Заклятие предков - читать онлайн книгу. Автор: Александр Прозоров cтр.№ 14

— То наша вина, ведун, — не оглядываясь, ответил старец. — Мы — волхвы. Они — хранители. Лето придет, братьев привезу. Обновим святилище, жертвы искупительные принесем. Прости слабого своего внука, Отец. Не все помню, не все успеваю…

Последние слова относились уже к идолу, и Середин отвернулся. Молитва — дело очень личное, в нее вмешиваться нехорошо.

Заскрипел снег. Ведун, взявшись за саблю, резко повернулся, отступил на пару шагов, готовый обежать лошадь и схватиться за щит. Однако это были всего лишь мальчишки — трое подростков лет десяти. Меховые штаны, переходящие внизу в мохнатые унты; светлые куртки, немного не доходящие до колен; горностаевые шапки со множеством хвостов, свисающих до плеч или падающих на спину, а спереди закрывающих лицо до уголков глаз. Вся одежда была сшита мехом наружу, что для Руси казалось странным, по краю курток шел рисунок из множества уже знакомых спиралей, закручивающихся в три витка.

— Нас дед Лепкос прислал, — мгновенно остановились ребята. — Сказывал, темный платок над вами витает. Повелел лошадей забрать, покуда живы.

— Сварослав?! — окликнул своего спутника Олег.

— Отдай коней, ведун, — отозвался старик. — Мы пришли. Токмо суму мою седельную сними, в ней грамота тайная.

— Счастливая, — легонько похлопал Середин гнедую по морде, — сейчас отсыпаться пойдешь. А мне, видать, не положено.

Лошадь презрительно фыркнула: дескать, тебя бы на мое место — вторые сутки под седлом. Тряхнула головой.

— Все, все. — Ведун отпустил подпруги, снял с задней луки щит, перекинул за спину. — Сейчас попьешь, поешь, отоспишься. А обещание про хлеб помню. Просто нет у меня сейчас хлебушка. После отдам.

Затем он снял с седла волхва полотняную сумку, повесил на плечо.

— Все, забирайте. Да только не торопитесь с ними! Хватит с бедняг, набегались.

Ребята повели скакунов к городищу, а Олег направился к святилищу, задержался в воротах. Крест на запястье оставался холодным — а значит, никакой магической силы в капище не было. Вот уж воистину — не боги дают людям силу, а люди богам. Любая деревяшка может стать намоленным, а потому могучим предметом. И в то же время самый великий храм теряет силу, когда в него перестают приходить верующие.

— Нам пора, ведун, — отвесив идолу низкий поклон, отступил от Сварога старец. — Время позднее. Коли до ночи не поспеем, Лепкос передаст мир иным хранителям, а он ко мне завсегда добрее относился. Пойдем.

Между тем, ночь, по мнению Середина, уже вступила в свои права. И без того низкое, холодное солнце спряталось за горизонт, на землю пришла тьма. Плотные облака не давали пробиться к холмам и скалам ни скупому свету звезд, ни желтоватому сиянию луны, и только посиневший в ночи снег продолжал отражать неведомо откуда берущиеся розовые отблески. Мороз заметно окреп, и вырывающийся изо рта пар мгновенно оседал инеем на усах, на наушах шапки, на вороте и крючках налатника. Уже в который раз Олег удивился выносливости старика. Возможно, под свободным балахоном волхва и были поддеты меховые штаны и кафтан, возможно, он носил очень теплые носки или портянки в грубых поршнях — но голову его укрывал только суконный капюшон, а на руках не имелось ни рукавиц, ни даже простеньких перчаток.

— Идем. — Сварослав, опираясь на посох, вышел из святилища и уверенно направился вкруг частокола дальше, в темную пустоту.

Олег, ориентируясь больше по мерно похрустывающему впереди снегу, двинулся следом. Розоватые отблески на снегу становились все ярче и ярче, неожиданно по лицу повеяло жаром, и впереди открылся висящий на десятиметровой высоте фонарь. И вот тут кожа под серебряным крестом впервые ощутила жжение.

Фонарь был заключен в абажур тонкого плетения, почти не задерживающий света. Из-за плеча всходящего на холм старика Олег прекрасно различал бойкие языки пламени, взмывающие над ними искры, темные торцы лежащих в очаге камней, и фигуры людей вокруг костра… С каждым шагом становилось ясно, что фонарь был всего лишь обманом зрения, а на самом деле впереди, на самой вершине какой-то возвышенности, стоит некий каркас, под которым отдыхают у очага трое человек. Один сидит, поджав под себя ноги, двое лежат на боку, любуясь голубоватым огнем, весело играющим на бесформенных кусках каменного угля.

— Поклон вашему миру. — Волхв низко склонил голову и шагнул внутрь.

— Да обретет радость всяк, сюда вошедший, — степенно кивнул сидящий у огня обитатель странного сооружения.

— Поклон вашему миру, — повторил Середин и невольно поклонился, входя в низкий проем.

— И тебе радости в каждом из дней, незнакомец, — ответил ведуну туземец.

Он был одет только в легкие штаны из тонкой замши и меховую безрукавку, раскрытую на груди. В свете огня кожа незнакомца казалась желтой и дряблой. Возраст с первого взгляда определить не удалось: лицо в морщинках, но нет ни усов, ни бороды, ни следов бритья. Нос приплюснутый. Выступающие скулы, тонкие брови… Хозяин очага походил бы на классического чукчу, если бы не глаза с широким разрезом, в которых плясало золотисто-алое пламя.

Туземец неторопливо протянул старческую руку прямо в огонь, достал оттуда бронзовую чашу, подал Сварославу:

— Испей с дороги, друг мой.

Волхв спокойно принял угощение, немного отпил, предложил Олегу:

— Вот, возьми, ведун. Это придаст тебе сил.

— Да, сейчас, — кивнул Середин и бросил щит на выстеленный шкурами пол. — Поставь пока, я немного разденусь. Что-то жарко тут.

В странном, просвечивающем насквозь, сооружении и вправду было тепло. Ведун расстегнул налатник, снял, положил рядом со щитом, потом приблизился к стене. Она представляла собой хитроумно переплетенные оленьи рога. Никаких креплений — многочисленные отростки рогов входили в зацеп друг с другом, с соседними «лапами». В целом строение напоминало огромную корзину из мудрено перевитых прутьев. И что самое интересное — сквозь полупрозрачную стену не дуло наружным холодом. Наоборот — она дышала теплом.

— Что было живым, незнакомец, — ответил на невысказанный вопрос туземец, — навсегда сохранит живое тепло и не пропустит сквозь себя ни тьмы, ни холода.

Олег, недоверчиво усмехнувшись, протянул вперед левую руку, словно хотел потрогать рога пальцами, — и крест тут же испуганно уколол запястье жаром.

«Так и есть, — мысленно кивнул Середин, — обыкновенное колдовство. Пусть они свои сказки про „живое тепло“ да „энергию жизни“ диким лапландцам рассказывают».

— У твоего друга совсем нет веры, Сварослав, — покачал головой хозяин очага.

— Зато в нем много отваги. Лепкос, — ответил волхв. — И он умеет обращать ее на благо многих, а не на свою наживу. Он послан мне Сварогом в тяжелый час в ответ на последнюю молитву и бился с ворогом, ако Хорс с Куйвой. Однако же меня привел к твоему очагу, мудрый Лепкос, не зов дружбы, а беда страшная, горькая напасть на отчие мои земли. Ведун, сделай милость, подай мою суму.