Штрафбат. Закарпатский гамбит - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Гайдук cтр.№ 3

О своей дальнейшей жизни на гражданке старший лейтенант Тукалин пока что не задумывался. Да и чего голову ломать, если работы по оперативной линии «Смерша» было невпроворот, и чем ближе к концу войны, тем меньше оставалось времени не только для отдыха, но даже для сна. И единственные часы, когда еще можно было о чем-то подумать, так это засада или бессонные ночи, подобные прошедшей. Да и то как сказать: стоит задуматься о чем-то или клювом прощелкать, как тут же пулю в лобешник схлопочешь. Мужички, с которыми теперь пришлось работать «Смершу», были уже не те лопушки-дезертиры образца сорок третьего года, а подготовленные для подрывной работы националисты, из которых многие прошли диверсионные и разведшколы абвера, с которыми просто так чайку не попьешь. К тому же бывший беспризорник, воспитанник подмосковного детдома Сашка Тукалин еще в детдомовских мастерских познал навыки часовых дел мастера, полюбил это дело и даже успел поработать немного в мастерской по починке часов. Так что ближайшее будущее для старшего лейтенанта Тукалина вроде бы просматривалось без особого тумана. Если даже и не оставят для работы в органах, то любая мастерская примет уже проверенного часовщика c распростертыми объятиями.

Как любят побалагурить смершевцы: не до жиру, быть бы живу. Что, в общем-то, тоже проблематично. Оперсостав работал на острие ножа и выбывал из строя, едва успев поносить заветные погоны лейтенанта. Старлеи и обладатели четырех звездочек на погонах считались «волкодавами» и асами «Смерша».

Уставший до чертиков Тукалин Бога молил, чтобы поскорее закончилась эта пытка дорогой, сдерживая с трудом предательскую сонливость, и когда наконец-то показались пристанционные постройки и товарняк стал сбавлять скорость, он облегченно вздохнул – вроде бы пронесло и теперь только и осталось, что грамотно отследить радиста.

Спрыгнув с платформы, он словно растворился среди сиганувших с товарняка мужиков, и когда, чуток задержавшись в дверном проеме, на земле оказался Драга, а следом за ним спрыгнул и Новиков, Тукалин дал понять лейтенанту, чтобы тот «ушел в тень». Драга мог зафиксировать высокого белобрысого парня в застиранной гимнастерке еще в вагоне и даже с начальными знаниями ухода от наружного наблюдения мог засечь хвост.

Радист же тем временем вышел на привокзальную площадь и еще раз, видимо совершенно автоматически перепроверившись, шмыгнул в дверь неказистой деревянной постройки, надпись над которой сообщала о том, что это вам не какой-нибудь заштатный нужник, а «Чайная». Чуток погодя в эту же дверь зашел и Тукалин. Уже по тому, как перепроверялся радист, можно было предполагать, что завернул он сюда не только для того, чтобы чаю или пивка попить.

Новиков подстраховывал старшего лейтенанта на улице, рассматривая объемистую круглую тумбу с навешанными по ее окружности городскими объявлениями.

Несмотря на убогость заведения, зал был почти что полон, однако Драгу Тукалин заметил сразу же. Радист нашел-таки себе свободное местечко за угловым столиком, и моложавая официантка уже принимала у него заказ. Быстренько записав в ученическую тетрадку пожелания клиента, видимо, довольно скромные, она уже собралась было уходить, как вдруг Драга попридержал ее за руку. О чем-то негромко спросил, и девица, утвердительно кивнув головой и прошелестев юбкой среди столиков, скрылась за дверью в подсобное помещение.

Тукалин насторожился. Он не впервой захаживал в эту чайную, где можно было не только пивком насладиться, но и остограммиться сливянкой местного разлива, и уже неплохо знал заведенные здесь порядки. После того как Зося принимала очередной заказ, она спешила за буфетную стойку, откуда сразу же можно было попасть на кухню, где жарили, варили и парили две толстушки, способные даже из цугульского топора сварить мамалыгу. К тому же еще столь непонятный шепоток Драги, более похожий на просьбу или принести что-то недозволенное властями, или…

«Господи, неужто именно здесь ихняя явка? – жаром отдалось в голове. – И если здесь…»

Тукалин даже не успел до конца сформулировать свою догадку, как вдруг приоткрылась дверь подсобки и в полутемной щели сначала обозначилась женская фигура, рядом с которой просматривался какой-то мужик. Переступив порожек, официантка кивнула ему на угловой столик, за которым сидел радист, и тут же шмыгнула за дверь, которая вела в святая святых чайной.

Облокотившись на буфетную стойку, Тукалин попросил буфетчика налить ему кружку пива и, уже стоя вполоборота к гудящему растревоженным ульем залу, смог наблюдать за угловым столиком, к которому неторопливой походкой уставшего человека шел вызванный из подсобного помещения невзрачный мужичок.

На первый прикид ему было лет сорок пять, не меньше, и по тому, с каким усердием он вытирал о замызганные порты руки, можно было догадаться, что в этой подсобке он не чаи распивает, а перебирает закупленные у селян овощи, и… судя по его суетливости, это не резидент.

Но в таком случае кто? Связник? Тоже неплохо, хотя работенки прибавлялось.

Мужичка, видимо, неплохо знали в этом заведении, и он, то и дело здороваясь с сидящими за столиками завсегдатаями, подошел к угловому столику, за которым сидел Драга. Еще раз обшарпав о штаны ладони и, видимо, окончательно убедившись, что они вполне пригодны для того, чтобы поручкаться с радистом, он подал ему руку, и когда Драга показал ему на свободный стул, кивнул благодарно.

Потягивая пенистое пиво, Тукалин наблюдал за встречей, анализируя в то же время поведение этого невзрачного, в грязных портах и такой же рубашке мукачевского мужичка, которому была доверена весенняя переборка заложенных с осени овощей. Обычно подобным делом занимаются женщины, и можно было только предполагать, что его воткнули в эту чайную как связника, на которого можно было выйти с раннего утра до позднего вечера.

Видимо привыкший к палочной дисциплине в тех войсках, где он служил до того, как осел в Мукачеве, а возможно, что и в разведшколе, он знал свое место в иерархической цепочке, не «тянул на себя одеяло», как это случается со многими связниками из молодых да ранних, и Тукалин уже не сомневался в том, кто есть кто.

Связник! А это значило, что он сегодня же должен будет выйти на резидента или заложить необходимую для него информацию с радиограммой в «почтовый ящик».

За угловым столиком между тем уже договорились о чем-то, и Драга, предварительно прощупав зал глазами, сунул правую руку в карман и тут же, прощаясь, подал ее связнику.

«Почта!» – зафиксировал Тукалин и, наскоро допив пиво, неторопливым шагом уставшего до чертиков человека направился к выходу.

Новиков дожидался его в скверике напротив, и Тукалин, вкратце пересказав ему суть увиденного, приказал следовать за связником, как только тот появится в дверях, а сам вернулся к чайной, чтобы обойти ее по внешнему периметру. Надо было срочно перепроверить, нет ли в ней запасного выхода, которым в данном случае мог воспользоваться связник.

На всякий пожарный случай. Как не устают твердить в разведшколах, береженого Бог бережет.

Да, была еще одна дверь, которая, видимо, вела сразу же в подсобное помещение, и Тукалин, подав условный знак Новикову, отошел на безопасное расстояние, чтобы не засветиться ненароком.