Война от звонка до звонка. Записки окопного офицера - читать онлайн книгу. Автор: Николай Ляшенко cтр.№ 75

У-2. Бронепоезд. Подкоп

Началась длительная осада немецкой обороны в Киришах.

Сложность заключалась в том, что химкомбинат стоял под горой у самой воды и плохо нами просматривался.

Для усиления огня на наших рельсах появился бронепоезд, а по ночам к нам прилетала бомбардировочная авиация — знаменитые У-2. Теперь мы действительно били немцев и днем и ночью. А ночи-то какие? — Белые, ленинградские. Всю ночь, как бороздящие поле трактора, тарахтели в воздухе наши У-2. Им были хорошо видны с воздуха очертания обороны немцев, они сбрасывали по две-три бомбы точно на головы гитлеровцам и возвращались на свою базу за новой порцией смертоносной ноши. Мы не знали, сколько рейсов за ночь делал каждый самолет, но гудели они всю ночь без перерыва, и казалось, что в небе их несметная сила. Днем они, конечно, не летали, потому что могли оказаться легкой добычей «мессершмитов», зато «мессерам» была не по зубам ночь.

Случалось, перед рассветом землю заволакивал густой туман, и нашим летчикам было трудно ориентироваться, где проходит наша линия обороны, а где немецкая. Тогда летчик, покружив в поисках цели, выключал мотор и, бесшумно планируя над нами, громко кричал с неба.

— Эй вы! На земле! Кто вы, немцы или наши? Бомбить буду!

Если мы слышали, что самолет кружится над немцами, мы молчали, и летчик немедленно сбрасывал свои бомбы, тут же разворачиваясь обратно. А если самолет летал над нами, мы дружно палили из ракетниц и винтовок трассирующими пулями, указывая пилоту немецкую линию обороны.

Бронепоезд тоже часто нападал на гитлеровцев, но до одного случая мы и не представляли, какая это грозная сила.

Однажды перед закатом солнца мы увидели, как бронепоезд, выскочив из-за леса, на всех парах устремился к мосту. Мы замерли от удивления. Неужели, думаем, пойдет на мост? Не может быть, чтобы немцы до сих пор не заминировали и эту его сторону. Вдруг над мостом взвились высоко в небо черные клубы дыма, огня, и вслед прогремел сильный взрыв. Две фермы с одного «быка» подпрыгнули вверх и рухнули, одна упала взорванным концом в воду, а другая зависла на полуразрушенной опоре. Заскрежетав всеми своими тормозами, бронепоезд резко затормозил и остановился над самой пропастью, оказавшись в тылу у немцев на высокой предмостной насыпи. Он словно навис над немецкой обороной! И внезапно заработал всей своей огневой мощью! Ударил одновременно из нескольких орудий и пулеметов. Сверкая огнем и сталью, он обрушил на головы врагов такую лавину огня, что даже нам, наблюдавшим издали, стало жутко.

Немцы совершенно растерялись. На правом берегу у них артиллерии не было, а левый берег, где была сосредоточена вся их артиллерия, почему-то молчал. С полчаса бронепоезд беспрепятственно вел прицельный кинжальный огонь вдоль окопов немцев, не давая им поднять головы. Но вот из-за Волхова последовал массированный удар вражеской артиллерии. Какое-то время она пристреливалась, а затем снаряды стали ложиться вокруг бронепоезда. Продолжая стрельбу из всех видов оружия, бронепоезд начал тихо пятиться назад.

Пристрелявшись, немцы стали попадать и по бронепоезду, но особенно интенсивно били по полотну железной дороги позади бронепоезда, стремясь разрушить ему путь отхода.

Выйдя на нейтральную зону, бронепоезд вдруг остановился. Из вагонов выскочила группа солдат. Они несли перед собой что-то длинное — бревна или рельсы, и принялась споро восстанавливать разрушенное полотно дороги. Придя в себя, гитлеровцы открыли по ним беспорядочный огонь из всех видов оружия. К бронепоезду понесли двух раненых или убитых.

— Братцы! Что же мы молчим! — вдруг вскрикнул кто-то певучим голосом. — Ведь наших бьют!

— Ах вы, гады! — выругался стоявший позади меня офицер и бросился куда-то бежать, я узнал командира дивизиона 120-мм минометов.

И через несколько минут грянул огонь из всех стволов дивизиона тяжелых минометов! Он прижал немцев к земле, а вскоре заставил и совсем замолчать. Заработал и наш «бог войны» — артиллерийский полк РГК! Он ударил по заречной артиллерии врага и сразу же придавил ее.

Тем временем, исправив путь, бронепоезд тронулся и, развивая скорость, скрылся за тем же лесом, откуда пришел.

Наряду с активными наступательными боевыми действиями наше командование применяло и так называемые осадные действия. Полукруглая подкова обороны немцев в Киришах, огибая железнодорожный мост и химкомбинат, упиралась правым, западным, флангом в глубокую и почти сухую балку, которая служила естественным стоком весенних вод в реку. По этой балке немцы свободно расхаживали, снабжая свои обороняющиеся части всем необходимым. Помешать им мы никак не могли, мы их просто не видели, все передвижения скрывали высокие берега реки и сухой балки.

Командование дивизии решило лишить врага этого удобного пути снабжения и выйти на возвышенность, занимаемую немцами. Кто-то предложил сделать подкоп к немецким окопам и взорвать их. Сухая балка пересекала и нашу линию обороны, из нее и повели туннель. Работа началась и проводилась в глубокой тайне. Насколько глубока была тайна можно судить по тому, что даже мы, работники политотдела дивизии, решительно ничего не знали, хотя длилось это больше месяца.

Перед очередной атакой мне дали задание провести работу с людьми в одном из батальонов и сообщили, что сигналом к атаке будет служить мощный взрыв. Где и когда будет произведен взрыв, мне не объяснили, заявив, что все знает командир батальона.

И вот, рано утром, в предрассветной мгле сосредоточившись вдоль балки, батальон приготовился к атаке, ожидая сигнала.

И грянул взрыв! Невиданной силы — земля заколебалась под нами! И впереди себя мы увидели колоссальный столб огня, дыма и земли. Прозвучала команда:

— В атаку! За Родину! За Сталина! Ура-а-а!

Через несколько минут весь батальон, заняв огромную, еще горячую и дымящуюся воронку, стал быстро вкапываться в ее крутые стены.

То ли расчеты были неточные, то ли дальше копать по каким-то причинам было невозможно, но взрыв не задел окопов противника. Он страшно напугал немцев, но прошел рядом с их проволочным заграждением, слегка присыпав их землей.

Как бы то ни было, но, пока немцы очухались, у них под носом оказался целый наш батальон.

Затем наш батальон взял под контроль и весь правый фланг противника. Теперь гитлеровцы не могли пользоваться сухой балкой и вынуждены были срочно рыть от берега Волхова к своим окопам специальные ходы сообщения. Ну, и чем это не выигрыш?

Солдат Шарапов

Шел первый летний месяц второго года войны. Буйная зелень одела весь лес и поляны, все живое набиралось новыми соками и красками. Но война продолжалась. То вспыхивая ярким пламенем местных боев. То озаряясь удивительными ЧП. И каждое ЧП требовало тщательного изучения и объяснения. Расследование некоторых из них было в ведении штабов, но в основном этим занимался инструкторский аппарат политотдела. Для прояснения одного случая я был направлен на наш плацдарм за Волховом, где произошло событие, привлекшее к себе внимание всей дивизии.