Я нашел подлинную родину - читать онлайн книгу. Автор: Винценц Мюллер cтр.№ 13

Людендорф в своей уже упоминавшейся книге «Мои воспоминания о войне 1914–1918 гг.» подтверждает беспросветное экономическое положение Германии и ее союзников. Уже несколько лет как физические, так и духовные силы немецкого народа подтачивались изнутри. Это противоречило мечтам о конечной победе на Западе. Однако стратегия генерала Людендорфа, его друзей и сторонников шла значительно дальше решения стоявшей на очереди трудной задачи на Западе. В своих воспоминаниях Людендорф пишет, что захватом Украины он преследовал также цель свергнуть новый политический строй в России и создать там другой порядок. Мировая война была еще в полном разгаре, победа на Западе, о которой так много говорили, была еще далека, а правящие круги Германии уже собрались идти войной на нового противника. Но далеко идущие планы — это еще не реальная политика, хотя твердая воля и уверенные действия могли создать обманчивое впечатление.

Разрыв между внешнеполитическими и военными целями Германии, с одной стороны, и ее возможностями осуществить эти цели вопреки все усиливавшемуся количественному перевесу сил противника — с другой, был неустраним. Наоборот, это противоречие чрезвычайно обострилось именно благодаря немецким мероприятиям и требованиям, и прежде всего германским целям войны, характер которых ярко проявился в Брест-Литовском мирном договоре, который мог считаться как бы образчиком германских мирных условий и для всех других стран. Как же могло случиться, что Германия, несмотря на свое совершенно очевидное безнадежное военное положение, продолжала ставить перед собой так далеко идущие цели и даже расширяла их за счет новых претензий на Востоке?

Наиболее яркими выразителями этих экспансионистских устремлений были Гинденбург и Людендорф — типичные представители немецкой военной касты, считавшие, что решать все спорные международные вопросы можно только силой оружия. Не обращая внимания на соотношение сил и без реальной оценки политических, экономических и военных возможностей Германии, они взялись за оружие ради захватнических устремлений немецкой тяжелой промышленности, ради крупных немецких банков, мечтавших о новых капиталовложениях за границей, и ради интересов помещиков, которые господствовали тогда в прусском государстве в результате трехстепенного избирательного права. Пангерманцы, пропагандисты этих кругов, осенью

1917 года образовали Отечественную партию, чтобы под этим безобидным названием преследовать старые цели. Тогда же для соответствующей обработки войск и противодействия все возраставшей военной усталости в армии было введено «патриотическое преподавание».

Такой экскурс в прошлое важен для понимания исхода Первой мировой войны. Он тем более полезен, что поражение Германии в Первой мировой войне явилось одной из причин Второй мировой войны. Этот вывод относится, правда, скорее к внешней стороне дела. Но, в конце концов, Вторая мировая война могла возникнуть только потому, что после 1918 года одержали верх сторонники войны до победного конца в 1914–1918 годах, то есть те же круги, которые вызвали Первую мировую войну.

В июне 1918 года мне присвоили звание обер-лейтенанта. Еще с конца февраля того же года я дожидался победы в вюртембергском запасном саперном батальоне в Ульме. За это время я снова несколько недель проболел малярией. И вот 21 марта 1918 года на Западе началось большое немецкое наступление. 23 марта я был в Придворном театре в Мюнхене и слушал оперу «Кармен», как вдруг в антракте на просцениуме появился человек и зачитал оперативную сводку главного командования: «Под водительством его величества кайзера и короля уже два дня идет наступательное сражение против фронта англичан в районе Арраса, Камбрэ и Сен-Кантена». Почти никто не аплодировал, если не считать присутствовавших примерно ста офицеров. Разумеется, аплодировал и я. Публика же, видимо, не слишком верила в победу.

