Князь Олег - читать онлайн книгу. Автор: Василий Седугин cтр.№ 45

Непосредственно всеми работами руководил Ведомысл, пятидесятилетний мастеровой. За спиной у него были уже две сооруженные крепости. Просыпался он с восходом солнца и хлопотал до самой темноты, вникая в каждую мелочь. С Олегом держался независимо, подходил к нему только в особых, не терпящих отлагательства случаях, говорил степенно, не торопясь. Чувствовалось, что знает себе цену. Олег уважал его, верил каждому его слову. Между ними установились деловые, доверительные отношения.

Готовила еду и убирала избу мерянка, молодая, молчаливая женщина. Она умела делать свою работу так тихо и незаметно, что Олег почти не чувствовал ее присутствия. По утрам, сквозь полусон, ему в лицо начинало веять прохладой; это она отворяла дверь, и в избу врывался волжский воздух. Затем женщина начинала осторожно ступать босыми ногами, шлепать мокрой тряпкой по полу, передвигать с места на место деревянное ведро. Это ему напоминало далекое детство, когда входила и комнату мать и тихонько, чтобы не разбудить его, мыли полы. Как и тогда, он блаженно потягивался и снова погружался в глубокий утренний сон.

Затем она снова неслышно появлялась, когда он садился за стол. Молча, ставила перед ним молоко, белым хлеб и удалялась. У нее была ладная, будто точеная фигура, крепкие ноги, и он невольно провожал ее взглядом. Потом обеими руками брал теплую крынку и медленно пил парное молоко, изредка откусывая кусочки хлеба. Позавтракав, шел на стройку.

Однажды за обедом он заметил, как из-под косынки взглянули на него синие глаза, и почувствовал сладостный укол в сердце. Он давно не испытывал женской ласки, тосковал по ней, и это робкое внимание тронуло его до глубины души. Когда она появилась на ужине и стала расставлять еду на столе, он посмотрел в круглое, курносое, с полными щеками лицо и легонько коснулся тыльной стороной ее ладони. Она тотчас отдернула руку, а ее лицо стало пунцовым от волнения.

Он не стал ее преследовать и несколько дней вел себя сдержанно и смиренно. Он заметил, как беспокойны стали ее движения, как бросала она иногда на него вопрошающие взгляды, но выдержал характер до конца. Наконец как-то за ужином поднялся из-за стола и осторожно привлек ее к себе. Она сначала качнулась было в его сторону, но потом вдруг вырвалась и убежала. Он вышел из дома и сел на порожек, стал глядеть на волжский огненный закату на губах его блуждала затаенная улыбка.

Через два дня она сдалась. Когда он обнял ее за плечи, она доверчиво склонила голову ему на грудь и замерла в трепетном ожидании. Тогда он стал ее страстно целовать в мягкие податливые губы, а потом ум ее в свою постель.

Звали ее Синякой, что по мерянски означало «ласточки». Замуж была отдана рано, в пятнадцать лет. С мужем прожила всего год. Тот ушел на войну, там и сгинул. Обычная история в период бесконечных межплеменных распрей и междоусобиц. Она возвратилась к своим родным, жила в ожидании нового супружества.

Олега поразила ее безропотная преданность, умение присутствовать рядом, не мешая ему. Он вспоминал Халльгерд, когда та к месту и не к месту лезла к нему с пустяковыми вопросами, надоедала просьбами, неоправданными обидами. Приходя домой, он ощущал постоянное беспокойство, ожидание чего-нибудь неприятного и всегда старался заняться чем-нибудь таким, что бы могло отвлечь от семейных невзгод, или уйти куда-нибудь под надуманным предлогом.

Сейчас все было наоборот. Узнав от Ведомысла о делах на строительстве крепости и отдав нужные распоряжения, он бежал в свой дом, чтоб лишний часок провести рядом с возлюбленной. Они или занимались каждый своим делом, или сидели рядом на крылечке дома, оглядывая заволжские просторы, иногда предавались воспоминаниям. Она рассказывала про свое детство, как бегали с подружками в лес по грибы и ягоды, как порой налетали на селение стаи волков, утаскивали то овец, то коз, а то являлся медведь, задирал корову или коня. Он описывал красоты скандинавской природы, горы и скалы, длинные извилистые фиорды, полную тяжелой работы рыбную ловлю в море. Это было далеко, будто приснилось во сне или поведано в сказках… А порой ему казалось, что все это происходило не с ним, а с кем-то другим и родился он не далеко за морем, а в этой суровой и необъятной по своим просторам стране…

После долгих скитаний Вадим выбрался к Новгороду, через верных людей дал знать о себе купцу Будимиру. Скоро ему сообщили, что в полночь на северной стороне крепостной стены его будут ждать свои люди. В кромешной тьме перебрался через ров и на ощупь нашел веревочную лестницу. По ней взобрался на стену. Там его подхватили сильные руки, и знакомый голос прошептал в ухо:

— С возвращением, посадник, в родной город!

Поселили его у древней старушки недалеко от Рюрикова дворца, и с этого момента началась усиленная деятельность по подготовке восстания. По ночам к нему приходили люди, приносили свежие вести, уходили с новыми заданиями. Круг заговорщиков рос день ото дня. Только неведомо было им, что и Рюрик не дремал. Его люди давно заметили подозрительную возню вокруг домов купца Будимира и торговца Кляма; скоро удалось подослать к ним верного человека по имени Чурила. Он мало знал, на его сведениях нельзя было провести массовые аресты, чтобы обезвредить всех преступников, поэтому Рюрик вынужден был ждать открытого выступления Вадима, чтобы разом накрыть всех заговорщиков. День восстания должен был сообщить Чурила.

Наконец Вадим назначил день выступления на 12 лыпеня (12 июля), когда празднуется День снопа-Велеса, когда Велес учил наших праотцов землю пахать, и злаки сеять, и жать, снопы свивая… В этот день весь народ выходил на улицы, начиналось большое гулянье, и в этой толпе легко можно было затеряться заговорщикам, не привлекая к себе внимания.

Ровно в полдень у домика, в котором скрывался Вадим, неожиданно собралась огромная толпа вооруженных людей. К ней вышел Вадим.

— Братья! — громовым голосом возвестил он. — Вынимайте оружие и пойдем на дворец Рюрика, чтобы изгнать из города князя, поработителя наших вольностей!

Толпа откликнулась громким криком и двинулась к центру города. Но, не пройдя и сотни шагов, наткнулась на плотный строй дружинников. Более того, из проулков и улиц справа и слева на них двинулись воины князя. Ряды восставших дрогнули и попятились назад, но и там путь им преградили норманны. Они были окружены со всех сторон.

— Предательство!.. Нас предали! — в панике закричали многие…

И тогда над толпой поднялась гигантская фигура Вадима и его громовой голос перекрыл шум и выкрики:

— Спокойно, братья! Пробиваемся к воротам!

Это была спасительная команда. Толпа в ожесточенной схватке прорвала заграждение из княжеских воинов и бросилась к центральной башне. Следом за ними, поражая мечами, пиками и стрелами, ринулось рюриково войско. Путь отступления заговорщиков был усеян трупами. Немногим удалось вырваться из города, большинство было или убито, или захвачено в плен. Весь израненный, был сбит с ног и повязан Вадим.

Целый год протекало спокойное, безмятежное житье Олега на Волге. Однажды (это было летом 864 года) от Рюрика приехал очередной посыльный. Он привез обоз кузнечных изделий для строительства крепости, а заодно накопившиеся за несколько месяцев новости.