Жребий брошен - читать онлайн книгу. Автор: Александр Прозоров cтр.№ 9

— Закрути, — негромко попросил Ксандр и после двух гребков поправился: — А теперь помоги.

Послышался еле слышный плеск, звезды по сторонам смялись, словно нарисованные на бумаге, но почти сразу вернулись на свои места, прыгая с волны на волну.

— Как ты тут чего-то видишь, Ксандр? — удивился Середин.

— Привык, — тихо ответил тот. — Ночью по рекам плавать опасно, но иногда приходится. Как и ныне. Оттого без мастерства ночного пути никто человека за кормчего не признает.

— Не видно же ничего!

— Ну и что? Где волна о берег плеснется, где вода о камень выпирающий зашипит, где эхо отзовется, где лягушка голос с мели подаст. Так и плывешь. Коли без поспешности, то и не страшно совсем.

— Какая уж тут поспешность… — согласился ведун, положа ладонь на рукоять весла. — Как несет, так и несет.

Летняя ночь была теплой. Даже здесь, на воде, в одной рубашке и тонких, хотя и шерстяных, шароварах Середин чувствовал себя в полном удовольствии, нарушить которое не могли даже редкие порывы ветра. Казалось, воздух прогрелся до температуры тела, а потому стал совершенно неощутим. Лес пах теплой сосновой смолой, сонно повякивали какие-то пичуги. Олег все больше ловил себя на коварной расслабленности: будто он отправился в поход с пионерским отрядом и плывет сейчас по безопасной окультуренной речушке от одной стоянки к другой, а не спасается от страшного смертоносного чудовища, порожденного магией и мастерством неплохих, в общем-то, здешних металлургов.

— Подсоби, опять поворачивает.

Середин послушно заработал веслом, удерживая суденышко на стремнине, но необычно крутой поворот реки завершился быстро, и опять наступил покой.

Неожиданно мир вокруг начал потихоньку светлеть. Олег даже подумал, что наступает рассвет, но это оказался всего лишь полумесяц, после полного мрака показавшийся ослепительным, как галогеновая лампа. Теперь на реке стало и вовсе светло. Проступили высокие кустарники на берегах, мертвенной белизной проявились листья кувшинок и остролистника. Теперь и вовсе опасаться стало нечего.

Казалось, ведун всего на миг закрыл глаза, а невольница уже затрясла его за плечо:

— Смотри, смотри, господин…

— Что, уже вечер? — недовольно буркнул Олег. Вставать на ночную вахту ему пока еще совсем не хотелось.

— Торки, господин.

Последние слова заставили ведуна мгновенно забыть про сон и усесться на подстилке:

— Где?

Полусотня всадников, горяча коней, крутилась на взгорке, мимо которого струилась река. Разумеется, это были не торки — но вооружение имели легкое, как у степняков. Только щиты, мечи да пики в два роста. Воины в кожаных кирасах не сводили глаз с плота, однако атаковать по какой-то причине опасались.

— Плавать, наверное, не умеют, — предположил Середин, зачерпнул воды, ополоснул лицо, прищурился на солнце: — Ну вот, до полудня еще куча времени, а меня уже подняли. Ты хоть помнишь, несчастная, что я всю ночь у штурвала простоял?

— Так ведь торки, господин!

— Да хоть гоплиты афинские! — отмахнулся ведун. — Видит око, да зуб неймет. Река широкая, глубокая, быстрая. Не всякий в такую сунуться решится. Так что не бойся. Из разных мы миров — у нас своя дорога, у них своя.

Словно услышав его слова, полусотня сорвалась с места и помчалась куда-то за лес. Олег же потянулся к мешку с мясом, достал себе копченый ломоть. Коли уж все равно разбудили, нужно хоть подкрепиться. Время, как-никак, обеденное…

— Смотрите, вон они! — указал вперед Будута.

За пологой речной излучиной, на изумрудно-зеленом наволоке гарцевали все те же всадники. Чуть погодя они начали спешиваться, оставляя пики у седел. Скидывая тяжелые куртки, воины раскрывали саадаки, доставали луки, пучки стрел и выстраивались вдоль берега. По команде воина с алым петушиным пером на остроконечном шлеме все разом наложили стрелы на тетиву…

— Проклятье! — Сунув мясо целиком в рот, ведун схватил невольницу в охапку и сиганул за борт, утягивая ее в глубину. Девушка билась, но справиться с сильными мужскими руками не могла.

По воде прокатился дробный стук, перемежаемый столь же частым плеском. Олег, продолжая тянуть Урсулу за собой, рванул наверх, всплыл в сажени от плота, тут же дернулся к нему, под прикрытие толстых сосновых бревен, перевел дух и принялся торопливо пережевывать мясо.

— Все целы? — поинтересовался откуда-то невидимый Любовод.

— В меня, чую, не попали, — отозвался кормчий.

— И в меня, в меня тоже промазали! — порадовал всех Будута.

— А колдун где? Эй, друже! Олег, слышишь?!

— Он, я видел, первым с рабыней выскочить смекнул, — сообщил Ксандр. — Ужели утонул?

— Здесь мы, — наконец догадалась откликнуться Урсула, — у плота.

— А колдун отчего молчит? Поранен, что ли?

— Да цел я, — прочавкал Середин. — Не дадут поесть спокойно. То стреляют, то разговаривать требуют.

— Ну, ты и горазд жрать, друже, — облегченно засмеялся купец. — Мне ныне кусок в горло не лезет.

— Не выплевывать же из-за каждого лучника, — проглотив изрядный шмат, отшутился ведун. — Этак и с голоду помереть недолго.

— Вот голода нам менее всего опасаться надобно, — сообщил Ксандр. — Тут излучина. Нас аккурат к их берегу сносит. Скоро возьмут, как кутят мокрых, за шкирятник.

Олег, не чувствуя вкуса, проглотил остатки копчености, резко толкнулся от воды ногами и выглянул над палубой. Плот теперь походил на плывущего ежика — утыканный стрелами так, что ногу поставить некуда. Воины на берегу выжидали, положив стрелы на тетивы луков. Только покажись — вмиг усеют, как борону зубьями.

— Так оттягивать плот надобно, Ксандр, — предложил ведун, опустившись обратно в воду. — На стремнине удерживать. Глядишь, и отстанут, как заросли густые на берегу начнутся.

— Я ужо пытаюсь, колдун. Да сил не хватает. Тяжелый плот больно. Токмо веслом и сдвинешь.

Середин попытался работать ногами, вытягивая немудреное судно на себя, но никакого эффекта не ощутил. Плот как плыл по прямой, медленно смещаясь со стремнины к врагу, так и продолжал плыть.

— Похоже, боги совсем забыли про нас в последние месяцы, — сплюнул он, оставив бесполезные попытки. — Или, может, не замечают в столь дальних землях? И-эх, где наша не пропадала!

Он рывком вскинулся вверх почти до пояса, лег на бревна животом, дотянулся до ручки ближнего сундука, рванул к себе. С берега закричали, тут же затренькали тетивы, но прежде, чем на многострадальный плот обрушился новый дождь из стрел, ведун успел уйти назад в воду. Сундук, из крышки и боков которого торчало два десятка оперенных палочек, полупогрузившись в реку, закачался рядом с Олегом.