Серебряная ветка - читать онлайн книгу. Автор: Розмэри Сатклиф cтр.№ 32

Никто из тех, кто посещал после наступления темноты маленький домик или потайную комнату в старом театре, никогда не ходил прямым путем, из опасения, что за ним может быть слежка. Вот и сегодня из-за какого-то беспокойного чувства, которое оставил Серапион-египтянин, Юстин повел своего спутника еще более запутанной дорогой, чем обычно. Но когда они нырнули в зияющую чернотой щель и подошли ко входу во дворик, тень, неотступно следовавшая за ними всю дорогу от «Дельфина», не исчезла. Юстин помедлил возле калитки, как всегда прислушиваясь к тишине, но не услышал ни звука, ни шороха в сгущающемся мраке улочки. Но как только он поднял засов и скользнул вместе с молодым центурионом в калитку, которая бесшумно закрылась за ними, одна из теней отделилась от остальных и, словно ящерица, юркнула за ними вслед.

Маленький дворик был погружен во тьму, но свет запоздалой луны, уже начинающей убывать, высветил кромку стены старого театра над их головами и тронул серебром верхние яблоньки, так что теперь висящие на ней недозрелые маленькие плоды напоминали яблоки на любимой серебряной ветке Куллена. Юстин снова остановился, слух его был обострен до предела, и какое-то недоброе предчувствие не покидало его. Однако тень в проулке ничем не отличалась от любой другой, и, прошептав: «Сюда», он провел своего спутника через двор к двери дома. Она была не заперта, как и калитка, поскольку должен был прийти Федр. Юстин открыл ее, и они прошли внутрь.

И в тоже мгновение отворилась калитка с улицы и тут же бесшумно закрылась. Все было неподвижно в маленьком дворике, и только серебристые ночные бабочки кружились среди серебристых веток яблони.

Полоса бледно-желтого света выбивалась из-под двери комнаты, да и сама комната, когда Юстин поднял щеколду и они вошли внутрь, показалась им необычайно светлой. Они застали там Флавия и Паулина, шахматная доска на столике между ними красноречиво свидетельствовала о том, как они коротали время в ожидании Федра с «Береники».

— Вот хорошо, и ты вернулся, — приветствовал Юстина Паулин, но, заметив незнакомого человека за ним, тут же спросил: — А кого ты привел с собой?

— Еще одного отправить тем же путем.

— Тогда придется подумать, что можно сделать. — Паулин рассеянно передвинул фигурку. — А какие вести о нашем последнем?

— Благополучно достиг берега.

Во время этого разговора Флавий не сводил глаз с неожиданного гостя.

— Это ты затеял ссору с божественным Аллектом у храма Юпитера? — вдруг спросил он и так резко встал, что закачалась шахматная доска и ужас на мгновение исказил лицо Паулина.

Гость улыбнулся нервной натянутой улыбкой.

— Ты тоже был там, у храма? — спросил он.

— Да. Мне хочется думать, что и у меня хватило бы смелости поступить так же, как ты, если бы моя когорта дежурила вчера на улице.

Какое-то мгновение они смотрели друг на друга поверх стоящей на столе лампы, Флавий был в грубой рабочей одежде, заросший, давно не мытый, но гость тем не менее задал ему вопрос тоном, в котором почти не было сомнения:

— Ты, видно, из нашего братства?

— В прошлом году в это время я командовал когортой на Валу.

Паулин, с любопытством наблюдавший за гостем, хмыкнул, выразив свое одобрение.

— Я слышал эту историю о ссоре с императором, — сказал он. — Не очень мудрый поступок, милый юноша, но в общем и целом… хм… похвально, вполне, вполне похвально. И теперь ты чувствуешь, что Галлия для тебя более подходящее место, чем Британия, не так ли?

— А ты можешь устроить мне этот переезд?

— Могу, — невозмутимо ответил Паулин. — Если ты наберешься терпения и несколько дней погостишь у меня. Но вот боюсь только… хм… что квартирка немного тесновата.

С этими словами он поднялся и тут же принялся привычно хлопотать, тихо и неназойливо.

— Я даже не предложил тебе сесть. Садись, садись, пожалуйста. Скоро должен прийти один из наших, и когда он придет… ты уж не обессудь… тогда я тебе покажу это мое гнездышко. В нашем деле самое лучшее, знать не больше, чем необходимо. Ни в коем случае не больше. Между прочим, ты ужинал? Тогда чашу вина? Молю тебя, сядь, наконец.

Гость отказался от вина и от ужина, но все же сел. Когда все разместились вокруг стола, он, немного выждав, сказал:

— Я чувствую, что проще всего не задавать вопросов, и поэтому не буду их задавать. А вы, если хотите, продолжайте игру.

Паулин просиял:

— Да, было бы неплохо, но только если ты не сочтешь это за невежливость с нашей стороны. Вообще-то, потом, когда… хм… вернется наш друг, у нас вряд ли найдется время для шахмат, а я, должен признаться, терпеть не могу оставлять недоигранной партию, особенно если она выигрышна. Флавий, по-моему, сейчас твой ход.

В маленькой светлой комнате с закрытыми ставнями было очень жарко и очень тихо, лишь жужжание синей мухи где-то наверху в стропилах да негромкий стук передвигаемых на доске фигур нарушали установившуюся тишину. Молодой центурион сидел, обхватив руками колени и глядел неподвижно перед собой, а Юстин, следивший за игрой, вдруг почувствовал, что начинает засыпать, — фигуры слегка заплясали на расплывшихся черно-белых клетках, и стук, когда их передвигали, казалось, уходил все дальше и дальше… Однако этой шахматной партии так и не суждено было завершиться.

Неожиданно Юстина пробудил грохот отодвигаемых от двери в кладовке ящиков и старой мебели, и тут же в комнату ворвался Федр, корабельный мастер, а с ним — ощущение внезапной беды, запах смертельной опасности, заставившей всех вскочить на ноги прежде, чем Федр успел выкрикнуть:

— Варвары из императорской гвардии окружили дом! На улице, во дворе — их всюду полно. Я чуть не налетел на них, но милостью богов вовремя заметил и бросился назад воробьиным путем.

Наступившая вслед за тем тишина длилась миг, не дольше, но Юстину казалось, что она все разбухает и разбухает, словно гигантский мыльный пузырь — пузырь, надутый мертвой тишиной. И из глубины этой тишины спокойный голос Паулина произнес:

— Юстин и Флавий, будьте добры, заприте на засов наружные двери.

Они разом бросились исполнять приказание, и, надо сказать, вовремя: как только Юстин опустил засов двери, ведущей во дворик, необычно крепкий для частного дома, на нее обрушился шквал ударов, так что дерево содрогнулось и задрожало у него под руками, и сразу же раздался рев гортанных голосов:

— Открой дверь! Кому говорят, а не то вышибем ее! Слышишь, ты, кто прячет предателей, сейчас запалим крышу и выкурим тебя вон!

Засов, конечно, спасал, но очень ненадолго — исход был предрешен. Юстин бегом бросился в атрий, такой еще светлый на столе и раскрашенными домашними богами в нишах вдоль стен, и тут услышал голос центуриона:

— Это все я наделал. Вероятно, кто-то шел за мной. Я выйду к ним.