Без срока давности - читать онлайн книгу. Автор: Константин Гурьев cтр.№ 33

— Почему ты так решила?

— Интуиция.

Она повернулась к Корсакову, ожидая насмешек, но Игорь промолчал. Он верил в Анину интуицию:

— Что она тебе подсказывает?

— Может быть, он обратился к тебе, как к той самой соломинке, которую хватает утопающий. Думаю, что Гордеева к нему пришла с подачи первого, и основного, заказчика, а уж потом появился второй. Что там было — неизвестно, но после смерти Гордеевой Житников сразу же свернул всю нашу работу.

— Думаешь, испугался чего-то?

— Не думаю, а уверена, хотя доказать не смогу. Видимо, ему стало ясно, что работает на конкурентов, и понял, что рано или поздно они узнают об этом. И тогда ему конец.

«Второй-то знает об этом с самого начала, — подумал Корсаков. — Потому и прилепился к Житникову и качает из него все, и ничего плохого пока не сделает. Невыгодно. А вот первый-то, если узнает, будет очень недоволен. Очень. Это же очевидно».

Но вслух этого Игорь не сказал. Не всякое слово — золото.

1929, январь — апрель

ПОЗДНЯКОВ

Утром 25 января 1930 года, сразу после завтрака, русский эмигрант по фамилии Кутепов, проживавший в Париже, ушел из дома, сказав жене, что отправляется в церковь и вернется к обеду. К обеду, однако, не вернулся.

Едва стало известно об этом, начались поиски. Искали Кутепова и ждали его возвращения несколько суток, однако никаких известий так и не появилось.

Кутепов исчез, и исчезновение это было пугающим.

Долго еще оно будоражило умы эмиграции, вспыхивая изредка вплоть до наших дней.

Среди бела дня в центре европейской столицы бесследно пропал не какой-нибудь обыватель, человек, до которого никому нет дела.

Исчез генерал от инфантерии Александр Павлович Кутепов — председатель Русского общевоинского союза (РОВС), который был известен слишком многим. Скорее всего, хоть об этом не говорили открыто, Кутепов находился под контролем французских спецслужб, а может быть, и спецслужб иных стран, следовательно, просто «исчезнуть» он не мог.

Казалось, шумиха начала утихать, когда вновь поползли слухи: Кутепова похитили агенты ГПУ по приказу Сталина, который очень уж боялся генерала.

Этой сказке суждена была долгая жизнь, ее рассказывали и пересказывали, украшая всевозможными деталями.

Сперва повествовали, будто Кутепов отчаянно сопротивлялся, и только после того, как его нашпиговали какими-то таинственными уколами, парализующими волю, его удалось запихать в автомобиль.

Потом стали рассказывать, что Кутепова под видом подгулявшего матроса завели на борт «красного» торгового судна в Марселе, а позже отправили в Совдепию. Правда, одни «отправляли» его в Новороссийск, другие — в Одессу, а третьи вовсе — в Ленинград. Впрочем, это уже детали.

Дальнейшее тоже различалось деталями.

Ходила легенда, что генерал умер в пути. То ли от сердечного приступа, то ли от пыток. Однако некоторые «достоверные источники» утверждали, что Кутепов умер в Москве после встречи со Сталиным, которого генерал, естественно, даже слушать не стал, обдав холодным презрением.

Ну, а позднее заговорили о том, что никуда генерала не увозили, а убили прямо в Париже и там же закопали. Правда, откопать теперь его никак невозможно: понастроили на том месте много чего!

Потом в том же городе Париже на кладбище Сен-Женевьев де Буа поставили памятник, символизирующий могилу генерала Кутепова.

Забыли, правда, в такой суматохе, а может быть, намеренно упустили из вида, что легенда эта выросла из предположений эмигранта и известного журналиста Владимира Львовича Бурцева, который к тому времени уже почти полвека выискивал врагов всюду, где только возможно. Этим, собственно, и жил.

Забыли и то, что именно он был человеком, подтолкнувшим к роковому решению самого Бориса Савинкова, которого чекисты обманом завлекли в Совдепию.

То ли ошибся тогда Бурцев, советуя Савинкову, то ли, напротив, весьма тонко сыграл роль, приготовленную ему другими… Бог весть… Мало ли их, таких бурцевых…

Между тем Александр Кутепов после своего исчезновения еще довольно долгое время был жив и здоров. Собственно, генерал Кутепов исчез добровольно, в соответствии с тонко рассчитанным планом, и сделал это для того, чтобы нанести ненавистным большевикам очередной «решающий удар». И это было одним из звеньев хитроумной операции, которая возникла, как это часто бывает, в результате случайности.

Впрочем, кто знает, где пролегает грань, отделяющая «случайность» от «закономерности»?…

Все началось с того, что особоуполномоченный ГПУ по Туркестану Кирилл Фомич Поздняков в городе Актюбинске в январе 1929 года случайно встретил своего старого знакомца. Но, пожалуй, здесь «случайности» и прекращаются.

О Позднякове — подробнее, ибо сам по себе был он человеком легендарным. Достаточно было бы и того, что в ВЧК Поздняков работал с 20 декабря 1917 года, то есть с момента ее основания, и был к тому же большевиком с дореволюционным стажем. Но присутствовала в биографии Позднякова страничка, делавшая его человеком необыкновенным. Именно ему было поручено весной 1918 года возглавить тайную экспедицию, которой предписывалось вывезти из Екатеринбурга, из России, семью бывшего российского императора Николая Романова. Именно ему… [1]

Общеизвестно, после таких операций люди оказываются приобщенными. Вот, и положение Позднякова возле Дзержинского стало особым. Именно — особым! Единственная привилегия — самые важные дела, самые рискованные поручения. Опасность провала — максимальная, но и доверие растет, как на дрожжах.

Но летом 1926 года Феликс Дзержинский, основатель и бессменный руководитель ВЧК и ее наследниц, скоропостижно скончался. Труп его еще не остыл, а за пост уже началась схватка, но, как и положено в тех кругах, тайной. Впрочем, та борьба вышла далеко за пределы спецслужб, и на то были иные причины.

Власть еще не пришла в себя после смерти Ленина. Разные люди, различные силы пытались встать во главе страны, во главе партии, потому и возникло несколько группировок. Каждая состояла из разношерстных людей, и было в этом противостоянии важно все!

А тут — такое!

Все понимали, что ЧК в предстоящей борьбе может сыграть роль важную, а то и решающую. И тот, кто овладеет ЧК, овладеет и партией, и страной.

Тогда, летом 1926 года, силы всех сторон были примерно равны, поэтому и решение было принято компромиссное: председателем О ГПУ стал Вячеслав Менжинский. Он долгие годы был заместителем Дзержинского и, следовательно, был политически нейтрален, ибо тот не простил бы никакой ангажированности: сам знал, какую роль может сыграть ЧК. Помнил эсеровский мятеж восемнадцатого года и внимательно следил, чтобы все занимались своим прямым делом и не отвлекались на интриги. Это в Феликсе, между прочим, многим и не нравилось, но кто посмеет высказать обвинение герою революции?