История куртизанок - читать онлайн книгу. Автор: Эдвин Эбботт cтр.№ 162

Кьюкор отчаянно тянул время, снимал сцены, в которых она не была занята, ждал появления звезды вместе со 104 актерами. Четырнадцатого мая Мэрилин стала чувствовать себя значительно лучше и смогла вернуться к работе. Облегчение, которое испытал коллектив, вскоре сменилось новым беспокойством, вызванным слухами о том, что Мэрилин собирается уехать в Нью-Йорк на празднование дня рождения президента Кеннеди, которое состоится 19 мая.

В дело вмешались юристы «Твентис Сенчури Фокс»: они потребовали, чтобы актриса осталась на съемках. Невыполнение этого требования было бы расценено как нарушение договора, предупредили они ее. Мэрилин проконсультировалась с другим юристом — Бобби Кеннеди, Генеральным прокурором Соединенных Штатов. Бобби уже был обеспокоен тем обстоятельством, что демократы могли с неудовольствием воспринять ее участие в мероприятии по случаю дня рождения президента, и он посоветовал ей там не появляться. К тому времени журналисты уже поговаривали — хоть и не открыто — о ее плохо скрываемом романе с президентом. Бобби, которого Кеннеди считали самым умным, порядочным и надежным членом семьи, полагал, что ее приезд мог существенно осложнить положение вещей. Однако Джон Кеннеди настаивал на том, чтобы она приехала, и Мэрилин отказалась лишаться возможности спеть «Happy Birthday, Mister President!» [71] президенту Соединенных Штатов в присутствии полутора тысяч демократов в «Мэдисон-сквер-гарден» {546}.

Та самая Мэрилин, которая не могла встать с постели и толком выучить роль, тщательнейшим образом спланировала появление на празднике по случаю сорокапятилетия любовника. Она попросила самого известного в то время в Америке модельера, Жана Луи, создать для нее платье, какого еще никогда и ни у кого не было. Так появился ставший знаменитым наряд из тончайшей шелковой ткани телесного цвета, украшенной крупными стразами, настолько плотно облегающий ее фигуру, что Мэрилин казалась в нем обнаженной. (Платье обошлось в двенадцать тысяч долларов и могло уместиться в ладони.) Мэрилин дополнила его белой горностаевой накидкой, взятой из гардероба «Твентис Сенчури Фокс», а густые светлые волосы, казавшиеся еще более пышными благодаря начесу, уложила широкими волнами в очаровательную прическу.

И даже на это важное событие Мэрилин опоздала. Когда она наконец появилась в «Мэдисон-сквер-гарден», Питер Лоуфорд во время представления назвал ее «опоздавшая Мэрилин Монро», и кинозвезда грациозно мелкими шажками взошла на сцену сияющим образом женственности. На снимках, сделанных фотографами, стоявшими позади нее, видно, что Джон Кеннеди не отрывал от нее взгляда, а Джеки (одетая в удивительно элегантное в своей простоте модельное платье) не хотела смотреть спектакль Мэрилин, певшей серенаду ее мужу. Хью Сайди из журнала «Тайм» вспоминал: «Воздух был наэлектризован вожделением. Я хочу сказать, что Кеннеди будто слетел с катушек, или еще что-то с ним стряслось. Мы все потрясенно смотрели на эту женщину» {547}.

Мэрилин исполнила специально написанный ко дню рождения куплет, и толпа ей неистово аплодировала. Джон Кеннеди подошел к ней и встал рядом. Перед тем он сказал: «Теперь, когда мне так чудесно, так замечательно спели “С днем рождения”, я могу уйти из политики» {548}. В ту ночь Мэрилин провела с ним два часа. Больше она его никогда не видела.

Мэрилин вернулась на съемочную площадку фильма «Что-то должно случиться». Она снялась обнаженной в известной сцене в бассейне, и это вновь привлекло к ней всеобщее внимание. Несколько дней работа у нее шла нормально. Потом, в понедельник утром, она выглядела расстроенной, и все стали говорить о том, что в выходные с ней случилось что-то ужасное.

