Потрясатель вселенной - читать онлайн книгу. Автор: Александр Прозоров cтр.№ 62

Старик пошевелил губами, то ли что-то подсчитывая, то ли размышляя, и склонил голову:

— Мыслю я, досточтимый Тенгизхан, великий император согласится выполнить твою просьбу.

Возвеличилась новая Турецкая Династия Монархов Харазских, или Хивинских, которые завладели большею частию Персии и Бухариею. В сие время там царствовал Магомет II, гордо называясь вторым Александром Великим: Чингисхан имел к нему уважение, искал его дружбы, хотел заключить с ним выгодный для обоих союз: но Магомет велел умертвить послов Могольских…

Тогда Чингисхан прибегнул к суду Неба и меча своего; три ночи молился на горе и торжественно объявил, что Бог в сновидении обещал ему победу устами Епископа Христианского, жившего в земле Игуров. Сие обстоятельство, вымышленное для ободрения суеверных, было весьма счастливо для Христиан: ибо они с того времени пользовались особенным благоволением Хана Могольского. Началась война, ужасная остервенением варварства и гибельная для Магомета, который, имея рать бесчисленную, но видя мужество неприятелей, боялся сразиться с ними в поле и думал единственно о защите городов. Сия часть Верхней Азии, именуемая Великою Бухариею (а прежде Согдианою и Бактриею), издревле славилась не только плодоносными своими долинами, богатыми рудами, красотою лесов и вод, но и просвещением народным, художествами, торговлею, многолюдными городами и цветущею столицею, доныне известною под именем Бохары, где находилось знаменитое училище для юношей Магометанской Веры. Бохара не могла сопротивляться: Чингисхан, приняв городские ключи из рук старейшин, въехал на коне в главную мечеть и, видя там лежащий Алкоран, с презрением бросил его на землю. Столица была обращена в пепел. Самарканд, укрепленный искусством, заключал в стенах своих около ста тысяч ратников и множество слонов, главную опору древних воинств Азии: несмотря на то, граждане прибегнули к великодушию Моголов, которые, взяв с них 200 000 золотых монет, еще не были довольны: умертвили 30 000 пленников и такое же число оковали цепями вечного рабства. Хива, Термет, Балх (где находилось 1200 мечетей и 200 бань для странников) испытали подобную же участь, вместе со многими иными городами, и свирепые воины Чингисхановы опустошили всю землю от моря Аральского так, что она в течение шести следующих веков уже не могла вновь достигнуть своего прежнего цветущего состояния.

Магомет, гонимый из места в место жестоким, неумолимым врагом, уехал на один остров Каспийского моря и там в отчаянии кончил жизнь свою.

Н. М. Карамзин. История государства Российского. Глава VIII

Как ни хотелось Олегу побыстрее уйти к родным пенатам, но бросить кочевников в подвешенном состоянии он никак не мог, а потому крутился всю зиму, стараясь превратить степную толпу в некое подобие нового государства. А что за страна, если в ней нет ни единого грамотного человека, если никто не ведает, где и сколько народу обитает, как их зовут, чем владеют? Если тысячный не готов сосчитать припасы, записать для памяти важные поручения, не способен написать другому письма, если…

Нет, в общем и целом — кто, что и где, старейшины помнили, на курултае уточняли. Но все это сохранялось на уровне «сказывали люди…». Для создания крепкой страны, для сохранения ее опыта, координации действий, для переговоров с соседями этого никак не хватало.

Пришлось уговаривать старейшин если не учиться самим, то хоть присылать в специально построенный для этого поселок Хара-Хорин своих детей, дабы те, будущая элита страны, постигали грамоту. Здесь же он посадил и чиновников, только начинающих великую канцелярскую работу по учету выдачи подорожных, уплаты купцами пошлин, сбережения договоров, подсчету потребных сил для дозоров на рубежах с соседними странами и распределению этих обязанностей между различными родами, учету воинов, каковых могут выставить те или иные долины, их расходов, что должны быть не в тягость и не превышать чужих…

Всего и не упомнишь.

Кстати, они же должны были напоминать Тенгизхану о намеченных делах, поскольку сам он в море хлопот начинал путаться.

К счастью, гуманное поведение на захваченных китайских землях принесло кочевникам огромную пользу. Китайские ученые, ремесленники, строители, просто грамотные люди охотно шли помогать монголам во всех начинаниях и даже просились служить в их армии. Вот только писцов в учителя набирали среди уйгуров. Роксалана заявила, что китайские иероглифы ни один человек выучить не способен, а потому не стоит издеваться над детьми. Глядя, как быстро разрастается и хорошеет Хара-Хорин, Олег даже подумал переселить ремесленников в вымирающие города Каима — но дорога через Великую степь зимой была совершенно непроходима.

Одно Олег знал совершенно точно: войны закончены! Китай открыл кочевникам ворота для торговли — и скотоводство теперь вполне могло обеспечить кочевьям достойную жизнь. Путники из далеких уральских земель, вернувшись домой, теперь с гордостью и даже свысока смогут смотреть на соплеменников и хвастаться богатством. Объединение племен Великой Степи гарантировало ее обитателям безопасность от нападения извне.

Что еще может быть нужно людям?

И едва получив признание императора Цзинь, Олег — точнее, великий Тенгизхан — отправил всем соседям свои уверения в доброжелательстве и предложил жить в мире и согласии.

Первым на это письмо ответил хорезмский хан Мухаммед, приславший многочисленное посольство и уверение в миролюбии. Послы предлагали вести торговлю между странами и открыть друг для друга караванные пути. Олег принял посольство с уважением, но переговоры с ним вел Судибей и китайские чиновники, что должны были записать утвержденные обеими сторонами границы размежевания, условия перемещения путников и торговцев, определение подданства. У Олега в это время голова была занята вопросами доставки в «университетский городок» сена и топлива. В горах, да еще зимой, да еще при изрядной людской и скотской скученности — проблема немалая.

Вдобавок ко всему от него вдруг стала шарахаться Урга, что раньше очень умело снимала усталость и напряжение с помощью массажа шеи, напевов над головой и других азиатских премудростей. Шаманка не разговаривала, не приближалась, почти не смотрела в его сторону, а он никак не мог понять, чем ее обидел.

Из Китая вернулся Любовод, всем своим видом излучавший счастье облопавшегося удава и теперь чуть не через день напоминавший, что может очень выгодно продать на Руси их общую долю ханского добра — нужно просто дозволить ему отобрать товар из казны и снарядить торговый караван к Хазарскому морю.

Но первый караван вышел все же не на Русь, а на Урал — туда, где обрели свое единство люди, идущие за волком. В Хорезм, дабы утвердить уговоры с ханом Мухаммедом, нужно было отправить ответное посольство. И Судибей предложил собрать вместе с посольством караван, следующий домой — с подарками, с известиями о своем долгом и успешном пути. С приглашением тем, кто желает, перебраться в новые земли. Двигаться через Хорезм, по богатым долинам, вдоль торных трактов и полноводных Сырдарьи и Тургая было намного легче, в полтора раза ближе и вдвое быстрее, нежели опять кружить по озерам и холмам вдоль чужого порубежья.