След грифона - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Максимов cтр.№ 8

Наш химик даже мух обидит.

Во всем зловредная черта.

Все оттого, что он не видит

Того, что ниже живота.

После этого случая, несмотря на просьбы товарищей, стихов он больше не писал, полагая, что это не дело для человека военного. «Конечно, поручик Лермонтов хороший поэт, но он только потому до поручика и дослужился, что писал стихи», – думал кадет. Сергей мечтал стать генералом. Распевая песенки на стихи Дениса Давыдова, он также справедливо полагал, что Давыдов, дослужившейся до генерал-майора, сильно навредил своей карьере литературным творчеством. Случай с карцером был подтверждением верности его мыслей.

Занятия фортепиано тоже имели для него неприятные последствия. Однажды, находясь с тетушками в гостях, он имел неосторожность немного поимпровизировать за роялем. Он думал сделать сюрприз для тетушек. Этот сюрприз принес одни неприятности. Приехав на летние каникулы, которые любил проводить за чтением, уйдя куда-нибудь на природу, он увидел дома новенький кабинетный рояль. Проводить летний отпуск за музыкальным инструментом не входило в его планы.

Итак, бал. В новом мундире рослый четырнадцатилетний кадет сразу стал выглядеть старше. Тетушки, как ангелы-хранители, встали у него за плечами. Бал открыл губернатор. Оркестр Томского гарнизона был на высоте. С противоположной стороны зала Сергею помахал Анатоль. Сережа рассмеялся скорченной роже.

– Сергей, куда вы смотрите? – тронув за новый погон, спросила Маргарита Ивановна.

Сергей дернул плечом, и тут же на другое плечо легла рука другой тетушки.

– Да что вы меня сегодня весь день хватаете?

– Сережа, пригласите вон ту девочку.

– Нет, пусть пригласит вон ту...

И они снова стали трогать его погоны. Сергей смотрел по сторонам. Желание сбежать от женской опеки выразилось у него шагом вперед. И тут он увидел красивую девочку на противоположной стороне зала. Ему показалось, что девочка смотрит на него и почему-то плачет. За ее спиной стояли две дамы. «Наверное, тоже тетки», – подумал Сергей.

Оркестр заиграл вальс. В очередной раз дернув плечами, кадет избавился от рук тетушек и, не давая им опомниться, почти строевым шагом пошел через зал. Он шел, неотрывно глядя на плачущую девочку. Она действительно плакала. «Наверное, тоже сегодня досталось бедняжке», – еще раз подумалось ему.

– Сергей Мирк-Суровцев! – представился Сережа старшим дамам и еще какой-то девушке, стоявшим рядом с его избранницей. – Позвольте пригласить, мадемуазель?

Вблизи девочка оказалась сущим ангелом. Сережа впервые совсем не сопротивлялся, когда ему на погон легла девичья ручка. Девочка поддалась вальсовому шагу, и Сережа элегантно повел ее в вальсе. Сначала в левую, а затем в правую сторону. Он был левша и правша одновременно. Таким уж уродился. Пепеляев так однажды и сказал:

– Урод. На всех языках говорит. Пишет одинаково обеими руками.

От девочки чудно пахло. Коснувшись щекой синего банта девочки, Сергей точно опьянел.

– Мадемуазель, я не знаю вашего имени. Как вас зовут?

Девочка взглянула на него глазами, уже просыхающими от слез, и одними губами произнесла:

– Ася.

– А я Сережа, – по-простому, без церемоний, еще раз представился Сергей.

А с другой стороны зала уже вальсировал Пепеляев. Он пригласил какую-то купеческую дочку и усиленно выводил ее на середину. Конечно, для их возраста более приемлема была полька или полонез, но оба подростка отличались, как вы уже поняли, дерзостью. Два кадета не посрамили родной корпус. Пара с парой раскланялись. Кавалеры обвели своих дам вокруг руки, и изумительное «балянсе» потрясло зал Общественного собрания Томска.

Пары подобрались очень красивые. Никто из их возраста не решился больше танцевать.

– Знай наших! – пролетая мимо Сергея, сказал Пепеляев.

Вальс закончился. Зал по-театральному разразился аплодисментами. Кто-то даже, то ли искренне, то ли от озорства, выкрикнул «браво!».

Сергей проводил свою даму, вернулся к тетушкам и даже не заметил, что они теперь не хватаются за его погоны. Красивая девочка в противоположном конце зала занимала его мысли все больше. Он одними губами прошептал:

– Ася.

Ему не понравилось, что он стал думать о девочке. Одно слово – подросток.

– Милые тетушки, я буду ждать вас внизу, – произнес Сергей на плохом английском языке и пошел вон из зала. Вслед ему летели фразы на немецком и французском языках.

На лестнице его нагнал Анатоль. Вытирая пот, он сказал:

– Славно отплясали! Ты куда?

– Выйду на воздух. Тетки все погоны исхватали. Анатоль, я с кем танцевал?

– А ты ее не узнал?

– Нет.

– Аська Кураева.

– А с ней кто рядом стоял?

– Черт их разберет. Хотя нет, одна из них – это Кураева Елена. Она с моей сестрой Веркой в гимназии учится. А вторая, кажется, гувернантка. И еще одна, тоже сестра.

Седобородый швейцар подал Сергею тужурку и шапку.

– Далеко пойдешь, ваше благородь!

– Извини, братец! В карманах ни шиша...

– Когда в генералы выйдешь – тогда и подашь, – рассмеялся швейцар. – Ой, далеко, однако, пойдешь!.. Говорят, славно станцевали?

– Какая тут слава, братец! Позор один...

Сергей вышел на Почтамтскую. Томские извозчики заняли почти всю улицу, не давая прохода томским студентам. О томских студентах в двух словах не напишешь. Количество студентов в Томске было совершено несоизмеримо с общей численностью городского населения. В недалеком 1883 году только учащихся на душу коренного населения приходилось один к двадцати четырем местным жителям. В Москве один ученик приходился на семьдесят пять жителей, а в Петербурге – на восемьдесят. К неудовольствию и ужасу просвещенных горожан, в событиях первой русской революции именно учащиеся и студенты выступили одной из самых стихийных и неуправляемых сил. Большую часть горлопанов из студенческой среды занимали отнюдь не политические лозунги, и их устремления не шли дальше требования отмены студенческой униформы и разрешения посещать, уже без студенческих курток и фуражек, присутственные места. Но в рядах демонстрантов и митингующих этих студенческих фуражек было большое количество. Тогдашний губернатор выговаривал своему родному брату – книгоиздателю и просветителю Петру Макушину:

– Вот, Петя, тебе и плоды просвещения! Вот тебе и первый в Сибири университет! Ты почитай, – показывая ему список студенческих требований, говорил он. – О каких таких присутственных местах они тут толкуют? Уж не о ресторанах ли и публичных домах?

Сибирь есть Сибирь. Становилось все холоднее. Ноги кадета отбивали сначала чечетку, а затем и плясовую. Из здания Общественного собрания по очереди выходили старшие горожане. Вышел и уехал губернатор с супругой. На крыльце разом показались известные на весь Томск люди: Григорий Николаевич Потанин и Макушин с Адриановым.