К таким неверующим принадлежал и мой отец, как это показали мои неоднократные беседы с ним. Он рассказывал о забастовке в Баварии, о недовольстве рабочих, которые хоть и зарабатывали больше прежнего, но на свою высокую зарплату ничего не могли купить. Особенно большое недовольство проявляли крестьяне. Долго на «бабском хозяйстве» деревня не продержится, указывал отец, хотя теперь в качестве рабочей силы пригнали военнопленных. Прошлой зимой отца вместе с другими депутатами дважды посылали в Ингольштадт вести работу среди солдат пополнения, отказавшихся отправиться на фронт. Война ведется просто через силу. Люди больше не хотят воевать. Особенно возмущает солдат то, что некоторые газеты пишут о целях войны. Самое печальное, что офицеры баварского военного министерства, к которым отец часто вынужден обращаться по поводу жалоб, совершенно не понимают настроения народа. Один из них сказал отцу: «Все эти неприятности уладятся сами собой, как только мы одержим на Западе большую победу». Но ведь на Западе уже была одержана крупная победа: немецкие войска продвинулись в районе Амьена, хотя им и не удалось прорвать фронт.

С фронта все еще не поступали в мой запасный батальон в Ульме заявки на командиров рот. Фронтовые войсковые части чаще всего предпочитали сами выбирать командиров рот из зарекомендовавших себя командиров взводов. Кроме того, саперов теперь старались беречь для специальных заданий.

В новом наступлении в конце мая 1918 года немецким войскам не удалось добиться решающего успеха, хотя они и продвинулись через Эну до Марны. Оперативная сводка главного командования упоминала теперь всякий раз, что Париж находится под обстрелом. Однако для этого имелось одно-единственное орудие! Вскоре я подал рапорт о переводе в качестве командира роты в пехоту, и меня переместили во 2-й гвардейский запасный саперный батальон в Берлине, который обеспечивал пополнением находившийся на Западном фронте гвардейский резервный инженерно-саперный полк, единственный огнеметный полк германской армии. Мне объяснили мой перевод тем, что в будущей, послевоенной армии предусмотрены огнеметные части. Поэтому кадровых офицеров для приобретения боевого опыта переводят со всего рейха в огнеметный полк. Кроме того, учитывая поставленные перед инженерными войсками большие задачи, кадровые офицеры-саперы должны во время войны быть сконцентрированы в одном месте.

Прибыв в новый полк, я сначала был оставлен при штабе, размещавшемся далеко позади линии фронта, в районе Шарлевиля. Штабы батальонов и отдельные роты были распределены по важнейшим участкам Западного фронта. Их задача состояла в поддержке пехоты во время наступления или обороны. Из некоторых доступных мне донесений штабов батальонов я вскоре убедился, что огнеметы оказались довольно бесполезным оружием. Это было типичное порождение позиционной войны. Для маневренных боевых действий аппаратура была слишком тяжелой. Однако унтер-офицеры и саперы-огнеметчики оказались на привилегированном положении, ибо их было мало.

Служба в тыловом штабе полка меня не удовлетворяла. Впрочем, она имела свое преимущество, ибо я получил более широкое представление об общей оперативной обстановке на Западе, поскольку командир полка майор резерва Реттеман имел хорошие связи со штабом Войсковой группы германского кронпринца в Шарлевиле.

Немецкое наступление в июле 1918 года на Марне и в районе Реймса сразу же провалилось. Ответом на него были сильные французские контратаки из района северо-восточнее Парижа. Наступило 8 августа 1918 года, этот, как позднее назвал его Людендорф, «самый черный день германской армии». Успешное англо-французское наступление принесло нам большие потери и ущерб и свело на нет все, что было достигнуто мартовским немецким наступлением. С этого дня англичане и французы продвигались на различных участках Западного фронта частично со значительным успехом. В апреле 1917 года США объявили войну Германии. Несмотря на подводную войну, американские войска были переброшены через океан и уже ранней осенью 1917 года введены в действие сначала на сравнительно тихих участках фронта, чтобы высвободить испытанные в боях войска.