Обратная сторона войны - читать онлайн книгу. Автор: Олег Казаринов cтр.№ 91

Подобное можно сплошь и рядом наблюдать в документальных фильмах о войне на Тихом океане.

При виде подобных кадров я не могу по-мальчишески злорадствовать: «Ага, не вышло, японский фашист! Недотянул!» Война — это страшно. И я в данном случае не выбираю чью-то сторону. Мне одинаково не по себе при мысли о том, что чувствуют американские моряки, на которых несется смерть, и о том, что испытывает японский пилот, в последнюю секунду осознающий, что гибнет, так и не выполнив свой долг.

Известно, что лишь каждый пятый смертник достигал своей цели. Например, «в самоубийственных атаках в 1944–45 гг. погибли 2525 морских и 1388 армейских летчика, причем из 2550 вылетов камикадзе 475 оказались успешными».

Кстати, в официальных письмах родным погибшего камикадзе командование всегда сообщало, что он поразил вражеский корабль. Запрещалось говорить, «что в действительности он не сумел попасть в цель, что его сбили еще на подлете» и т. д. Информация о самоубийственных атаках передавалась в газеты и на радио. Она подвергалась жесткой цензуре, и все погибшие камикадзе представлялись исключительно как «божественные герои», лишенные недостатков.

«Уступая в качестве и количестве вооружений, японцы пытались компенсировать это самурайским пренебрежением к смерти. Они создавали отряды людей-торпед — подводников, вооруженных минами на бамбуковых шестах, и пехотинцев, бросавшихся под танки с набитыми взрывчаткой рюкзаками. Союзникам приходилось отражать и так называемые «банзай-атаки, когда солдаты собственными телами разминировали минные поля…»

В 1944 г. американцы столкнулись с новой тактикой: легкие японские истребители с подвешенной под фюзеляжем 250-килограммовой бомбой таранили корабли.

Сначала американцы думали, что у атаковавших их самолетов были неисправны двигатели, и летчики таким образом пытались нанести как можно больший ущерб врагам. Но постепенно приходило осознание, что за этим стоит нечто более страшное.

Психологические последствия таких атак были просто ошеломляющими. Замешательство и страх американских моряков росли по мере роста атак летчиков-смертников. Мысль о том, что японские пилоты умышленно направляют свои самолеты на корабли, пугала до оцепенения.

«Было какое-то гипнотизирующее восхищение в этой чуждой Западу философии. Мы завороженно наблюдали за каждым пикирующим камикадзе — больше как публика на спектакле, чем жертва, которую собираются убить. На какое-то время мы забывали о себе, собравшись группами и беспомощно думая о человеке, который находится там», — вспоминал вице-адмирал Браун.

Американцам пришлось срочно принимать контрмеры. Адмирал Честер Нимиц прежде всего приказал установить режим секретности в отношении сведений о действиях камикадзе и результативности их атак. Пришлось довести численность истребителей в авианосных группах примерно до 70 % (по сравнению с обычными 33 %). Выделялись специальные дозоры истребителей, действующих на малых высотах. На кораблях менялось расположение зенитной артиллерии и пулеметов. Эсминцы радиолокационного дозора теперь расставлялись на весьма значительных дистанциях. (В результате этого именно эти эсминцы принимали на себя первые удары камикадзе.) Были организованы непрерывные налеты на аэродромы базирования японской авиации (буквально от зари до зари), что сильно снижало воздействие авиации по японским наземным целям.

В газетных статьях была развернута целая дезинформационная кампания, целью которой было убедить население США, что в момент атак японские летчики были уже мертвы и тараны происходили случайно. Правда могла вызвать панику не только во флоте, но и в стране.

Но главный принцип идеологов камикадзе — «один самолет — один корабль» — так и не был реализован. Сказывалось техническое превосходство союзников.

«После битвы в заливе Лейте (23–26 октября 1944 г.), когда японский флот потерпел поражение и потерял 3 авианосца, 3 линкора, 10 крейсеров и 9 эсминцев из состава эскадры адмирала Куриты против американского флота действовали почти исключительно летчики-«камикадзе», но они не смогли нанести противнику значительных потерь. У пилотов-смертников было мало шансов прорваться к неприятельским кораблям сквозь мощный зенитный огонь и истребительное прикрытие. К тому же бронированные палубы американских тяжелых авианосцев способны были выдержать прямое попадание таранящего самолета с бомбовой нагрузкой».

Чтобы поражать бронированные палубы, японские конструкторы создали ракетный пилотируемый самолет-снаряд «Ока-11», начиненный 1200 кг тринитроанизола. Его старт осуществлялся с бомбардировщика «Мицубиси G-4M2» в районе цели. Затем «Ока» планировал на расстояние 80 км со скоростью 370 км/ч. И лишь непосредственно вблизи цели включались двигатели и самолет разгонялся до 855 км/ч.

С сентября 1944 года по март 1945 года было построено 755 штук таких самолетов-снарядов.

В ходе сражения за остров Иводзима (в другом написании Иво Джима) феврале 1945 г. камикадзе потопили один американский авианосец и повредили второй.

Наиболее яростными и кровопролитными оказались бои за Окинаву, начавшиеся 1 апреля 1945 г.

Перед этим летчиками-смертниками было повреждено 39 американских кораблей, втом числе 2 линкора и 1 экскортный авианосец из группы кораблей союзников, действующей в этом районе.

«В день начала наступления |на Окинаву] «камикадзе» потопили 2 эсминца к северу от Окинавы, а потом, когда 200 самолетов прорвались к побережью острова, был потоплен еще один эсминец, а также танко-десантное судно и два корабля с боеприпасами. 22 судна получили повреждение. (…)

«Камикадзе» в дальнейшем смогли повредить авианосцы «Хэнкок», «Энтерпрайз» и «Банкер Хилл». Были повреждены 4 английских авианосца, прикрывавших высадку на Окинаве. Американская авиация наносила удары по аэродромам на Кюсю, но из-за их удаленности, многочисленности и хорошего зенитного прикрытия не смогла нейтрализовать все взлетно-посадочные полосы.

И лишь к 10 июня 1945 года, когда кадры «камикадзе» истощились, американцы смогли перейти в последнее наступление».

Но неудачи не останавливали японцев. Целые подразделения переводились в категорию камикадзе. Воспитанным на принципах самурайского кодекса чести «бусидо» поражение казалось японским военным хуже смерти.

Еще в XVIII в. священник и воин Ямамото Цунэтомо охарактеризовал смысл жизни самурая: «Путь самурая — это смерть… В случае необходимости выбора между жизнью и смертью незамедлительно выбирай последнюю. В этом нет ничего сложного. Просто соберись с духом и действуй. Тот, кто выбрал жизнь, не исполнив свой долг, должен считаться трусом и плохим работником».

Военный министр Японии Анами издал приказ: «…довести до конца священную войну в защиту земли богов… Сражаться непоколебимо, даже если придется грызть глину, есть траву и спать на голой земле. В смерти заключена жизнь — этому учит нас дух великого Нанко (герой японской мифологии), который семь раз погибал, но каждый раз возрождался, чтобы служить родине». Отсюда и известная фраза «Семь жизней за императора!», которую нередко наносили камикадзе на свои головные повязки — хатимаки — рядом с изображением красного солнечного диска.