Рим. Цена величия - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Голубева cтр.№ 145

Калигула поведал, что Друзилла прислала на Капри лживое письмо, где обвиняла Клавдиллу в неверности. Это повлекло за собой еще кучу разных вопросов, и, Калигула, ударившись в воспоминания, рассказал Агриппе о том, как Клавдий сообщил ему еще в мае, что Тиберий намерен изменить завещание в пользу своего внука, и настоял на его отъезде на Капри; как цезарь не желал с ним разговаривать, но вдруг в свой день рождения вызвал к себе и дал капсу с письмами, свидетельствующими, что Тиберий Гемелл – ублюдок Сеяна; как вызвал префекта претория и Силана, чтобы сообщить им о завещании, где из ненависти к отпрыску Германика все-таки не вычеркнул Гемелла; добавил, что тогда узнал о самоубийстве Фабия; как тосковал о супруге, а она, будто снег на голову, неожиданно приехала, переодетая преторианцем; как они делали наряд из занавеса (это повеселило Агриппу) и как Тиберий вдруг потребовал их развода. Клавдилла даже не попыталась отстоять свою любовь, внушив цезарю, что сама мечтает об этом, и вдруг раб привез письмо сестры, обвиняющей ее в разврате. Если бы в Остии ему не встретилась Ливилла, не успевшая опередить козни Друзиллы, он убил бы Юнию, настолько был разгневан. И действительно, связь их с Макроном имела место, но не любовная. (Ирод скрыл нехорошую усмешку. До чего ж хитра Клавдилла!) Как они были на волосок от гибели, когда Тиберий решил вернуться.

– Но почему все-таки цезарь заподозрил вас? – прервал Калигулу Агриппа.

– Письмо Друзиллы попало к нему в руки. Я и сам до сих пор гневаюсь на эту глупую гусыню. Пусть сидит в Капуе и истекает желчью от зависти к своим сестрам. Да и мы хороши – объявили о разводе, а сами жили вместе на Палатине! Тиберий всех ненавидел, особенно нашу семью, но Клавдилла одна смогла затронуть его сердце. Все-таки хорошо, что когда-то мой прадед разлучил его с первой женой, которую и напомнила ему Юния при первой встрече. А она тонко сумела сыграть на этом обманчивом сходстве.

– Я восхищаюсь твоей супругой! – воскликнул Агриппа. – Ранее я считал, что моя Киприда – образец для подражания, но Юния превзошла ее. Такую искреннюю любовь и верность сейчас не встретишь.

Возможно, он еще долго расточал бы сладкие слова лести, но в триклиний неожиданно вбежала взволнованная Клавдилла. Увидев гостя, она резко остановилась и побледнела. Испуг метался в ее глазах.

– Что случилось? – спросил Гай. – Где ты была?

– Все в порядке, ездила в Саллюстиевы сады, – ответила она, через силу улыбнувшись. – Мне сказали, лебеди вернулись на озеро.

Калигула безмерно удивился, но промолчал. Если она не желает говорить, значит, на то есть причины.

– Я только что расточал похвалы твоей божественной красоте, прекрасная Юния! – низко склонившись перед ней, произнес Ирод. – Сегодня твой супруг много рассказывал мне о тебе.

Клавдилла настороженно посмотрела на Калигулу, тот пожал плечами, решив оплатить ей молчанием за молчание.

– Пойду к себе, прилягу, – сказала она, возвращая гостю его поклон, – ранняя прогулка утомила меня. К тому же твои сестры, Гай, будут ждать меня к полудню в театре.

Едва она удалилась, Агриппа тоже засобирался, ссылаясь на срочные дела. После его ухода номенклатор попробовал было ввести посетителей, но Калигула повелительным жестом отмел все попытки и прошел в покои жены.

Клавдилла, бледная, лежала на кровати, устало прикрыв глаза. Услышав голос Гая, она слабо пошевелилась.

– Дорогая, я хотел бы попросить тебя больше не ездить одной на ранние прогулки. К тому же Харикл настаивает, чтобы ты больше времени лежала. Опять тошнит?

Она едва кивнула, по-прежнему не открывая глаз, и протянула руку в сторону столика. Гай налил ей воды и, осторожно поддерживая ее голову, дал напиться.

– Зачем приходил Агриппа? – тихо спросила она.

– О, мы долго беседовали. Сама знаешь, сколько времени он провел в тюрьме, и его интересовало все, что случилось в его отсутствие. Я рассказал, как жил на Капри, о завещании, о письмах моей тетки, о письме Друзиллы, обвинявшей тебя в измене…

Клавдилла резко поднялась.

– Что?! – вскрикнула она. – Ты все ему рассказал?! О моих интригах?! Ты с ума сошел? Знаешь ли ты, зачем Клавдий приезжал во дворец? Он рассказал, что ранним утром к нему зашел Ирод с теми же вопросами. Не слишком ли любопытен этот хитрый иудей, прикидывающийся твоим другом?

Калигула насупился и недовольно ответил:

– Ты слишком много придаешь значения всему. Он – мой давний товарищ. С детства он учился вместе с отцом в одной школе, Германик любил его и доверял ему…

– А Ирода не заинтересовали подробности его смерти? – язвительно уколола его Юния.

Калигула покраснел и отвел глаза.

– Так ты считаешь, не стоило ничего ему рассказывать? – виновато спросил он.

– Не воротишь того, что сделано. Но меня беспокоит, к чему он выпытывает эти сведения? Даже если что-то и всплывет наружу, нам ничто не угрожает. Враги мертвы. Надо поразмыслить, чем вызвано его нездоровое любопытство. В любом случае следует избежать ненужных слухов, – сказала Юния. – Ты же знаешь, как он дружен с префектом претория. Макрон имеет сильное влияние в преторианском лагере, армия тоже может поддержать его. Сейчас он занимает пост твоего советника по делам империи и власть его растет. Не настало ли время избавиться от опасного сообщника?

Душевная боль заставила ее умолкнуть. «Избавься от Макрона», – змеиным шипением зазвучали слова Клавдия. Она едва сдержала слезы, предательски навернувшиеся на глаза. Сердце гулко билось в груди, протестуя против вероломства. «Помнишь, в чем клялась мне?» – будто наяву послышался голос Макрона. Гай тоже молчал, раздумывая.

– Ты права, любимая. Размах его власти настораживает. Я не хочу, подобно Тиберию, проглядеть второго Сеяна, – наконец сказал он.

– Пока рано приводить это в исполнение, – с усилием проговорила Клавдилла. – Вначале нужно уничтожить детище первого префекта претория – преторианский лагерь. Надо перевести преторианцев в город, разбив на отдельные отряды и разместив по разным местам в Риме. Или… – Она опять задумалась. – Или, подкупив их деньгами, назначить нового префекта претория, но того, кого они смогут принять взамен Макрона и кому ты сможешь довериться. Кажется, его кандидатура мне уже известна.

Гай с удивлением посмотрел на нее.

– Это Кассий Херея, – ответила она на его невысказанный вопрос.

– Над твоими словами нужно поразмыслить, – произнес Гай, наморщив лоб, – но сейчас расскажи то, о чем хотела поговорить утром.

И Юния, вспомнив вечерний разговор, подробно изложила ему свою идею.

Тонкой кисточкой Пираллида очертила летящий изгиб бровей, придирчиво посмотрелась в полированный металл зеркала и горько расплакалась, далеко отшвырнув кисть. Что толку наводить красоту, если под глазом алеет большой кровоподтек? Полщеки заплыло, а глаз превратился в узкую щелку. Проклятый Домиций! Никакие ухищрения не скроют след от его удара.