Жертвы Сталинграда - читать онлайн книгу. Автор: Отто Рюле cтр.№ 66

«Мы, оставшиеся в живых генералы, офицеры и солдаты 6-й немецкой армии, обращаемся к вам, чтобы указать нашей родине и нашему народу путь к спасению.

Вся Германия знает, что значил для нас Сталинград.

Мы прошли через пекло.

Нас объявили погибшими, но мы возродились к новой жизни.

Молчать дальше мы не можем!

Мы, как никто другой, имеем право говорить не только от своего имени, но и от имени погибших под Сталинградом товарищей».

Но вся ли Германия знает, что произошло в Сталинграде, на берегах Волги? Я сомневался в этом. Тем более нужно предупредить наш народ об этом.

«Мы, офицеры и генералы 6-й армии, не хотим, чтобы жертвы, принесенные нашими товарищами, оказались напрасными. Горький урок, полученный в Сталинграде, заставил нас сделать для себя выбор. И теперь мы обращаемся к народу и солдатам, и прежде всего к руководителям армии, генералам и офицерам вермахта.

В ваших руках — собственная судьба!»

Было очень отрадно, что четыре генерала 6-й армии подали свой голос. Это, конечно, отнюдь не снимало с них вины за прошлое, но и не увеличивало ее. Их заявление поднимало дух у оставшихся в живых солдат.

Но где же фельдмаршал? Почему он молчит? Где остальные семнадцать немецких генералов, попавших в плен? Почему молчат они?

Антифашисты лагеря много учились. Мы вели постоянные дискуссии, проводили собрания. Их организовывали члены комитета «Свободная Германия» и один полковник — полномочный представитель «Союза немецких офицеров». В основе всей нашей деятельности лежали манифест Национального комитета и призыв «Союза немецких офицеров».

Я частенько беседовал с одним капитаном из Карлсруэ. Он двенадцать лет прослужил в рейхсвере и после введения закона о всеобщей повинности получил звание лейтенанта. Он остался единственным офицером из батальона. Капитану чудом удалось спастись.

— И зачем только я остался жив? Лучше бы меня убили, — со стоном говорил он. — Что я скажу родным моих погибших товарищей, если вернусь домой?

— Это, конечно, нелегко, — ответил я. — Но никому из них не было бы легче, если б убили и вас. Не вы виноваты в нашем поражении, а те, кто затащил нас на берега Волги и заставил сражаться до последнего патрона.

— Я понимаю, чего вы, антифашисты, хотите. Но я, как офицер, не нарушу присяги.

Я видел, что капитана терзают угрызения совести. Мне это было хорошо знакомо. Я старался объяснить ему, как следует в данной ситуации относиться к присяге.

— Возможно, вас больше убедит генерал-майор Латман. Послушайте, что он пишет в газете «Фрайес Дойчланд».

И я прочитал ему следующий отрывок:

«…Мы никогда не приносили присяги быть «господами Европы». Мы клялись господу богу быть верными его слугами, когда речь будет идти о существовании Германии. А человек, которому мы приносили эту присягу, обманул нас. Теперь же мы обязаны и ответственны только перед нашим народом».

— Возьмите эту газету себе. А завтра утром отдадите, — предложил я.

На следующий день я опять встретился с капитаном. Мы не один раз говорили с ним по душам. И вот однажды он пришел ко мне в комнату и сказал:

— Я понял, что вы правы. Проводите меня, пожалуйста, в клуб. Я хочу вступить в одну из лагерных групп антифашистов.

Так капитан из Карлсруэ сделал первый шаг навстречу новой жизни.

Мне пришлось быть свидетелем многих таких поступков. Так, один молодой офицер Генерального штаба, перед фамилией которого стояло «фон», на одном из наших собраний буквально расплакался.

— Вы оказались правы. То, что Гитлер сделал с Германией, не что иное, как преступление. Но вся моя беда в том, что я родился в семье потомственного офицера, где никто и никогда не нарушал присяги. И, если я сделаю это, все будут считать меня бесчестным.

Этот офицер хотел остаться нейтральным. Каждый раз при встрече он по-дружески здоровался со мной. С тех пор он уже не принимал никакого участия в различных сборищах, устраиваемых убежденными фашистами.

К великому моему сожалению, Мельцер все еще находился в числе тех, кто оставался верным приверженцем гитлеровского режима. Откровенного разговора со мной он избегал. При встрече мы говорили друг другу «добрый день» или «добрый вечер», и только.

Однажды Мельцер добровольно записался в бригаду, которая валила лес (он полностью оправился от болезни и хорошо себя чувствовал). Бригада эта работала в лесу, недалеко от нашего лагеря. Мы стали встречаться еще реже — от случая к случаю.

В октябре Гельфрид Гроне попрощался с нашим лагерем. Я очень сожалел об этом, ведь мы так часто беседовали с ним. Вместе с двадцатью семью антифашистами Гроне уезжал в красногорский лагерь, под Москву.

— Не задерживайся здесь, приезжай к нам, — сказал он, пожимая мне руку.

Я, откровенно говоря, не отказался бы поучиться в красногорской школе, однако число мест было там ограничено.

Все наши группы систематически занимались. Новые инструкторы, по фамилии Книтель и Вагнер, вели у нас семинары по темам: «Сущность и цели фашизма» и «Характер и цели войны, развязанной Гитлером» и, кроме того, семинар «Основы марксистской философии». На наши занятия разрешалось приглашать гостей. Помимо этого, для всех пленных проводились политические занятия и общеобразовательные лекции.

* * *

Я начал изучать два фундаментальных труда марксизма-ленинизма: «Анти-Дюринг» Энгельса и «Империализм, как высшая стадия капитализма» Ленина. Эти работы я читал несколько недель, так как разобраться в них мне было не так легко.

«Анти-Дюринг» восхитил меня своей композицией: философия, политическая экономия и научный социализм. Тут, по сути дела, были изложены основы марксизма. А как остроумно Энгельс разделал под орех Дюринга! Правда, в книге встречались места, которые были мне не по зубам. Особенно трудно далась мне первая часть книги — философский раздел.

Философскими вопросами я занимался только в школе. Кое-что читал у Канта и Шиллера.

В «Анти-Дюринге» я познакомился с совершенно иной философией.

Каких-нибудь несколько недель назад меня вообще не интересовали ни марксизм, ни коммунизм. Больше того, я даже враждебно относился к ним. Манифест «Свободной Германии» открыл мне глаза на многое, а в «Кратком курсе истории ВКП(б)» и «Анти-Дюринге» я нашел теоретическое обоснование мучивших меня вопросам.

Большое впечатление произвело на меня и произведение Ленина об империализме. Читая эту книгу, я невольно вспомнил отца моего друга, который в двадцатых годах работал в Советском Союзе. Он называл Ленина гениальным вождем Великой Октябрьской социалистической революции и Советского государства. В этом труде Ленин предстал передо мной как ученый, который помог мне разобраться в экономике Германии. Некоторые места книги я перечитывал по нескольку раз. Ленин открыл мне «секрет» возникновения современных войн.