По волчьему следу. Хроники чеченских войн - читать онлайн книгу. Автор: Николай Асташкин cтр.№ 11

В составе тариката Кадирийа наиболее влиятельными являются пять вирдов: Кунта-Хаджи — Шатойский, Галанчожский, Beденский и Шалинский районы и частично почти все остальные районы Чечни; Али Митаева — Шалинский район; Баматгирей-Хаджи — Шалинский район; Чемерза-Хаджи — Шалинский и Гудермесский районы; Вис-Хаджи — селения Майртуп, Гойты, Братское.

Мюридизм с точки зрения догматической является проповедью неизвестной народу части Корана — деяний Пророка, так называемого тариката. «Учение тариката, — пишет в своем знаменитом историческом наследии "Кавказская война" В.А. Потто, — сопровождаемое самосозерцанием, постом и молитвой, во многом уподоблялось христианскому монашеству. Основателями его являлись отшельники, которые своей святой, уединенной жизнью привлекали к себе последователей и вместе с ними составляли, в некотором роде, братства. Восточное воображение и фантазия, конечно, не могли оставить это учение чистым и отвлеченным, а увлекли его на путь мистицизма. Таким образом, в монашествующем мусульманском братстве образовались пять степеней духовного совершенства, для достижения которых требовались не только религиозные познания, но и исполнение многочисленных и трудных обрядов (эти степени были учреждены по числу пророков-завоевателей: Адама, Авраама, Моисея, Иисуса и Магомета). Все это дало возможность духовным учителям, именующим себя муршидами, имамами и тому подобное, в случае надобности эксплуатировать по своим личным расчетам толпу своих учеников, мюридов и делать из них послушные орудия собственных замыслов.

В мусульманском мире разыгрывалось немало кровавых революций, в которых вожаками политических партий всегда являлись муршиды со своими мюридами. Создавая политическое движение во имя тариката, представители его, следуя наставлениям Пророка, предварительно посылали ко всем мусульманам дават, то есть приглашение присоединиться к ним для защиты народных и религиозных прав, а затем уже, не принявшим давата, объявляли джигат (война за веру), чтобы силой оружия заставить их следовать за собой. Вот эти-то три начала: тарикат, дават и джигат, или, по отношению к нам, газават — и объединялись у нас в одном понятии мюридизм».

«Особо сильный импульс к развитию Кадирийа получила после депортации чеченцев в Казахстан в 1944 году, — читаем все в том же исследовании «Суверенитет и пиратство». — В пятидесятые годы в Целиноградской области Казахской ССР среди выселенных туда чеченцев образовался самый молодой и радикальный вирд Кадирий — вирд Вис-Хаджи Загиева. Во время ссылки в Казахстан семьи Дудаевых (вернулись в 1957 году) старший брат Джохара — Бекмураз примкнул к вирду Вис-Хаджи Загиева, впоследствии став членом группы устазов (наставников) этого вирда».

Джохар Дудаев, приняв предложение старейшин, также сделал ставку на этот самый молодой и крупный вирд кадирийского тариката в Чечне, поскольку и Совет старейшин был сформирован в основном из вирда Вис-Хаджи Загиева и других вирдов Кадирийа. Устазы Накшбандийа были объявлены «осиным гнездом КГБ», а последователи Вис-Хаджи Загиева — наиболее чистыми сторонниками национальной идеи.

Именно они и приезжали к Дудаеву осенью 1990 года в Прибалтику, склонив генерала возглавить так называемое «национальное движение», а на самом деле — сепаратизм, межклановые и межрелигиозные разборки.

Кстати, по канонам ислама, религия не имеет права вмешиваться в политику. Но Джохару Дудаеву, чтобы удержать власть, пришлось опереться как раз на духовенство, которое добивалось создания на территории Чечни исламского государства. И неудивительно, что еще задолго до ввода российских войск в Чечню религиозные авторитеты предлагали Дудаеву стать ее имамом, однако бывший советский генерал отказался от такого предложения. И все-таки, чтобы не слишком раздражать своих новых союзников, он вынужден был провозгласить республику исламским государством, хотя это и воспринималось как чистая декларация.

Положение резко изменилось после ввода в Чечню российских солдат. Исламская доктрина оказалась наиболее пригодной идеологией, сплотившей чеченцев против федеральных войск. Как ни странно, нечто подобное уже происходило в XIX веке во время Кавказской войны. Чтобы объединить отличающиеся по обычаям, нередко враждующие друг с другом племена, Шамиль выступил под зеленым знаменем ислама. Что характерно, и Джохар Дудаев с первых же дней своего правления стал создавать государство с административно-правовой системой, схожей с имаматом Шамиля.

В связи с тем, что Джохар Дудаев принадлежал к вирду Кун-та-Хаджи, ему в первые дни «чеченской революции» оказала поддержку значительная часть населения. Таким образом, религиозный фактор сыграл немаловажную роль в становлении дудаевского режима. По сути дела, горцы кадирийского тариката приняли сторону президента Чечни, а жители равнинных районов и интеллигенция, большинство из которых относились к накшбандийс-кому тарикату, стали к нему в оппозицию. Так наметился раскол не только по тейпам, но и по вирдам.

Произошел раскол и в самом кадирийском тарикате, в частности, среди последователей Кунта-Хаджи. Дело в том, что к тому же вирду принадлежал и один из лидеров оппозиции Джохара Дудаева — Ибрагим Сулейменов, являющийся прямым потомком сестры Кунта-Хаджи. После того как Сулейменова и его братьев боевики взяли под стражу, а его племянника убили, многие кун-та-хаджинцы, поначалу поддерживавшие Дудаева, выступили против него.

Но все это случится позже, а пока вернемся к событиям осени 91-го.

Кремлевские противоречия

Кстати, похожие события произошли в то же время и в Таджикистане. И там, и здесь демократы России умилялись антикоммунизму своих союзников. И там, и здесь оказывали им поддержку по идеологическим соображениям. И там, и здесь идеологические соображения оказались сомнительными и не гарантирующими выполнение союзнических обязательств. И там, и здесь начала литься кровь. Но Чечня — не чужое суверенное государство, а часть России. Возникла двусмысленная ситуация. Российские демократы, поймавшись на идейной мякине, теперь должны были каким-то образом отнестись к грубым нарушениям договоренностей, к несоблюдению правил игры, к факту игнорирования решений демократического центра. Но и это еще не все. Главное в том, что чеченская проблема «помогла» структурировать кремлевские противоречия. В самом деле, поскольку «демократическая» политика «освободившегося» российского государства породила чеченский узел на своей территории, то с неизбежностью началось формирование двух кремлевских группировок, по-разному смотрящих на проблему разрешения конфликта: «партию войны» и «партию мира». Первая требовала силового решения проблемы, иначе говоря — «разрубить узел», вторая же говорила о недопустимости конфликта, о необходимости переговоров, а то и сотрудничества с режимом. То есть «партия мира» была настроена чеченский узел не разрубать, а развязывать.

Как и во всех политических и дворцовых интригах, первый ход сделала «партия войны». Побывав в Грозном, вице-президент Александр Руцкой назвал Дудаева «бандитом», а происходящее в Чечне «бандитизмом», так как Дудаев избирался не народным голосованием, а был провозглашен президентом от имени ОКЧН — общественной организации, не имеющей по закону права на организацию выборов.