Свастика над Таймыром - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Алексеевич Ковалев cтр.№ 73

1. Подрыв подводной лодки на дрейфующей мине.

Из-за того, что эсминцы в соседнем полигоне не слышали подводных взрывов, в том числе — и с помощью шумопеленгаторной станции, а также вместе с береговыми постами СНиС на мысе Шарапов и на мысе Выев-Наволок не наблюдали взрывов на поверхности залива, эта версия была сразу же признана маловероятной.

2. Случайное столкновение с каким-либо надводным кораблем или неизвестной подводной лодкой. При этом столкновение с надводным кораблем исключалось, так как оба эсминца еще до прихода подводной лодки покинули полигон № б и перешли в соседний полигон. Торговые суда в тот день в Мотовский залив не заходили. Не исключалось лишь присутствие иностранной подводной лодки, которая под водой могла столкнуться с Д-1.

3. Провал подводной лодки на глубину, большую предельной глубины, [80] по вине личного состава. Но эту версию контр-адмирал Арсений Головко твердо исключал.

Позже была выдвинута еще одна, четвертая версия — взрыв внутри подводной лодки по не установленной причине. Основанием такому предположению могли послужить:

— известный командованию случай падения двух артиллерийских снарядов со стеллажей артпогреба Д-1, который произошел в январе 1940 года из-за плохого крепления артбоезапаса;

— отсутствие на борту подводной лодки командира БЧ-2-3;

— наличие в отделении торпедистов на борту подводной лодки четырех учеников и лишь одного штатного торпедиста.

Однако окончательно прояснить причину гибели «Декабриста», по мнению командующего Северным флотом, контр-адмирала Арсения Головко, можно было только после осмотра корабля на грунте либо после его подъема на поверхность.

В своем первичном донесении И. В. Сталину № 454Зсс от 14 ноября нарком ВМФ, адмирал Н. Г. Кузнецов представил версии гибели подводной лодки из доклада командующего Северным флотом. Но при этом он не стал исключать возможность ухода подлодки на большую глубину из-за «неисправности управления глубиной погружения либо какого-нибудь упущения при проведении учения по срочному погружению». И все же вечером 26 ноября поиски пропавшей подлодки были прекращены.

К этому времени вся бригада подводных лодок была проверена офицерами штаба Северного флота. «На большинстве лодок состояние механизмов было признано неудовлетворительным, а на Щ-404, М-175 и М-176 — плохим. Приказом № 0481 от 26 ноября 1940 года командующий СФ объявил, что командирам указанных подлодок выносится выговор, а командиры БЧ-5 арестовываются на семь суток».

Приказом № 00475 от 27 ноября 1940 года командующего СФ с санкции наркома ВМФ за систематическое невыполнение постановлений комиссии УБП ВМФ и за сохранение порочной практики боевой подготовки подводных лодок командир Бригады подводных лодок, капитан 2-го ранга ДА Павлуцкийбыл снят с занимаемой должности и предан суду Военного трибунала. Этим же приказом был снят с занимаемой должности и назначен с понижением «начальник 2-го отделения 2-го отдела (боевой подготовки), капитан 2-го ранга Смирнов… начальник штаба Бригады, капитан 3-го ранга М. П. Августинович предан суду чести». Приказом наркома ВМФ командующему СФ, контр-адмиралу АГ. Головко был объявлен строгий выговор за низкий уровень боевой подготовки на флоте. Но здесь возникают новые неясности.

Во-первых, к этому времени капитан 2-го ранга А, Павлуций вряд ли еще командовал бригадой подводных лодок. Вместо него был назначен капитан 1-го ранга Н. Виноградов.

Офицер по фамилии Смирнов в 1940 году в штабе Северного флота был только один. Это флагманский минер, капитан- лейтенант Смирнов Николай Николаевич. Но если был снят флагманский минер, то это может указывать, пусть и косвенно, на основную и принятую причину гибели Д -1.

Затем «на Север приехала инспекция под руководством адмирала Л.M. Галлера. Она признала уровень боевой готовности сил флота низким. Опять все корабли поставили на прикол и приступили к боевой подготовке с нуля, то есть стоя на якоре и на швартовых».

5. НО КОМФЛОТА ПРОДОЛЖИЛ ПОИСКИ СВОЕГО КОРАБЛЯ

С 12 по 21 февраля 1941 года «Декабрист» искали с помощью глубоководного снаряда с гидрографического суща «Меридиан». Скорее всего, если подобные работы действительно проводились, то они были внеплановые. А вернее — экспериментальными.

Во-первых. Необходимо отметить, что до настоящего времени данных о подобном оборудовании на гидрографическом судне «Меридиан», работавшем, допустим, в составе Северной ЭПРОН или отдельного отряда Северного флота, найти не удалось. На третью пятилетку тематическим планом-сметой НИР ЭПРОН лишь предусматривались разработки и внедрение подводного телевидения и фотографирования, но, были ли они внедрены в довоенное время, данных нет.

Во-вторых, февраль в Заполярье по метеорологическим условиям — один из самых неудачных месяцев для проведения поисковых водолазных работ. Более того, вызывает недоумение и сам факт проведения именно в этот период каких-либо поисковых работ. Ведь только в декабре 1940 года по итогам ревизии финансово-хозяйственной деятельности Главного управления ЭПРОН за 1936–1940 годы был издан разгромный приказ наркома Морского флота, а 6 февраля 1941 года по ее результатам — постановление Совнаркома СССР № 252-11 бес.

Наиболее неудовлетворительными по своему состоянию были признаны АСС Тихоокеанского, Северного и Черноморского военных театров. После постановления ряд лиц руководящего состава Главного управления ЭПРОН были уволены, а основные виновники — привлечены к судебной ответственности. Так как ревизию проводил Наркомат государственного контроля СССР под руководством всемогущего JI.3. Мехлиса, то, скорее всего, большая часть из них были признаны «вредителями» или «врагами народа» со всеми вытекающими отсюда последствиями. Поэтому вряд ли «Меридиан» во время зимних штормов мог искать «Декабрист».

После окончания периода зимних штормов, в апреле 1941 года, командующий СФ, контр-адмирал А. Головко спланировал и провел учение для аварийно-спасательного отряда флота по подъему «затонувшей» подводной лодки. Наиболее вероятно, что оно проводилось для проверки возможностей Северного флота по подъему именно Д-1. За это говорит следующее.

В предвоенные годы на Северном флоте погибли две подводные лодки. Д-1 находилась, предположительно, на сравнительно небольшой глубине (70-127 метров), и Щ-424 — затонула в 1939 году на глубине 250 метров. К началу 1940-х годов пределом дня работы водолазов была глубина 200 метров (этот единственный и рекордный по тем временам спуск был совершен на базе Военно-морского водолазного техникума в теплой воде Балаклавской бухты). Значит, в апреле 1941 года подъем затонувшей «щуки» с глубины более двухсот метров, тем более в еще ледяной воде Мотовского залива, был бы просто не возможен.

Но сам факт организации учения по подъему затонувшей подлодки говорит о том, что командование Северного флота знало глубины места в районе погибшей подлодки и об их доступности для длительной работы водолазов-спасателей. В свою очередь, это же может указывать на то, что местом нахождения «затонувшей» подлодки, а сейчас уже можно твердо сказать — Д-1, были либо район острова Большой Арский, либо район у мыса Выев-Наволок, но никак не большие глубины в северной части Мотовского залива.