Елена Рубинштейн. Женщина, сотворившая красоту - читать онлайн книгу. Автор: Мишель Фитусси cтр.№ 15

Сирил Диллон нарисовал логотип в египетском стиле, очень понравившийся Елене. Она решила, что будет использовать его на обертках. Диллон взял также на себя оформление буклета, а Герберт Фэрроу пообещал напечатать его. Буклет они собирались распространять в трамваях и на вокзалах. Абель Айзексон готов был помочь Елене в обеспечении необходимыми материалами.

На сцену выходит еще один мужчина, пятый, — Фредерик Шеппард Гримвальд, президент весьма почтенной фармацевтической фирмы. Был ли он любовником Елены? История на этот счет хранит молчание. Но благодаря ему в 1907 году Елена получает австралийское гражданство. Его подпись в качестве гаранта стоит внизу страницы официального документа. Более того, его лаборатория предоставляет молодой женщине необходимое для производства оборудование: емкости для смешивания ингредиентов, котлы, чтобы варить их при высокотемпературном режиме, перегонный куб, чтобы очищать.

Крем ее детства, названный «Valaze», возродился в своем почти исконном виде.

Откуда взялось это странное слово, по звучанию напоминающее имя французского аристократа? Никто не знает. Оно, кажется, венгерское и означает что-то вроде «очарования», но оно понравилось.

Крем обходится дешево, примерно десять пенсов баночка. Томпсон вмешивается в расчеты и считает, что продавать баночку нужно за два шиллинга три пенса. «Женщины не будут покупать такой дешевый крем, — заявляет Елена. — Для того чтобы улучшить свою внешность, они хотят получить нечто исключительное. Его нужно продавать… Погодите… За семь шиллингов и семь пенсов!»

Елена хорошо разбиралась в психологии будущих клиенток. Ни одна из них не станет восхищаться этикеткой, зато каждая понимает, что красота стоит денег. Не имея еще собственного помещения, Елена продает свои баночки на рынках. Обходит с ними аптеки. За первую неделю у нее покупают шесть баночек, за вторую — восемь. Дальше — больше.

Клиентки кафе, где работает Елена, тоже покупают у нее крем. Им нравится веселая болтовня девушки, ее чувство юмора. Баночки расходятся, как горячие пирожки. Деньги Елена складывает в картонную коробку и прячет ее под кровать.

Кафе «Winter Garden Tea Room» находится в торговой галерее «Block Arcade», которая соединяет Элизабет-стрит, Коллинз-стрит и Литл-Коллинз-стрит, три самые красивые улицы города. В галерее, выстроенной в чистейшем викторианском стиле, красивый мозаичный пол и стеклянный потолок, через который струится свет. В этом же квартале Елена находит маленькую трехкомнатную квартирку в доме номер 138 по Элизабет-стрит, рядом с рестораном. Томпсон и Гримвальд, вполне возможно, одолжили ей денег, чтобы внести залог.

Сама Елена сообщает, что заняла двести пятьдесят долларов у Элен Макдональд, с которой плыла на пакетботе в Австралию. Как бы там ни было, она расплатится с долгами сразу же, как только сможет. Она терпеть не может оставаться в долгу.

В одно прекрасное утро Елена снимает наколку официантки и переселяется со своим скудным скарбом в новую квартиру. Квартира будет служить фабрикой, жильем и салоном. Елена заказывает и вешает при входе табличку с гравировкой: «Елена Рубинштейн & Company».

Незадолго до смерти Елена, которая всегда очень туманно говорила о рецептуре того, первого, крема, показала своему секретарю Патрику О’Хиггинсу клочок бумаги, выпавший из какой-то старой папки. Магическая формула знаменитого крема дяди Якоба. Елена требует, чтобы молодой человек непременно с ним ознакомился. По ее словам, он принадлежит истории.

