Врата огня - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Прессфилд cтр.№ 5

– Смотрите, как прям строй сейчас, на учебном поле, – ухмылялся Бруксий, щурясь рядом со мной и другими мальчишками. – Под градом стрел и дротиков они не пойдут такими молодцами. Каждый будет тесниться вправо, прячась в тень товарища. – Имелось в виду, скрываясь за щит соседа по строю. – Когда они достигнут строя противника, правый фланг выдвинется на полстадия и его придется загонять на место собственной конницей!

Тем не менее наше гражданское ополчение (при полном призыве мы могли выставить до четырехсот тяжеловооруженных гоплитов), несмотря на некоторую пузатость и нетвердый шаг воинов, почитало себя более чем достойным. У того самого пританиарха Онаксимандра имелось две па­ры волов, захваченных у керионейцев, чьи земли наше вой­ско в союзе с аргосцами и элеутрейцами безжалостно граби­ло три года подряд, спалив сотни хозяйств и убив более семидесяти мужчин. Мой дядя Тенагр в те годы завладел прекрасным мулом и полным комплектом доспехов. По­чти каждому что-нибудь да досталось.

Но вернемся к учениям нашего ополчения. К пятому дню отцы города были уже в полном изнеможении, им все надоедало и вызывало отвращение. Жертвоприношения богам удваивались – в надежде, что милость бессмертных компенсирует недостаток полемике техне (военного искус­ства) или эмпирии (опыта) в нашем войске. Теперь в поле зияли огромные пробелы, и мы, мальчишки, спускались на землю со своими игрушечными щитами и копьями. Это служило сигналом прекратить маневры. Вызывая громкое ворчание у фанатиков ратного дела и огромное облегчение у основной массы тренирующихся, звучал сигнал к послед­нему параду.

Всех представителей союзников, которых имел город в тот год, когда мне должно было исполниться десять (Аргос прислал своего стратегоса автократора – верховного главнокомандующего этого великого города), весело про­водили на зрительские места, и наши вновь воодушевлен­ные граждане-воины, понимая, что их тяжкие испытания близки к завершению, взвалили на себя все оружие, какое имели, до последней драхмы, и промаршировали на слав­ном смотре.

Это последнее событие было самым волнующим, с луч­шими яствами и музыкой, не говоря уж о потоках неразбавленного вина, а закончилось все исходом множества кресть­янских телег, среди ночи везущих домой по шестьдесят семь мин бронзовых доспехов и по три таланта громко храпящих воинов.

То судьбоносное для меня утро началось с яиц куропатки.

Среди многочисленных умений Бруксия первым считалось искусство в ловле птиц. Он был мастер ставить силки и ставил их именно на те ветки, где его добыча облюбовывала насест. И – хлоп! – хитрая ловушка срабатывала так нежно еле слышно с неименной осторожностью пленяя свою жертву в «башмаке», как называл это Бруксий.

Однажды вечером он украдкой позвал меня за хлев и драматическим жестом поднял свой плащ чтобы показать последнюю добычу – полного боевого задора самца дикой куропатки От возбуждения я потерял голову. У нас в курятнике было шесть домашних самок. Самец означал одно – яйца! А яйца были самым изысканным деликатесом, и я на городском рынке мог получить за них целое состояние.

Разумеется, через неделю наш маленький петушок, как господин, важно расхаживал среди курочек, и вскоре я уже ласкал в ладонях горку драгоценных куропаточьих яиц.

Мы идем и город! На рынок! Я разбудил свою двоюродную сестру Диомаху среди ночи – так мне хотелось добраться до нашей рыночной палатки и выставить на продажу всю мою кучу яиц. На рынке продавалась столь желанная мною флейта диавлос – двойная свирель, которой Бруксий обещал научить меня приманивать лысух и тетеревов. Продажа яиц сулила мне золотые горы, и уж теперь-то двойная свирель точно будет моей!

Мы вышли за два часа до рассвета, Диомаха и я, с двумя мешками зеленого лука и тремя кругами сыра в тряпке, нагруженными на хромую ослицу по имени Ковыляха Ее осленка мы оставили дома, привязав к стойлу,– таким образом в городе мы могли ее отпустить, когда разгрузим, и мама сама направится домой к своему малышу.

Я впервые шел на рынок без взрослых и впервые нес добычу на продажу. К тому же меня волновало присутствие Диомахи. Мне еще не было и десяти, а ей – уже тринадцать. Она мне казалась взрослой женщиной, самой милой и изящной во всей округе. Мне хотелось, чтобы все мои друзья выстроились вдоль дороги и увидели меня рядом с ней.

Мы только добрались до Акарнанийской дороги, когда увидели солнце. Еще скрываясь за горизонтом, оно пылало ярко-жёлтым цветом на фоне пурпурного неба. Только тут была одна странность: оно восходило на севере.

– Это не солнце,– сказала Диомаха, резко остановив­шись и дернув Ковыляху за недоуздок.– Это пожар.

Там находились земли Пиэриона, друга моего отца.

Дом и поля горели.

– Нужно помочь,– заявила Диомаха не терпящим возражений тоном, и, сжимая в руке тряпку с яйцами, я скорой рысью бросился за ней и потащил за собой ревущую хромоногую ослицу.

– Как это могло случиться до осени? – на бегу крича­ла мне Диомаха.– Ведь поля еще не иссушило! Посмотри на пламя – оно не должно быть таким большим!

Потом мы увидели второй пожар. К востоку от хозяйст­ва Пиэриона. Еще одно поле. Мы замерли посреди дороги и тогда услышали топот лошадей.

3емля под нашими босыми ногами задрожала как при землетрясении. И мы увидели факелы. Всадники. Целый отряд. Тридцать шесть всадников неслись на нас. Мы увиде­ли доспехи и шлемы с гребнями. Я бросился к ним, облег­ченно размахивая руками. Удача! Они нам помогут! С трид­цатью шестью мужчинами мы быстро потушим огонь…

Но Диомаха с силой одернула меня:

– Это не наши люди.

Они пронеслись мимо галопом и показались мне огром­ными, мрачными и свирепыми. Их щиты были зачернены, все белые пятна на лошадях замазаны сажей а бронзовые поножи покрыты запекшейся кровью. В свете факелов я заметил что щиты под сажей белые. Аргосцы. Наши союз­ники. Три всадника натянули поводья перед нами, Ковыляха в страхе заревела и забила копытами, но Диомаха креп­ко держала повод.

– Что у тебя там, девочка? – спросил самый большой из всадников, сдерживая своего взмыленного, покрытого грязью коня перед мешками с луком и кругами сыра. Он был как башня, настоящий Аякс в беотийском шлеме с открытым лицом; под глазами у него виднелись намазан­ные чем-то белым полоски, чтобы лучше видеть в темноте. Ночные налетчики. Аргосец наклонился и попытался схва­тить Ковыляху. Диомаха со всей силы пнула его коня в брюхо, отчего тот заржал и понес.

– Вы жжете наши поля, предатели и ублюдки!

Она отпустила повод Ковыляхи и сильно хлопнула пере­пуганную ослицу рукой. Скотина бросилась бежать во всю прыть – и была такова.

Я бросался в бой под градом стрел и дротиков с трид­цатью минами брони на плечах, и бессчётное число меня гоняли во всю прыть вверх по крутым изрытым склонам, доводя до смертельного изнеможения, но никогда мое серд­це и легкие не работали так отчаянно, как в то жуткое утро. Мы поскорее оставили дорогу, опасаясь новых всадников, и что было сил пустились к дому по бездорожью. Теперь мы видели, что горят и многие другие поля и дома.