Сладкие весенние баккуроты. Великий понедельник - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Вяземский cтр.№ 16

— В Книге Бытия, как ты знаешь, описаны шесть дней творения. Но до этих шести дней были еще два. Вернее, это были не дни, а то, что было до этих шести дней и до начала всякого времени, до начала самого Начала. Помнишь? «В начале сотворил Бог…» И вот, до этого Начала существовало нечто, которое некоторые философы называют Плеромой, то есть Полнотой. И я это так же буду называть, хотя никакое название тут не годится. Ибо ты прав, Толмид: все наши слова — лишь призраки истинной мысли. Перед лицом Плеромы призраки тем более беспомощны. Но у нас с тобой кроме этих слов-призраков больше нет ничего в запасе. А потому позволь мне Это называть Плеромой.

Плерома — это не Бог, потому что она выше и совершеннее Бога. Но мы можем назвать Ее Богом, потому что выше и совершеннее Бога мы ничего не можем себе представить.

У Плеромы не было царства, ибо то, что пребывает в своей полноте, ни в каком царстве, понятное дело, не нуждается.

В Плероме соединялись друг с другом четыре первоначала, которыми всё исчерпывается, а именно: Знание, Благо, Свет и Красота. Они соединены были предвечно и неразделимо, так что мы не можем говорить о каком-то предшествующем их соединении и, строго говоря, даже первоначалами называть их не можем, потому что это была единая, четырехликая Суть, существовавшая до всякого начала.

Она имела соответственно четыре свойства, которые можно назвать истинным умом, истинным духом, истинной душой и истинным телом. Но свойства эти выступали вместе, а потому будет правильнее говорить о едином свойстве Плеромы.

Так было до Начала. А когда наступило Начало, началось разделение и убывание. Некоторые называют это эманацией. Но мне кажется, не так уж важно, как мы называем то, что никаким названиям не поддается. Важно, что именно выделялось и что претерпевало убывание.

Первым из Плеромы выделилось Знание. Как это произошло, я не могу объяснить. Но некоторые намеки на это нам дает та же Книга Бытия, когда повествует о Еве. Как Ева произошла от Адама, так и Знание, возможно, выделилось из Плеромы и стало называться Мудростью, или Софией по-гречески. Но, боже упаси, нельзя путать Софию с той Евой, от которой мы все телесно произошли и до которой еще длинный путь в мировом Нисхождении!.. Стало быть, София выделилась и образовала то, что некоторые называют Эоном. И так возник Первый Эон. И Мудрость-София отныне стала пребывать отдельно от Блага, Света и Красоты.

Последние, однако, не утратили своей связи и стали Богом. Некоторые философы называют Его Первым Архонтом. Иудеи, насколько я понимаю, называют Элохимом. Можно и Зевсом Его назвать, как делают иные эллины, но это конечно же совершенно особый Зевс — нерожденный, Вечный, Всесильный, Вездесущий. Бог этот так велик, что мы никогда не найдем для него имели. И может быть, правильно поступили иудеи, что дали Ему имя во множественном числе — ведь когда-то «Элохим» означало «боги». Но Бог этот един, и у Него три лика.

У этого Бога уже есть свое царство. Я буду называть его Царством Небесным.

Три первоначала остались у него, слитые вместе: Благо, Свет и Красота. Но Знание ушло, и потому мудрость, которой Элохим обладает, уже не та, изначальная и безраздельная, которая была в Плероме. Это не первоначало, а лишь сила, которая присутствует и в Благе, и в Свете, и в Красоте Царства Небесного.

Триединое первоначало Добро — Свет — Красота имеет и свойства триединые, так что дух, душа и тело там пребывают в триединстве, но духовность, как высшее из свойств, конечно, главенствует. Вот почему Царство это преимущественно духовное. И не только никакой телесности там быть не может, но и всякое пространство не существует.

«В начале сотворил Бог небо…» Вот, мы уже приблизились к Началу… Но после первого разделения Бог еще не приступил к нему, а лишь предвидел его и о нем задумался.

Филипп настороженно покосился на Толмида Но тот молча созерцал круги, начертанные на земле его собеседником. А посему, начертив новый круг, Филипп более уверенно продолжал:

— Второе разделение произошло так: Благо, постепенно ослабленное тем, что от него отделилось Знание, покинуло Свет и Красоту и образовало собой отдельный Эон, второй по счету. И как после первого разделения Знание стало Мудростью, так и Благо стало Добром, потому что истинное Знание может быть только в Плероме, а истинное Благо — только в Царстве Небесном, в отдельности же они — Мудрость и Добро. И стало быть, Первый Эон — Эон Мудрости, а Второй Эон — Эон Духовного Добра.

Соответственно и Бог изменился. Вернее сказать, убавилось и поменялось Его имя. Мы, иудеи, стали называть Его Яхве. Но некоторые называют Вторым Архонтом, греки иногда называют Дионисом. Его можно считать Сыном Божьим, но с тем условием, что Сын Божий — тоже Бог, и Бог величайший, хотя Первый Архонт, или Элохим, превышает Его своей полнотой и ликов у Него больше.

Возникло новое царство, которое я предлагаю называть Царством Божьим.

Два нераздельных первоначала остались в нем: Свет и Красота. А Мудрость и Добро пронизывают их в качестве сил, излучаемых двумя отделившимися Эонами.

Душевность и телесность — таковы его первородные качества. И душевность господствует над телесностью, как Свет царствует над Красотой.

И вот, начался уже Первый день, о котором говорит Книга Бытия. «В начале сотворил Бог небо и землю…» Тo есть с Неба Он начал, и Небо — это ангелы, которые в первую очередь души, а тела их состоят исключительно из света. Небо и ангелы были первыми. Земля же, как ты помнишь, была пуста, и это была тьма над бездною. И Дух Божий носился над водою. И сказал Бог: «Да будет свет…» И как только Он это сказал, произошло уже третье разделение.

Потому что Бог не просто сказал: «Да будет свет». Книга подчеркивает, что Бог «отделил свет»… Стало быть, возник теперь уже Третий Эон — Эон отделившегося света, который по причине своего отделения перестал быть изначальным, мудрым и духовным Светом, а стал светом скорее душевным и ангельским, которым, по рассказам пророков, светились являвшиеся им ангелы… И этот свет я иногда вижу в глазах у Иоанна Зеведита. И им почти всегда наполнены глаза Учителя…

— Дух Святой! — воскликнул Филипп, словно испугавшись, что Толмид наконец прервет его. — Дух Святой сотворил наш мир, носясь над бездной! И можно называть Его Демиургом, потому что он прежде всего — Творец. Можно, как делают некоторые, называть Его Аполлоном, потому что весь он пронизан светом. Он — тоже Бог, но Бог как бы третьей степени, потому что явился после третьего разделения.

Создал Он Царство Человеческое, потому что всё, что творил Он в течение оставшихся пяти дней, всё это Многообразие — воды и сушу, семя и зелень, солнце и звезды, птиц и животных — создал Он для человека и человеком всё увенчал.

Но в Царстве Человеческом, как мы с тобой помним, из первоначал только одна Красота осталась, потому что три других первоначала ее покинули. Поэтому мир наш первоначально красив. И самый мудрый из народов — греки — это поняли, назвав его космосом, то есть красотой, которая создает, организует, упорядочивает и украшает всё вокруг. А следуя нашим рассуждениям, мы обязаны также допустить, что Красота эта, хотя и одинокая теперь, проникнута, однако, тремя великими силами: Мудростью, Добром и ангельским Светом.