. Ее счастливое лицо раздражало, а радость, светившаяся в глазах Люка, вызвала такой шквал ревности, что Полина едва не утратила способность дышать. Подобной ненависти к своему бывшему мужу она никогда не испытывала. Ко всему прочему, это страшное чувство было приправлено жгучей обидой на свои собственные неудачи. Конечно, Полина осознавала, что Люк не может быть постоянно один и их развод не поставил точку в его личной жизни. Однако глубоко в голове тоненький ехидный голосок, который она назвала злорадством, желал, чтобы Люк навсегда остался в одиночестве и ни одна женщина в мире не смогла бы его получить. Полина испытала желание вернуться в отель, крепко выпить и, громко рыдая, пожаловаться Тоне на вероломность бывших супругов. Вместо этого она вытерла шарфом лицо, вспотевшее от разочарования и быстрой ходьбы, и подошла к двери мастерской, нацепив на лицо маску благодушия и элегантности.

Спустя час, довольная результатами беседы, она вышла на улицу и присела на скамью, стоящую у соседнего магазинчика под еще не распустившейся липой. Позвонила Миронову, как верно заметила Тоня, своему любимому клиенту, и сообщила, что через три месяца он получит «игрушку», о которой мечтает. Между ними действительно возникли особые отношения, теплые, дружеские, не похожие на те, что связывали Полину с другими заказчиками. Поэтому и общение с ним было отчасти фамильярным и игривым, какое могут позволить себе лишь давние приятели.

– Так долго! – пробасил в трубку Миронов.

– Есть еще один вариант, – помолчав, сказала Полина. – Подождать, как остальные, два года!

– Вертихвостка, – рассмеялся Миронов. – Пообедаем, когда вернешься? Мы уже два месяца не виделись!

– Обязательно, – пообещала Полина и, услышав характерный звук в телефоне, сообщающий о параллельном звонке, посмотрела на экран.

Звонила Зина, и это означало, что можно не прерывать разговор с Мироновым, а Михайловой перезвонить позже, так как Полина до сих пор злилась на нее. Она еще долго говорила с Константином Витальевичем о переменах в жизни. В светских кругах ходили слухи, что «аллигатор» влюбился, ибо резко взялся за реконструкцию своего внешнего вида, обратился к диетологам-тренерам-медикам, в общем, всячески старался улучшить «фасад». Сам Миронов не подтвердил сплетни, но и не опроверг их, лишь сказал, что безмерно счастлив. Попрощавшись с «влюбленным шестидесятилетним дедом», Полина некоторое время обдумывала его слова о том, что любовь приходит тогда, когда в ней меньше всего нуждаешься, и только потом перезвонила Зине.

– Привет, – холодно сказала она в трубку.

– Нина пропала.

– Что?! – Полина вскочила со скамьи и беспомощно огляделась, словно пыталась увидеть девочку среди прохожих. – Когда?

– Вчера Литвин отправил за ней в школу машину, но охрана так и не дождалась ее. – Голос Зины был тревожным. – Дети видели, что Нина села в такой же «Мерседес», какой обычно забирает ее. В общем, тут все места себе не находят.

– Ты действительно думаешь, что Хулия причастна к исчезновению девочки? – спросила Тоня, наблюдая за тем, как Полина быстро складывает вещи в саквояж. – Какое отношение она имеет к Нине?

– Я рассказала тебе не все.

– И о чем же ты умолчала? Говори, – приказала она, усадив Полину на кровать и присев рядом с ней.

– Когда ты была у Хулии… она сказала… потребовала, чтобы я привезла ей Нину. Это и было условием твоего освобождения.

Полина не решалась повернуться к Тоне и увидеть выражение ее глаз, но еще с большим страхом она вслушивалась в тишину, воцарившуюся в комнате. Девушка напряженно молчала, наконец, сказала:

– Расскажи подробнее, что произошло. С самого начала, пожалуйста.

Когда Полина закончила говорить, Тоня резко поднялась и, задумчиво теребя рукой длинную косу, прошлась по комнате. Потом остановилась напротив подруги, которая сгорбившись, как старушка, разглядывала пушистый ковер на полу перед кроватью, и дотронулась до ее подбородка, прося посмотреть на себя.

– Чего ты боишься, Полина?

– Что ты подумаешь, будто мы бросили тебя.

– А разве не так?

– Нет! – с жаром воскликнула Полина. – Мы сделали все, что от нас зависело, – оправдывалась она и вдруг, неожиданно для себя самой, начала врать: – Я отдала бы Нину, только бы Хулия ничего не сделала с тобой.

– Ты готова была привезти Хулии ребенка, предать Литвина, ради моего спасения?!

– Да, – кивнула Полина, удивленная тем, насколько легко далась эта ложь.

Ей даже начало казаться, что она говорит правду, в которой совершенно не сложно признаться. Будто сейчас Полина переигрывала ситуацию по-новому и рассказывала, как поступила бы, если бы у нее была возможность вернуться в тот день, когда Хулия выдвинула свои требования. И одновременно она осознавала, что ничего не изменилось бы, и вопрос об освобождении Тони решился бы тем же самым способом. Алекс и Майкл не позволили бы совершить преступление, да и сама Полина не решилась бы отдать ребенка женщине, играющей в этой странной истории пока еще непонятную роль.

Однако отчаянно хотелось думать, что она пошла бы на все, лишь бы спасти Тоню, которой угрожали смертью. Чувствовать себя благородным преступником гораздо приятнее, нежели ощущать предателем. Люди идут на всевозможные уловки, чтобы не испытывать презрения к себе за слабости, которые приводят к непоправимым последствиям. Полина не была тому исключением. Как и другие, она пыталась оправдать свои действия, причем в своих же глазах. «В любом случае я проиграла бы, – убеждала она себя, глядя в лицо Тони, которая присела перед ней, взяла за руку и с благодарностью поцеловала запястье. – Если бы я отдала Нину Хулии, меня уничтожил бы Литвин, узнав о причастности к похищению дочери. Или же Хулия избавилась бы от Тони… Но ее вернули, значит, я все сделала правильно».