Огни на равнине - читать онлайн книгу. Автор: Сёхэй Оока cтр.№ 5

Это был болезненный на вид парень лет тридцати. Из-под коротких вылинявших синих штанов торчали тощие грязные ноги. Интересно, что он делает здесь, в глуши, где ни единой живой души нет?

– Здравствуйте, – машинально ответил я на языке висайя [1] и еще раз огляделся.

Вокруг царили тишина и спокойствие. В воздухе витал неприятный резкий запах. Дверь хижины была широко распахнута, внутри никого не было.

– Добро пожаловать, господин, – сказал филиппинец, нервозно хихикая и не спуская глаз с моей винтовки.

– У вас есть кукуруза? – неожиданно вырвалось у меня.

Лицо парня на мгновение омрачилось.

– Да, да, пожалуйста, – поспешно ответил он и шмыгнул за хижину.

Я последовал за ним.

На заднем дворике пылал костер, над огнем висел большой котел, в котором булькало густое желтое месиво. Рядом на земле лежала кучка желтого горного картофеля. Похоже, точно такие же клубни варились в котле. От них шел отвратительный запах. Из котелка поменьше выглядывали початки кукурузы. Парень достал несколько штук, положил в грязную глиняную миску, посыпал крупной черной солью и протянул мне угощение. А я вдруг осознал, что совершенно не хочу есть.

– Это ваш дом? – спросил я.

– Нет. Я живу вон там, за рекой. – Он махнул рукой в ту сторону, откуда я пришел.

Я не мог понять, зачем крестьянину понадобилось тащиться в такую даль лишь для того, чтобы приготовить еду. Вероятно, только здесь еще можно было разыскать горный картофель.

– А для чего вы делаете этот отвар? – поинтересовался я, указывая на котел.

Крестьянин произнес несколько фраз на своем языке, но я ничего не понял.

Я уселся на землю. Передо мной стояла миска с кукурузой. Парень по-прежнему не спускал с меня глаз, на его лице застыла вымученная улыбка.

– Вы разве не будете есть, господин? – спросил он.

Я покачал головой и смахнул початки в ранец. Я был противен сам себе: отнял еду у человека, хотя не испытывал голода.

Напряжение спало, я почувствовал себя немного спокойнее. Крестьянин казался вполне безобидным. Если честно, у нас, японских солдат, никогда не было ни возможности, ни стремления ближе познакомиться с обитателями завоеванного государства.

Филиппинец неподвижно сидел на корточках, глядя на меня в упор и улыбаясь. Наблюдая за этим человеком, я мог предположить, что им движет одно-единственное желание: угодить тирану-победителю.

И тут парню, видимо, пришла в голову прекрасная мысль, он спросил:

– А может, вы хотите отведать картофеля?

– Того, что лежит рядом с котлом?

– Нет-нет, у меня есть намного лучше. Вы только подождите немного, господин. Я сейчас же принесу вам вкусный картофель.

Он вскочил и торопливо зашагал между деревьями. Я рассеянно проводил его взглядом. Филиппинец, не оборачиваясь, побежал по тропинке и вскоре исчез за поворотом.

Я заглянул в хижину. Дощатый пол зиял трещинами и был покрыт грязью. Бамбуковые подпорки накренились. На стене из неоструганных досок сидела ящерица. И я подумал: вот в таких неприглядных ветхих лачугах влачат жалкое существование большинство филиппинских крестьян, в постоянной нужде, без малейшей надежды вырваться из тисков убийственной нищеты. Раздумья навели меня на странную мысль: если я примкну к этим простым людям, то, быть может, мне удастся выжить…

Время шло, а крестьянин все не возвращался. Припомнив, как резво он вскочил и мгновенно скрылся в лесу, я ощутил беспокойство. Быстро прошел по тропинке до первого поворота, за которым исчез филиппинец, и внимательно огляделся. Вокруг меня в полнейшей тишине возвышались огромные лесные исполины. «Да ведь негодник надул меня, он сумел улизнуть!» – догадался я и дико разозлился.

Через лес я рванул к опушке и, естественно, засек беглеца: он сломя голову мчался по долине к реке. На берегу парень на секунду остановился и обернулся. Заметив меня, высоко поднял руку и погрозил кулаком. Нас разделяло слишком большое расстояние, подстрелить я его уже не мог. Мерзавец припустил дальше и вскоре исчез в зарослях серебристой осоки.

Я горько усмехнулся. Ведь в Маниле мне доводилось сталкиваться с филиппинцами. В их взглядах я читал бессильную ярость и ненависть. Конечно же давно пора было понять, что искать их расположения или дружбы – пустая затея.

Я вернулся к лачуге, опрокинул на землю котелок с желтым месивом и отправился своей дорогой. Оставаться в этом месте было опасно.

Я проанализировал ситуацию и пришел к выводу: раз филиппинец перебрался на другой берег реки, следовательно, именно там прятались его товарищи. Зная это, я безбоязненно спустился в долину. Поспешно преодолев полосу песка и гравия, увидел тропинку, ведущую в лес. Я решил не дожидаться, когда вернется филиппинец с толпой своих единомышленников, и укрыться в лесу.

Меня со всех сторон окружали невысокие деревья с тонкими стволами. По обе стороны тропинки высились муравейники, их обитатели деловито сновали туда-сюда нескончаемым потоком.

Я продвигался вперед с большой осторожностью. Непредвиденная встреча с филиппинцем напомнила мне о том, что нельзя терять бдительность. Я не мог себе позволить и дальше витать в облаках, предаваться размышлениям и заниматься медитацией.

Постепенно лес начал редеть. Оглянувшись, я заметил, что из-за реки все еще валит дым. Я отчетливо видел, как от земли ввысь вдоль скалы поднимались два черных столба. А на вершине холма, который напоминал своими очертаниями фигуру человека, припавшего к земле перед прыжком, тоже курился дымок.

Дым от костров, разложенных у подножия скалы, устремлялся двумя густыми мощными потоками прямо в небо. Дымок на вершине холма тоненькой струйкой тянулся вверх, но его тут же подхватывал стремительный ветер, мотал из стороны в сторону, превращая в растрепанную метлу. Серые клочья улетали в небесную высь и, трепеща в воздушных потоках, медленно таяли.

Стало быть, дым от костров… Разный дым. Это было очень странно и подозрительно. Мне случалось ходить в дозор и стоять в карауле – я не сомневался, что на вершине холма жгли траву. Дым был сигнальным.

Тропинка дугой огибала гору, застывшую естественной преградой между лагерем и госпиталем. С южной стороны рельефный контур возвышенности будоражил воображение – он походил на изгибы женской спины, с новой же точки обзора гора предстала передо мной удивительно унылой, лишенной всякого очарования. По склону сверху донизу протянулись узкие вздыбленные складки, напоминавшие широко расставленные ноги. В провале горного склона причудливо громоздилась зеленовато-коричневая порода, формируя гигантское каменное кресло.