Действительно случилось. Джека Кеннеди — ее любовника, запретившего Бобби препятствовать ее появлению у него на дне рождения (он уже попросил Питера Лоуфорда послать за ней на съемки фильма «Что-то должно случиться» вертолет, на котором ей надо было прилететь в аэропорт), — настолько напугали, что он принял решение разорвать с ней отношения.

Такое воздействие на него оказал визит директора ФБР Джона Эдгара Гувера спустя пять дней после празднования его дня рождения. Гувер предупредил Кеннеди о том, что его отношения с Мэрилин Монро и особенно со связанной с мафией Джудит Кэмпбелл Экснер подвергают должность президента опасности в разгар «холодной войны» и «Кубинского кризиса».

В тот же день президент позвонил Джудит и прекратил их отношения. Он также отключил свой личный телефон, которым пользовался для связи с Мэрилин, и дал указание телефонисткам на коммутаторе Белого дома не отвечать на ее звонки. Сам он не пожелал связаться с Мэрилин. Эта неприятная и, возможно, опасная обязанность была возложена на Питера Лоуфорда.

После ее триумфа во время празднования дня рождения президента Мэрилин была бодрой и радостной, она чувствовала уверенность в могуществе своей красоты и несравненности своей фигуры — сильных длинных ног, полной груди и соблазнительной попки, части тела, которая особенно нравилась Джону Кеннеди. «Какая задница!» — восхищался он. «Какая задница» не могла взять в толк, почему она получила отставку.

Последняя жена Питера Лоуфорда, Патриция Ситон, отмечала, что он решил быть с Мэрилин откровенным, как бы жестоко это ни оказалось. «Ей было сказано, что она никогда больше не сможет разговаривать с президентом и никогда не станет первой леди. Когда Мэрилин зарыдала, Питер добавил: “Пойми, Мэрилин, ты просто еще одна из тех, с кем переспал Джек”» {549}.

Выходные Мэрилин провела на снотворном, лишь временами выходя из тяжелого забытья. В понедельник она появилась на работе, но еле держалась на ногах и выглядела «совершенно разбитой». Потом она проработала девять дней подряд до 1июня — ее тридцать шестого дня рождения. Кьюкор запретил его праздновать, но актеры проигнорировали запрет и удивили Мэрилин, скромно отметив ее день рождения тортом за пять долларов и кофе. Дин Мартин, всегда поддерживавший ее партнер, принес шампанское. После этого Мэрилин побывала на запланированной благотворительной акции, посвященной мышечной дистрофии, на стадионе Доджер.

С Джоном Кеннеди она теперь связаться не могла. Он не отвечал на ее письма, которые Питер Лоуфорд, видимо их читавший, называл «достаточно жалкими». Мэрилин жаловалась Лоуфорду и, может быть, Джону Кеннеди на то, что семейство Кеннеди «вас использует, а потом избавляется от вас как от мусора» {550}. В ту неделю она чувствовала себя слишком больной, чтобы ходить на работу. Больше киностудия этого терпеть не могла, 8 июня Мэрилин была уволена, и против нее было возбуждено дело с требованием выплатить один миллион долларов за понесенные убытки. Мэрилин, боровшаяся за сохранение душевного равновесия и свою карьеру, связалась с влиятельными в мире кино чиновниками и заручилась достаточной поддержкой для предъявления встречного иска киностудии. В ходе продолжавшейся месяц интенсивной кампании в средствах массовой информации Мэрилин давала интервью и снималась для таких журналов, как «Вог», «Лайф», «Редбук» и «Космополитен», предоставляла материалы многим другим репортерам из разных средств массовой информации, постоянно беседовала с актерами и членами съемочной группы фильма «Что-то должно случиться».