Последний побег - читать онлайн книгу. Автор: Трейси Шевалье cтр.№ 18

— Я слышала, в Англии постоянно льют дожди, — сказала она, туго затягивая завязки под подбородком. — Ты должна была к ним привыкнуть. Ты же не собираешься надевать этот свой серый с желтым капор? Для Фейсуэлла он слишком цветистый.

Еще вчера Хонор решила спрятать подаренный Белл капор подальше. Она сомневалась, что появится случай надеть его. Будь на ее месте Грейс, она бы запросто ходила в этом капоре. Даже тут, в Фейсуэлле.

Хонор плелась по грязи следом за Абигейл, переступая с доски на доску, которые положили для пешеходов. Но и их тоже покрывала грязь. Они прошли мимо нескольких домов — таких же, как дом Адама и Абигейл, — но не встретили ни души. В магазине тоже не было никого, кроме хозяина. У него было открытое, честное лицо, и он поприветствовал Хонор с искренним радушием. Сам магазин оказался небольшим, и продавались там самые необходимые продукты питания: мука, тростниковый сахар, кукурузная крупа и патока. Несколько полок отвели под товары для дома: свечи, шнурки для ботинок, стопку писчей бумаги, посудное полотенце и ручную метлу, — будто разносчик, поставлявший товар, убедил хозяина магазина взять по одному экземпляру каждой вещи на случай, если они вдруг кому-нибудь понадобятся.

Оглядывая магазин, Хонор вежливо улыбалась и старалась скрыть свои мысли: бочки с продуктами и полки со скудным ассортиментом обозначали границы ее новой жизни. Металлическое ведро, набор швейных игл, банка с карболовой кислотой — кроме этих печальных вещей, таких одиноких на полупустых полках, в Фейсуэлле не было ничего. Никаких соблазнительных сластей и красивых тканей, никаких других магазинов на чистой, а не затопленной грязью улице, никакой зеленовато-голубой краски на досках пола. Адам не врал Грейс в своих письмах, но, как оказалось, явно приукрашивал фейсуэллскую действительность. «Город совсем небольшой, но он быстро растет, — писал Адам Кокс. — Уверен, его ждет процветание». Наверное, надо более критически относиться к словам Адама, когда тот говорит о будущем.

Они вернулись домой, и Хонор принялась помогать Абигейл по хозяйству: вымыла посуду, отскребла кастрюли и сковородки, вытрясла овальные тряпичные коврики, разбросанные по всему дому, принесла дров про запас, вычистила из печки золу и высыпала ее в отхожую яму — в уборной, располагавшейся во дворе. Перед тем как браться за очередную работу, Хонор справлялась у Абигейл, что и как нужно делать, чтобы не обидеть хозяйку дома. Если сделать что-то по-своему, Абигейл решит, будто ей указывают на то, что она никудышная хозяйка.

Хонор совершила ошибку, подметая кухню и кладовую.

— А разве у вас нет кошки? — спросила она, сметая в кучку мышиные катышки. Она надеялась, что ее мягкое предложение будет встречено благосклонно, и это решит проблему с мышами.

Абигейл швырнула на стол нож, которым чистила картошку.

— Нет у нас кошки! Я от них чихаю.

Она сходила в кладовку и принесла банку с каким-то красным порошком, пересыпала его в непонятную штуку, похожую на маленькие кузнечные мехи, и принялась распылять по углам, сопровождая свои раздраженные, резкие движения тяжелыми вздохами. Хонор пыталась не смотреть на банку, оставшуюся на столе, но любопытство все-таки победило.

— Что это? — спросила она, взяв банку в руки.

— Красный перец. Отпугивает грызунов. Вы в Англии им не пользуетесь?

— Нет. У нас кошка.

Хонор не стала добавлять, что их кошечка Лиззи — замечательный мышелов. Когда Хонор садилась шить, Лиззи пристраивалась рядом и тихонько урчала. Вспомнив о кошке, она почувствовала, как у нее защипало глаза, и вновь принялась подметать, чтобы Абигейл не заметила ее слез.

