Щит земли русской - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Буртовой cтр.№ 30

За спиной послышались тяжелые шаги. Князь Владимир оборотился. В сопровождении медленно ступающего воеводы Волчьего Хвоста легко шел смуглолицый и чернобровый византиец, среднего роста, подвижен и нетерпелив. В правой руке запечатанный свиток.

— Василик византийского императора Парфен Стрифна из Капподакии родом, — представил василика воевода Волчий Хвост.

На бритом лице василика удивление. Удивлялся Парфен простоте приема у князя Киевского: ни многолюдства боярского, ни показной роскоши палат по случаю иноземных посланцев. Буднично и просто принимал василика князь Киевский, словно бы между дел. Иное в Константинополе! Император первым делом старается поразить посланцев величием и роскошью трона, палат и многочисленной свиты…

Князь Владимир, ответив на глубокий поклон василика приветливым кивком, понимая недоумение Парфена, сказал кратко:

— Мужи мои при войске да по делам разосланы. Созывать их на Гору время не терпит. Слушаю тебя, василик Парфен. Во здравии ли император Василий и его родичи? И добро ли тебе было в пути и в Киеве, меня дожидаючи? — и жестом пригласил василика к столу, убранному голубой столешницею.

Парфен с поклоном вручил князю свиток-грамоту и только после этого сел на лавку за стол напротив князя. Сказал, что император Василий в полном здравии, и в свою очередь осведомился о здоровье князя Киевского, княгини Анны и сыновей.

— О чем хлопочет император Василий? — князь Владимир хрупнул сургучной печатью, развернул свиток, но читать не стал.

— О помощи просит василевс. Арабы неодолимой силой идут с востока. Большое разорение несут Византии. — Парфен сказал главное и выжидательно умолк — что скажет князь Владимир? Знал — не удалось, видимо, старшему василику Иоанну Торнику убедить кагана Тимаря направить свое войско против арабов, вновь печенеги на земле росов. И что теперь сталось с Иоанном Торником? Быть может, и в живых уже нет его…

— Сам видишь, василик Парфен, каковы мои заботы. — Князь Владимир отложил грамоту на край стола. Светло-желтый свиток, волоча коричневую печать по голубому покрывалу, тут же свернулся в тугую трубочку. — Лишь придет новое лето, как печенежские полки незвано лезут в гости, с мечом и пожарами. Приучила Византия степные орды к набегам на Русь, золотом и посулами дорогими приучила. От византийского коварства погиб и отец мой Святослав, смерть принял от кагана Кури, купленного на византийское золото… Не легко теперь отучать печенегов от злого навыка, сила для этого нужна. И время. Так и ответствуй от меня своему василевсу: пока печенеги с разбойным умыслом ходят на Русь, помощи от меня Византии не будет!

Василик встал, отвесил князю глубокий поклон. Однажды утром, увидев дым сигнальных костров от Роси и до Киева, понял он, что степь вновь напала на Русь. Потому иного ответа и не ждал.

Какое-то время византиец стоял молча, потом внимательно и с сочувствием посмотрел на князя Владимира.

— Русь с печенегами в войне. Вашему посольству не говорить с каганом, пока горят вежи россов. Дозволь, князь Владимир, мне первому сказать кагану Тимарю слово о мире? Думаю я, что не дошел до кагана старший василик Иоанн Торник, не успел вручить грамоту от божественного василевса с просьбой не ходить на Русь, дать ей мир и покой. С ответом Тимаря поспешу в Киев пред твои очи, князь.

Князь Владимир с интересом глянул на Парфена. Услышал, как воевода Волчий Хвост, почтительно стоявший рядом у открытого окна, в ответ на слова Стрифны поощрительно крякнул в кулак.

— Доброе дело сделаешь, василик Парфен, если станешь посредником между Русью и печенегами. Слово даю императору Василию: учинится прочный мир с Тимарем — пошлю сильное войско Византии в помощь. Князья Киевские не один раз уже помогали вашему отечеству, данное слово свое держали крепко. Поезжай к Тимарю. И если он примет мир — ждем тебя в Киеве. Тогда снарядим доброе посольство к печенегам. Послужишь Руси — тем послужишь и Византии. Возьмешь ли с собой достойную охрану, василик Парфен?

От охраны Парфен Стрифна отказался: случится вдруг неудача, так зачем зря губить дружинников? Явится он к Тимарю от имени византийского василевса, — от имени василевса и говорить будет о мире с Русью.

Князь Владимир пожелал ему удачи. Воевода Волчий Хвост самолично обещал завтра поутру проводить василика из города до печенежских дозоров.

* * *

Иоанн Торник обрадовался несказанно — каган Тимарь вновь зовет его в Белый Шатер! После памятного приступа под Белгород, когда печенежское войско с изрядным уроном и с позором отошло в свой стан, каган будто забыл о василике, к себе не призывал, а случалось увидеть издали, отводил глаза в сторону. Будто это его вина, Торника, что россы устояли на стенах!

Мимо сумрачных нукеров прошел Иоанн торопливо, размышляя — зачем понадобился? Что новое надумал этот степной хищник? Может, о Киеве спрашивать будет, под Киев решил войско повести?

Вошел, с порога поочередно отвесил поклоны кагану, княжичу Араслану и князю Урже, который стоял справа от кагана, сцепив на рукояти меча длинные пальцы с дряблой желтой кожей. А когда поднял голову — оторопь взяла — перед каганом на коленях стоял младший василик Парфен Стрифна!

И на лице Парфена, избитом до кровоподтеков, удивление не меньшее — как, Иоанн жив и при кагане? Неужто пленником?

Уржа недобро усмехнулся, увидев столь нежданную обоим василикам встречу. Прервал краткую паузу:

— Близ Кыюва наши батыры его изловили. Ехал с конными урусами. Говорит, что шел к кагану. Еще утверждает, будто из твоего посольства от императора Василия. Верно ли? А может, доглядчик от князя Владимира? Знаешь ты его, Иоанн?

— Да… Вместе посланы были, — с трудом приходя в себя, выдавил Иоанн. Со стороны грек походил на человека, которого только что вытащили из речной глубины, откуда сам он уже никогда не поднялся бы.

— С миром к нам приехал от князя Владимира, — Тимарь, который сидел на бархатной подушке молча, зажав губами правый ус, сказал это для Торника. — Как думаешь, мой многоопытный советник, даст ли выкуп за Белый город князь урусов? Или хитрость какую затевает, ждет, пока дружина прибудет в Кыюв?

Торник так и не придумал еще, что делать, как повести себя — спасать ли Парфена или убрать руками кагана? Что лучше? Как поступить без промашки? А у Парфена брови поднялись дугой, едва умолк каган, гневом сверкнули черные глаза, покривилось избитое лицо — вон как вышло! Торник — в советчиках у печенежского кагана! Что же он ему советует, если божественный василевс повелел не выкупа с Руси добывать печенегам, а помощи искать Византии?!

Иоанн с трудом приходил в себя от оцепенения, едва нашелся, что ответить кагану:

— Если о выкупе хотел вести речь князь Киевский, то почему не послал своих знатных мужей с подарками кагану? Почему поручил это чужому человеку, жизнь которого ему не дороже червя под ногами?

Парфен качнулся от таких слов, сделал попытку вскочить на ноги, но два рослых нукера тут же навалились ему на плечи, посадили на ковер. Сумел лишь руку протянуть к Торнику, словно предостеречь хотел от необдуманных слов и по ступков.