Сотрудник гестапо - читать онлайн книгу. Автор: Генрих Гофман cтр.№ 55

— Можете идти.

Когда унтершарфюрер Карл Диль вышел из кабинета, адъютант пригласил к полицайкомиссару Леонида Дубровского.

— Рад поближе познакомиться с вами, — сказал Майснер, разглядывая Дубровского поверх стекол пенсне. — Я много слышал о вас от Рунцхаймера. Он рассказывал мне, что в Кадиевке вы прекрасно справлялись с биржей труда. Припомните, сколько молодых восточных рабочих вы отправили в Германию?

— Немногим более полутора тысяч, господин полицайкомиссар, — отчеканил Дубровский.

— Не так уж много. Впрочем, для Кадиевки это, пожалуй, достаточно. А из Сталино мы намереваемся отправить не менее двадцати тысяч. Но пока собрали всего пять. Это крайне мало. Даже стыдно говорить. Видимо, там, на бирже труда, не все в порядке. Я поручаю вам проверить списки отобранных. Познакомьтесь с методами работы биржи труда и наведите там должный порядок. Если потребуется, мы можем организовать облавы в городе. Мы пойдем на крайние меры. Но двадцать тысяч молодых рабочих должны быть отправлены в Германию до середины июля. О ваших действиях будете докладывать лично мне.

— Слушаюсь, господин полицайкомиссар!

— Но эта работа не освобождает вас от помощи следователям. Вы по-прежнему будете помогать им во время допросов.

— Я вас понял, господин полицайкомиссар.

Майснер снял пенсне, протер носовым платком стекла и, водрузив его на свой мясистый нос, вновь посмотрел на Дубровского.

— Скажите, вы бывали в Сталине раньше? — неожиданно спросил он.

— Нет. Я впервые в этом городе.

— Тогда откуда у вас здесь знакомые?

— Какие знакомые, господин полицайкомиссар?

— Мне докладывают, что вы встречаетесь с какой-то девушкой и еще с русским военнопленным.

— Но, господин полицайкомиссар, Рунцхаймер не раз говорил мне, что каждый сотрудник ГФП должен вербовать себе агентов, должен работать с населением. Я действительно познакомился здесь с двумя девицами, которые работают в немецкой столовой, и с одним русским парнем, работающим в пекарне. Я прощупываю этих людей и считаю, что скоро их можно будет завербовать, привлечь к работе на нас. Вы же сами говорили на построении, что, чем больше мы будем иметь агентов среди местных жителей, тем легче будет вылавливать врагов великой Германии.

— Да-да! Вы правильно поняли мой призыв. Я рад, что вы проявляете самостоятельность. Это похвально. Среди русских не часто встречаются такие.

— Я давал клятву и теперь выполняю свой долг.

— Но в русской армии вы тоже давали клятву!

— О том, что со мной произошло, я рассказывал господину Рунцхаймеру. Если вам будет угодно, я могу повторить все сначала.

— Нет-нет! Это излишне. Рунцхаймер информировал меня об этом. Но согласитесь, что лишний вопрос никогда не помешает делу. Я привык знать все о своих сотрудниках. Сегодня вы мне объяснили, и я доволен. Вы почти месяц здесь, в Сталино, и пока я не имею к вам никаких претензий. А что вы можете сказать о Потемкине? Вы, кажется, живете с ним в одной комнате?

— Да! Мы живем с ним вместе. По-моему, он хороший работник. Правда, не в меру жесток, но такова обстановка. Если мы не расправимся с нашими врагами, тогда это сделают они.

— Браво! Господин Дубровский, вы свободны. Да! И еще. Прежде чем решите вербовать ваших новых знакомых, посоветуйтесь со мной.

— Слушаюсь, господин полицайкомиссар! Раньше я не решался зайти к вам сам. Но ваша воля для меня закон. Я обязательно посоветуюсь с вами, если увижу, что эти люди могут быть нам полезны.

— Желаю успеха, господин Дубровский.

Леонид уже протянул руку, чтобы открыть дверь, когда она распахнулась и в кабинет Майснера вбежал взволнованный адъютант.

— Господин полицайкомиссар, — воскликнул он с порога, — только что по радио передали сообщение из главной квартиры фюрера! Сегодня утром наша армия перешла в решительное наступление на Восточном фронте…

— Где? На каком участке? — нетерпеливо перебил его полицайкомиссар.

— Под Курском…

Майснер быстро встал, подошел к висевшей на стене карте. Дубровский не ожидал такой подвижности от этого чрезмерно жирного человека. Он на минуту задержался в дверях, посматривая на карту, возле которой топтался полицайкомиссар.

— Я так и думал! Именно здесь, под основание этого клина, ударят наши армии! Здесь окончательно решится судьба России! Вы слышите, Дитрих? Это говорю я, а я разбираюсь в политике. — Он вытащил носовой платок и вытер багровую, вспотевшую шею.

Дубровский вышел за дверь. Его тоже охватило волнение. Сообщение из главной квартиры фюрера пришло как-то неожиданно. Тревожно колотилось сердце. Захотелось хоть с кем-нибудь поговорить. Узнать, как относятся немцы к этому известию.

Он решил повидать фельдфебеля Вебера, с которым в последние дни у него установились доверительные отношения.

— Георг, вы уже слышали? — спросил он, зайдя в канцелярию и изображая счастливую улыбку.

— Что вы имеете в виду?

— Сообщение из главной квартиры фюрера о нашем наступлении.

По тому, как резко Георг Вебер оторвался от бумаг, разложенных аккуратно на его столе, по тому, как вопросительно вскинул белесые брови, Дубровский понял, что тот ничего еще не знает.

— Об этом только что передали по радио. Наши войска рано утром начали наступление на Курском выступе.

— Наконец-то! Мы долго ждали этой минуты, — сказал Георг Вебер. — Теперь русские дорого заплатят за Сталинград. Мы начисто срежем этот выступ, и германская армия неудержимо двинется на восток. А как вы думаете, Леонид?

— Думаю, что вы правы. Фюрер взвесил все. Наше командование сосредоточило несметные силы на этом участке Восточного фронта.

На какое-то мгновение взгляды их встретились. Дубровскому показалось, что Вебер его не слушает. В его потускневших глазах сквозила тоска. Но, тут же овладев собой, он сказал с задором:

— Леонид, вы еще вспомните мои слова! Это начало конца русского сопротивления. Война с Россией закончится нашей победой еще в этом году. Хайль Гитлер!

— Хайль Гитлер! — ответил Дубровский, вскинув руку, и, поняв, что разговор окончен, вышел из канцелярии.

Всю последующую неделю он жадно ловил вести с фронта. Сообщения из главной квартиры фюрера передавались по радио три раза в день. Геббельс вещал на весь мир о том, что русская оборона прорвана в некоторых местах на десятки километров. Фашистская Германия ликовала. Командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Манштейн доложил Гитлеру, что его войска разгромили русские армии, прикрывавшие Курск с юга. «Советская армия уже не в состоянии обороняться», «Русские не выдержали натиска новейших германских танков» — пестрели заголовки немецких газет.

И чем больше Дубровский вынужден был проявлять свою радость по поводу триумфального наступления немецких войск, тем тоскливее становилось у него на сердце. Еще бы! В подтверждение успехов гитлеровской армии, о которых на все лады трезвонила крикливая геббельсовская пропаганда, он увидел в Сталино нескончаемые колонны фашистских танков. Покрытые толстым слоем пыли, они громыхали по улицам города, устремляясь на юг.