Вечером, когда Адам вернулся домой, Хонор услышала, как Абигейл что-то шепчет ему на крыльце. Хонор старалась не прислушиваться, но все было понятно по тону Абигейл. Та говорила:

— Она не сможет остаться. Но куда ей идти?

* * *

На следующий день, когда Абигейл решила, что на сегодня с домашней работой можно закончить, она уселась в кресле-качалке на переднем крыльце, взяв с собой недошитое лоскутное одеяло и миску с вишней, которую собрала с дерева за домом, пока ее не склевали сойки. Хонор тоже взяла свою швейную шкатулку и присоединилась к ней. В последний раз она шила лоскутное одеяло на борту «Искателя приключений» — потом ей было не до того, а у Белл она занималась капорами.

Хонор выбросила в океан шестиугольные лоскуты, которые для нее вырезала мама, но у нее еще оставались привезенные из дома кусочки ткани, несколько уже сметанных заготовок и фигур, вырезанных по шаблонам. У большинства рукодельниц, шьющих лоскутные одеяла, всегда есть недоделанные работы, ожидающие подходящего момента, когда их закончат. Хонор перебрала готовые розетки и звезды и стала размышлять, к чему их приспособить. Цвета и фигуры — коричневые с зеленым розетки, сделанные из старых платьев Хонор и Грейс, и только начатая «Вифлеемская звезда» в разных оттенках желтого — напомнили ей о Дорсете. Под ярким солнцем Америки они казались совсем чужими. Хонор решила, что у нее не получится сделать из них нечто такое, что подходило бы к жизни в Огайо. Однако она была не готова придумывать новый узор: время не пришло. Для этой работы нужно вдохновение и ясная голова.

Хонор взглянула на одеяло Абигейл. Будь это мама, Грейс или Бидди, Хонор предложила бы помощь, раз уж у нее нет настроения трудиться над собственным одеялом. Но предлагать помощь Абигейл она не решилась — та наверняка воспримет это неправильно. Тем более что Абигейл шила свое одеяло в технике, которую Хонор не признавала: аппликация из красных цветов и зеленых листьев на белом фоне. Хонор всегда предпочитала лоскутное шитье аппликации, чувствуя, что в этом есть что-то нечестное и лукавое, когда ты просто берешь кусочки ткани и пришиваешь их на другую ткань. Простой и «ленивый» способ по сравнению с кропотливой работой с отдельными лоскутками, когда сшиваешь друг с другом сотни кусочков, подбирая цвета, чтобы из них получился единый и цельный узор. Строгое геометрическое построение и предельная аккуратность, необходимая для лоскутного шитья, приводили в отчаяние рукодельниц, но для Хонор подобная работа всегда была в радость. Ей нравилось пробовать свои силы и оттачивать мастерство. В Америке одеяла с аппликациями — обычно в красно-белых тонах, иногда с добавлением зеленого — были повсюду. Яркие, радостные и безыскусные. Некоторые из них были очень красивыми. Особенно узоры из перьев или виноградных лоз, иногда даже с подстежкой, так что узор получался объемным. Красивые — да, но все равно не во вкусе Хонор.

Американское лоскутное шитье было опрятнее. Одеяла, выполненные в таком стиле, состояли из нескольких больших квадратов, сшитых из мелких квадратиков и треугольников, собранных в узоры с названиями вроде «Медвежья лапа», «Гаечный ключ», «Летящие гуси» или «Кыш, муха». Это была более сложная техника по сравнению с аппликациями, но для Хонор все равно слишком простая. Она предпочитала свои шаблоны.

Однако она не привыкла сидеть без дела и, чтобы хоть чем-то заняться, решила собрать из кусочков фигуры, которые можно использовать позже — когда в голове прояснится и когда у нее появится больше времени. Хонор принялась вдевать нитки в иголки. Воткнула в подушечку пятую иголку с ниткой и вдруг почувствовала на себе пристальный взгляд Абигейл.