«Да, много воды утекло», – подумал Федор, скользнув пристальным взглядом по пустынной сегодня глади моря. Но отогнал воспоминания и вернулся к реальности.
– Остановиться, – приказал Федор, бросив взгляд на иберийских пехотинцев, бесстрастно взиравших на многочисленное приближавшееся воинство, и добавил, обращаясь к Урбалу: – Будем ждать здесь. В лагерь нам подниматься незачем.
Колонна, выгнувшись полукругом, замерла. Получив разрешение своих командиров, пехотинцы опустили щиты на землю, слегка расслабившись. Но расходиться им никто не разрешал, в ожидании скорого выступления. Сам Федор присел на придорожный камень, разглядывая шатры кельтов, пестрым ковром усеявшие весь прилегавший к высокому частоколу холм. Здесь бурлила жизнь. У шатров, расставленных по принципу своего племени, виднелись огромные котлы, в которых варилась на огне пища. Голые по пояс воины, сложив в кучи высокие щиты, столпились возле них и что-то оживленно обсуждали. Иногда они так громко хохотали, что их смех долетал даже до ушей Чайки. А когда к развилке прибыли его солдаты и расположились в зоне прямой видимости, кельты, похоже, переключились на них, то и дело поглядывая на африканцев.
Однако долго им созерцать прибывшие хилиархии не пришлось. Вскоре из лагеря вышел отряд, во главе которого выступал рослый и широкоплечий командир, облаченный в блестевшие на солнце кирасу и шлем греческого образца. С первого взгляда Федор узнал в нем Балезора.
– Я пойду впереди, а вы двигайтесь за мной, – сообщил Балезор, когда его отряд дошел до развилки и встал в голову колонны, – и советую держать боевой порядок во время движения.
– Что, разве даже на здешних дорогах опасно? – деланно удивился Федор, уже начавший подозревать, что так оно и есть.
– У самого Сагунта все спокойно, – ответил Балезор, поправляя застежку шлема, – но вот дальше…Уже в двух днях пути отсюда начинаются земли горных племен, поддержавших восстание вакеев и карпетанов, где можно ожидать всего. Они примыкают к Иберу, а с другой стороны живут иллергеты. Так что нападения можно ожидать уже на подходе к реке.
– Нападения? – переспросил Федор, отдав приказ строиться. – Разве они осмеливаются нападать на регулярные части?
– Еще как, – ответил Балезор, усмехнувшись в свою очередь, – вам ли не знать? Это ведь ваша хилиархия, как я наслышан, воевала тогда с васконами и кантабрами, захватив вождя Гарута и его золото?
– Моя, – не смог скрыть самодовольной улыбки Чайка, – но с тех пор ее состав сменился уже несколько раз. Встреча с римскими легионерами не очень продлевает жизнь.
– А что Гарут, – уточнил Федор, пользуясь случаем расспросить о делах давно минувших дней и с удовольствием вспоминая, как захватывал замок васконов с горсткой своих «горных стрелков», – тоже восстал?
– Как ни странно, – удивил его ответом Балезор, медленно направлявшийся с Федором вдоль строя пехотинцев в голову всей колонны, – если не считать иллергетов, Гарут один из немногих вождей, оставшихся верными Карфагену.
– Вот уж действительно странно, – согласился Федор, вспоминая, какое ожесточенное сопротивление оказывали васконы. Да и самого вождя, которого после захвата еще долго пытали, едва не казнив.
– А ни одно из подчиненных ему племен до сих пор не приняло у себя римских советников, которых братья Сципионы регулярно засылают к нам в тыл, чтобы призывать население к восстанию, – только усилил его удивление Балезор, – а он, напротив, по первому требованию высылает отряды в армию Гасдрубала, которые дерутся не хуже моих африканцев.
– Однако, – усмехнулся Федор, – я и не знал, что оказал Карфагену такую весомую услугу, пленив этого бешеного вождя.
Первый день на испанской земле прошел спокойно. Двигаясь по узкой горной дороге в полной готовности к нападению, хилиархии Чайки и Балезора не встретили никакого сопротивления. Время от времени их обгоняли посыльные и отряды иберийской конницы. К вечеру, однако, накопилась не только усталость, но и нервное напряжение. Все-таки одно дело маршировать даже в полной выкладке, зная, что тебе ничего не угрожает, а совсем другое – делать то же самое, постоянно осматривая придорожные камни и многочисленные перевалы, ожидая, что оттуда в любой момент может прилететь стрела. За время пути Балезор уже успел рассказать Федору о нескольких нападениях, в которых восставшие горцы смогли перебить столько солдат, что набралась бы целая хилиархия. Правда, случилось это за Ибером и не за одну битву.
– А где еще неспокойно? – вновь расспрашивал Федор своего спутника вечером, когда они вместе поедали только что закопченного кабана у шатра командующего экспедиционного корпуса.
– Главные боевые действия сейчас, конечно, у Тарракона, – рассказал Балезор, с удовольствием насыщаясь и отдыхая после целого дня ходьбы, – ожидаем в ближайшие дни нападения на Илерду. Она все же на пути римлян стоит, перекрывая дорогу в глубь Испании. А что касается тылов, то в долине Бетиса
[11]
неспокойно, но туда уже отправлен корпус из Гадеса, который подавит это восстание. А еще астуры и ваккеи с радостью приняли у себя римских советников и вновь объявили, что жители низовий Дурия больше не подчиняются Карфагену.
– А туда уже отправили солдат? – уточнил Федор, отламывая ломоть черствого хлеба из походных запасов.
– Еще нет, – признался Балезор, отпивая вина из чаши, – но эти места не так далеко от Иберийских гор, в которых живут васконы. Гарут обещал Гасдрубалу, что скоро отправит туда своих бойцов на усмирение соседей.
– И Гасдрубал согласился? – уточнил не перестававший удивляться превратностям судьбы Федор, поглядывая на ночное небо, в котором начали зажигаться такие близкие звезды.
– Конечно, – кивнул его собеседник, выдернув из земли дротик и поворошив угли костра его острием. – Если ему это и не удастся полностью, то он хотя бы отвлечет на себя внимание астуров и ваккеев до тех пор, пока не подойдут подкрепления от Гасдрубала. Но, честно говоря, они подойдут еще не скоро. Нам и самим солдат пока не хватает. Удержать бы Тарракон. Не зря же Гасдрубал попросил о помощи брата.
– Сколько римлян против нас? – спросил Федор, вставая и разминая слегка затекшие ноги.
– Около четырех легионов
[12]
, – ответил Балезор, прикинув что-то в уме, – не так уж и много. Если бы не восстания племен, то мы бы с ними давно справились. Но римский флот пока мешает нам развернуться на море. А кроме того, им помогают кельтские племена из долины Родана. Количество африканских пехотинцев уже уменьшилось почти на треть. Так что Гасдрубал еле успевает отбивать атаки за Ибером, пытаясь удержать римлян обходными маневрами конницы на его рубеже.
– Но ведь и за нас воюют кельты, – проговорил Федор, останавливаясь у костра и скрещивая руки на груди, – и, если я не ослышался, иллергеты, которых я убивал собственной рукой. Они тоже теперь наши союзники?