На пожелтевшем от времени, кое-где порванном листке перечислены составляющие крема, записанные ее крупным старомодным почерком с нажимом и наклоном. О’Хиггинс, ожидавший списка экзотических ингредиентов вроде эссенции миндаля, привезенного с Востока, вытяжки из коры карпатских сосен, был разочарован. «Натуральный воск, минеральное масло и кунжутное масло». Вот и весь рецепт. Конечно, каких-то составляющих в этом рецепте не значилось. Не говорилось и о том, как их смешивать.

До конца своих дней Елена Рубинштейн хранила секрет своего первого крема «Valaze», который наверняка не был легким и не так хорошо впитывался в кожу и смягчал ее, как будущие кремы ее фирмы. Но он многое обещал. Начало было положено. Благодаря эффективности крема и маркетингу Елена не забыла уроки Томпсона, и в газетах появились посвященные ей статьи — продажа крема с каждым днем увеличивалась.

Уже несколько месяцев спустя она переезжает с Элизабет-стрит в другую квартиру.

В 1902 году на Коллинз-стрит Елена открывает свой первый косметический салон.

Джейн Стоун покусывает кончик карандаша, у нее это признак воодушевления. Косметических салонов в Австралии хватает. В Мельбурне, Брисбене, Аделаиде, Сиднее полным-полно парикмахерских и салонов, где делают массаж, маникюр и педикюр, содержат их обычно эмигранты-китайцы. Она во многих побывала, когда писала о них статьи. Но эта трехкомнатная, залитая светом квартира на втором этаже красивого дома в самом центре Мельбурна ничуть не похожа на то, что она успела повидать.

Неожиданное оформление, строгое и вместе с тем женственное, бросает вызов суровому викторианскому стилю, который сейчас повсюду в моде. Здесь белые стены, белые плиссированные занавески из шелка, плетеная мебель. От «Салона красоты Valaze» веет Европой, в нем есть даже что-то парижское. Джейн охватывает трепет возбуждения. Она чувствует особый шик, в котором так нуждаются современные женщины.

Мисс Стоун специально приехала из Сиднея, чтобы своими глазами увидеть чудо, о котором все говорят. И не находит ни единого упущения: безупречная чистота, изысканность, умело предложенный товар. Расставленные на полках белые, черные и золотые баночки с кремом вызывают желание купить их все разом.

Но самое невероятное явление — сама хозяйка, маленькая женщина с тяжелым узлом волос и фарфоровой, чуть ли не светящейся кожей. Поверх темно-синего муарового платья на ней надет белоснежный халат, как у химика. Когда она говорит, буква «р» рокочет, будто камешки в горной реке. Она коверкает английский и примешивает к нему слова из других языков. Джейн Стоун вслушивается, но не может определить, какой именно у нее акцент. В городе ходят слухи, что она родом из Вены.

Журналистка пришла к закрытию салона. Мисс Рубинштейн как раз читала коротенькую лекцию о красоте своим покупательницам. Заметив новую гостью, она пошла ей навстречу, приветливо поздоровалась и непринужденно предложила присоединиться к их маленькой группе. Мисс Стоун никогда еще не слышала, чтобы об уходе за кожей рассуждали с научной точки зрения, как рассуждал бы врач или биолог.

Маленькая женщина делала ставку в первую очередь на здравый смысл. Но клиентки удовлетворялись безоглядной верой. Они уходили очарованные, держа под мышкой небольшие черно-бежевые пакеты, на которых значилось имя: Елена Рубинштейн. Каждая покупала не меньше трех баночек.

Час закрытия давно прошел, но магазин не пустел. Наконец Елена объявила о конце работы. Она сама опустила железную штору и пригласила журналистку присесть. Интервью она давала профессионально, говорила охотно. У мисс Стоун даже рука заболела, так торопливо ей приходилось записывать. Читательниц приложения для женщин газеты «Сидней морнинг геральд» ее статья приведет в восторг.