Заговорщик - читать онлайн книгу. Автор: Александр Прозоров cтр.№ 47

— Что-то не слыхал я про подвиги сей братии, — покачал головой Зверев.

— Так и государь сим недоволен! — кивнул Адашев. — Нам поручено недовольство его донести, что слабо они ворогов веры христианской беспокоят. Нет деяний таковых, чтобы султан османский и хан крымский в печали впали горестные. Наказ мы должны дать казакам сил не жалеть и зря хлеба царского не проедать.

— Мы — или ты, боярин?

— Дык, княже, — залпом осушив кубок, стукнул им о стол гость. — Как сие все государь до меня довел, я враз про тебя и вспомнил. Ты ведь немало судов по Волге сплавил, когда Свияжск строил возле Казани, опыт имеешь знатный. Опять же, Андрей Васильевич, ты ведь туда, на юг собрался — османов бить. Отчего бы тебе со мною вместе делом сим не заняться?

— И что Иоанн?

— Сказывал, своеволен ты больно и на дело сие согласия не дашь. Но коли будет мое такое везение, так он запрещать помощь твою не намерен.

— Казаки… — потер лоб Андрей. — Казаки на Дону… Не помню.

— Дык и как же ты упомнишь, коли государь токмо привечать их там начал? Хлеб и иные припасы шлет, дабы зимой не голодали, припасы огненные, свинец и зелье. Увечных принимает, в монастыри русские им уходить можно. Дуван в селениях русских дозволяет продавать. Мыслю, как крепость супротив волока поставили, так с ними сговариваться и начали. Кто из людей безродных и отважных вере православной себя без остатка предает и по стопам Господа нашего пойти готов, того Иоанн повелел от всех грехов прошлых, долгов и обетов освобождать, сыска не вести и суду не подвергать. Так и сказал: «С Дону выдачи нет!».

— Еще бы! — Теперь князь Сакульский понимал своего царя как никогда. Освоение Дона — это изрядное расширение русских земель на юг. Освоение Дона — это разрубание на две части татарских степей, это надежная граница между Крымским ханством и присягнувшими России народами Кавказа, Поволжья, приволжских степей. Правда, насколько помнил Зверев, официально берега Дона принадлежали Османской империи. Если Иоанн не хотел войны — русские подданные, тем более с оружием, здесь появляться никак не могли.

— Так ты согласен, Андрей Васильевич?

— Не в службу, а в дружбу… Раз уж я все равно еду резать османов, почему бы и не стать твоим попутчиком? Вдвоем дорога веселее. Вот только время… Пахо-ом!

По коридору загрохотали сапоги, в трапезную влетел холоп:

— Звал, батюшка?

— Звал… Выпей пива кубок за здоровье гостя нашего, да иди меня в дорогу собирать. В Углич отправляюсь. Ты пока остаешься. Как холопы из княжества доберутся, приведешь их туда ко мне.

— Я тебя одного, Андрей Васильевич, не отпущу, — сразу ощетинился дядька. — Ты последний из Лисьиных остался, я за тебя отвечаю.

— Отпустишь, — хмыкнул Зверев. — Мне, кроме тебя, главным оставлять некого. Так что желания побоку, делай, что говорят.

Углич за минувшие годы нисколько не изменился. Чуть не вплотную к окружающим его монастырям подступал глухой, непролазный бор. Строят, строят в городе корабли, рубят дома, крепости и целые города — а лес все стоит, как заколдованный, ни на ствол не уменьшаясь.

Андрей, не заезжая в город, свернул к причалам, что тянулись вдоль берега Волги. Не доходя ста саженей до черных дубовых стен со множеством двух-трехъярусных шестигранных башен, он окликнул хорошо одетого мужика, который чего-то ожидал возле глубоко осевшей ладьи:

— Здрав будь, мил человек! Не подскажешь, где тут струги шьют для казенной надобности?

— Агария Удота мастерская? Так на том берегу она, бояре. Под городом перевозчика брать надо и за слободу туда дальше плыть.

— Он самый, — кивнул Адашев. — В грамотах от Удота расписка лежит.

— Значит… Значит, нам туда. Холопы пусть покупателей на коней ищут, нам они ныне без нужды. Не промахнутся?

— Может, завтра? — посмотрел на солнце Даниил Федорович. — День скоро кончится.

— Не туда смотришь, боярин, — хмыкнул Андрей. — На листья смотри. Осыплются — отчаливать поздно будет. Нам еще каждый струг проверить надобно, чтобы путь выдержал, товар оценить, загрузиться… А листики-то вон они, летят.

— Не служилое это дело — в товарах ковыряться, — недовольно мотнул головой Адашев.

— Еще какое служилое! Зимой в осаде гнилье вместо хлеба и мяса тебе обнаружить не хочется? Тогда сам все и проверяй! Айда на тот берег, поедим после заката.

Нужную им верфь царские посланники нашли без малейшего труда: новенькие белые струги, аккурат пятнадцать штук, стояли рядком у самой воды на дубовых рельсах. От первого плавания их отделяли только чурбаки, подпиравшие носы в изгибе киля. Хозяина, правда, не было — но для проверки он и не требовался.

— Давай, Даниил Федорович, с той стороны вдоль бортов иди, снизу вверх в стыки меж бортами и на доски смотри. Сучков быть не должно, они могут вылететь и дать течь, просвечивать нигде тоже не должно — это щель получается.

— Рази доски без сучков бывают?

— Редко, боярин. Но сучок выбить надобно, клин вместо него на клею засадить и засмолить надежно. И все щели тоже просмолить, а не пенькой дыры забивать. Доски же полагается подгонять вплотную…

Заказанные у мастера струги имели длину метров десять, одинаковые по форме нос и корму, ширину в середине между бортами метра три. Никакой палубой тут, конечно, не пахло, место для мачты отсутствовало, уключины — тоже. Обычная баржа, которую полагалось завалить до краев товаром, закрыть кожами от дождя да тянуть на привязи за более крупным управляемым судном.

— Ни руля и ни ветрил, — пробормотал Зверев. — Ладью вы хоть одну заказывали?

— Нечто я тут обо всем весной договаривался!

— И как мы тогда все это потянем? — Андрей сплюнул. — Ищи мастера, пусть уключины набивает. Штыри по бортам, куда весло можно положить. Хотя он поди и сам знает. И весла пусть готовит! Их тут… Их тут минимум по четыре на каждую лодку понадобится. Проклятье… И по паре скамеек для гребцов. Как вы на них плавать собирались? Кто всем этим занимался? Руки бы поотрывать!

— Дык, сказано было вниз по течению спуститься, товар выгрузить, да там и бросить, назад не тащить.

— Кем сказано?

— Брат обмолвился, как рядные грамоты на товар и струги выдавал.

— Вот… — Зверев с трудом сдержался, чтобы не сказать все, что думает о царском писце. — Вниз тоже еще доплыть надо. Проклятье! Получается, еще дня на три задержка.

К счастью, помимо неприятных открытий были и хорошие. Из спущенных на воду лодок течи не дала ни одна, хозяин мастерской согласился поставить на них сиденья, по три на каждую, и уключины без доплаты, и только порадовался: доски, что стянут борта в трех местах, сделают корпус намного прочнее. Коли лодка подольше не развалится — мастеру добрая слава. Правда, за девяносто кленовых весел Агарий Удот истребовал целых три гривны: и дерево было дорогим, и работа большая. Пришлось раскошеливаться — зато каждый кораблик теперь имел три места для гребцов. Как прикинул Андрей, по числу его холопов так выходило со всех сторон удобнее.