Танк "Иосиф Сталин". Иду на прорыв! - читать онлайн книгу. Автор: Георгий Савицкий cтр.№ 17

– Всем танкам, подходить к траншеям не ближе двухсот метров! – приказал опытный Стеценко.

Он знал, что для пехоты главное – обездвижить стального монстра. Связка гранат или одна – противотанковая броню такой махины, как ИС-2, не пробьет, но взрыв может повредить гусеницы и ходовую. Да и бутылки с зажигательной смесью гитлеровцы применяли весьма охотно, вернув огнесмеси первоначальное значение: не «коктейль Молотова», а «коктейль для Молотова».

Дело в том, что изначально «огненные бутылки» использовали финны против советских танков во время зимней войны 1939-1940 годов. Тогда финны называли советские бомбардировщики, которые бомбили финские порты, «хлебницами Молотова», так как до того СССР утверждал о своей «миролюбивой политике». Тогда же простое и смертоносное «огневое» оружие и стали называть «коктейль для Молотова». Температура горения подобного коктейля доходит до 1600 градусов, а пламя невозможно потушить водой [7] .

Потому с вражеской пехотой опытные танкисты и осторожничали. Пять стальных монстров ползли не торопясь, им спешить было некуда. И каждую пядь земли они щедро поливали раскаленным свинцом.

Вслед за танками поднялась в атаку и пехота, прикрывая стальных монстров в ближнем бою.

Из клубов дыма и копоти, пронзаемых трассерами, сначала доносился рев и металлический скрежет, а потом появились они. Медленно выползали из серого облака сорокашеститонные стальные туши советских танков. Они одним своим видом подавляли волю к сопротивлению – эти величавые повелители поля боя, созданные на заводах Нижнего Тагила, Омска, Челябинска.

Даже самые стойкие из эсэсовцев испытывали Butthurt — «боль пониже спины», и, как следствие, – сдались на милость победителей.

А тяжелотанковая рота продолжила наступление, проламывая оборону противника стальным тараном и разящими ударами 122-миллиметровых орудий.

За первый день боев передовые укрепления гитлеровцев были прорваны мощными ударами артиллерии, штурмовиками, бомбардировщиками. Вперед пошли стальные клинья танковых соединений. Но гитлеровцы опомнились от первого – самого яростного натиска советских войск и продолжали упорно сопротивляться. Знали: за «Белой Русью» – Восточная Пруссия, а там и до фатерлянда недалече… К тому же Красной армии пока еще противостояли закаленные в боях подразделения вермахта и Ваффен-СС, моторизованные, закованные в крупповскую броню, вооруженные смертоносными «Тиграми», «Пантерами», «Фердинандами», «Штурмгешютце» и прочим «вундерваффе».

И поэтому бронетанковым частям Красной армии надлежало развивать наступление, наращивать его темп, не давать опомниться все еще сильному и смертельно опасному противнику. Но как раз вот тут и были сложности.

Во-первых, сама природа Белоруссии, ее рельеф создавали большие трудности для наступавших и благоприятствовали обороне. Обширная лесистая равнина прорезалась многочисленными реками и озерами. Берега рек преимущественно низкие, заболоченные. Грунтовые воды стоят близко к поверхности. Пологие холмы здесь сменялись обширными заболоченными низменностями по долинам рек. Лесисто-болотистая местность очень сильно сковывала продвижение советских танков, затрудняла маневр.

Особую опасность в таких условиях представляла противотанковая артиллерия гитлеровцев. Скрытно расположенные, хорошо замаскированные артиллерийские батареи преграждали путь нашим танкам и пехоте. Она быстро сосредоточивала заградительный огонь по атакуемым участкам и останавливала наступающие части, даже если им удавалось вклиниться в немецкую оборону.

Еще одной опасностью стали мины. «Поля смерти» в изобилии прикрывали подступы к узлам обороны, траншеям, транспортным развязкам. Перед первым ударом наши саперы проделали достаточно проходов в минных полях и проволочных заграждениях. Однако по мере продвижения вглубь обороны противника вести разминирование становилось все труднее и труднее.

Но у советских войск на этот случай было припасено свое «чудо-оружие» – простое, надежное и эффективное, как все русское…

* * *

Отдельный гвардейский танковый полк прорыва остановился на краткий отдых. Требовалось пополнить боекомплект, запасы топлива, масла. Да и самим танкистам помыться и подкрепиться не мешало. Но сначала – танки!

И после труда ратного настало время труда хозяйственного. Это в авиации летчики только летают, а обслуживают матчасть техники. Танкисты же все делают сами. Головной «Иосиф Сталин-2» второй роты стоял, раскрыв все люки. Оба механика-водителя копались в двигателе, Степан Никифорович Стеценко, голый по пояс, помогал им. Благо танковый дизель В-2ИС мощностью 520 «лошадей» не слишком сильно изменился со времен установки почти такого же на «Климе Ворошилове». Позвякивали гаечные ключи, танкисты переговаривались, изредка ругались на особо заковыристое соединение или упрямый болт. В принципе, мотор был в порядке, за этим следил и сам гвардии старший лейтенант Стеценко. Бойцы из роты технического обеспечения помогли заменить забившиеся фильтры-«циклоны». Вообще-то они тоже были весьма эффективны, но пыль, грязь, гарь, дым на поле боя забивали их напрочь. Танк живет в аду боя, а не на парадной брусчатке!

Наводчик тем временем проверил пушку и пулеметы.

Потом он опустил массивный «хобот» пушки, увенчанный дульным тормозом, и все четверо стали драить канал ствола длинным банником.

– И – раз-два! Взяли! Еще раз. Не сачковать!

Потом настал черед погрузки боекомплекта – вчетвером перебросали в боеукладку танков двадцать восемь тяжеленных снарядов и столько же латунных гильз раздельного заряжания. Ваня Шляхта забросил еще два бронебойно-трассирующих снаряда БР-471 и заряды к ним – «для ровного счета».

Умотались основательно, а тут и полевая кухня подкатила.

Но гвардии старший лейтенант был неумолим:

– Выкупаться и привести себя в порядок! Еды на всех хватит, чай, не сорок первый… – Он имел право так говорить, он встретил сорок первый аккурат 23 июня.

Посвежевшие и переодевшиеся в чистые гимнастерки, танкисты принялись за еду.

– И аппетита больше, когда в чистом, – заметил добряк Ваня Шляхта.

– А я что говорил?

Котелки быстро опустели, и танкисты выстроились в очередь за добавкой. А там и «наркомовские» сто граммов. Гвардейцев снабжали по высшему разряду, и еды хватало на всех. Степан Никифорович помнил сорок первый год и еще более страшный – сорок второй, беспощадную битву за Ржев, о которой стремилось забыть командование и с леденящим душу ужасом вспоминали выжившие. Тогда Калининский фронт называли «голодным фронтом»: еды не было, снарядов не было, запчастей для ремонта немногочисленной техники тоже не было. Зато в достатке было необученных солдат и некомпетентных командиров. Вторые гнали первых на смерть толпами, а потом и сами стрелялись или намеренно подставлялись под вражеские пули, чтоб только не отвечать перед грозным командованием.